Ещё раз взглянув на учеников – МакГонагалл взволнованно, а Снегг всё ещё сурово – профессора неохотно покинули Больничное крыло.

- Так, юноши, – целительница с приободряющей улыбкой выдала им по паре скляночек с лекарственными зельями. – Вот. Выпейте это и к утру станете, как новенькие.

- Мадам Помфри, – обратился к ней Гарри, – а можно я не буду пить зелье «для сна без сновидений»?

- Это почему же, молодой человек? – она озадачено воззрилась на своего пациента. – Вы пережили сильное эмоциональное потрясение. И это, – Помфри слегка понизила голос, наклоняясь практически к его уху, – настоятельно рекомендовано Вам не только профессором Снеггом, но и самим директором Дамблдором!

Гарри вскинул на неё удивлённый взгляд. «Она в курсе?» Но целительница лишь очень назидательно и многозначительно кивнула, не собираясь более ничего объяснять. Гарри поджал губы, понимая, что она, скорее всего, и сама-то не знала истиной причины подобной рекомендации, но его отвлёк от этой мысли всё тот же, нарочито профессиональный голос Помфри, заговорившей уже громче:

- Что это Вы ещё себе напридумывали, мистер Поттер? «Не буду пить зелье»!?

- Я… – Гарри метнул взгляд на соседнюю койку и внезапно замолчал. До невозможного хмурый Малфой, посмотрел прямо в его растерянные зелёные глаза и залпом осушил оба пузырька, скривившись от неприятного вкуса.

- Что «Я»? – напомнила ему Помфри, ожидая продолжения.

- Я? – Поттер посмотрел на её добродушное лицо и его плечи расстроено поникли. Он смиренно принял из рук целительницы склянку с лечебным зельем и, мотнув головой, тихо добавил: – Ничего...

- Вот и славно! А теперь отдыхайте. Спокойной ночи, молодые люди.

Драко тут же повернулся к Поттеру спиной, морщась и превозмогая боль в плече, но это было сущей мелочью, по сравнению с той горечью, которую он успел заметить в пристальном взгляде ярко-зелёных глаз секундой ранее. Забрав поднос с пустыми пузырьками, Мадам Помфри удалилась и на выходе потушила весь свет. Как только тяжёлая дверь закрылась за ней с глухим щелчком, кажущееся ещё большим в темноте, помещение лазарета погрузилось в мрачную, удушающую тишину.

- Драко, – шёпотом позвал его Гарри.

Малфой зажмурился, нервно кусая губы, и молился лишь об одном: «Только бы поскорее уснуть!».

- Драко? – вновь нерешительно обратился в темноту Поттер, приподнявшись на локте. Молча ожидая хоть какой-то реакции, он с пару минут гипнотизировал взглядом, свернувшуюся почти в клубок, хрупкую фигуру Малфоя. Но, так и не услышав ответа, пожевал немного губы и, погладив большим пальцем зажатую в ладони склянку, выпил до дна её содержимое. Сморщившись от отвратительного вкуса, отставил подальше на прикроватную тумбочку пустой пузырёк. Туда же положил свои круглые очки, ещё раз мысленно удивившись их живучести, и откинулся на подушку.

- Спасибо, – выдохнул Гарри через некоторое время, снова нарушая тишину, хоть и сам до конца не понимал, за что конкретно он его благодарил.

Малфой удивлённо открыл глаза, борясь с желанием оглянуться, и сжал со всей силы край одеяла.

- Спокойной ночи, Драко.

Когда тихое дыхание Малфоя стало более глубоким и умиротворённым, Поттер расслабленно улыбнулся и закрыл глаза. Он догадывался, что Драко его прекрасно слышал, но даже и не думал обижаться. Им обоим необходимо было какое-то время, чтобы осмыслить то, что произошло между ними. Уже засыпая, Гарри всё никак не мог перестать улыбаться и поражался собственным мыслям. Как просто Малфою, некогда его самому злейшему недругу, который все эти годы только и делал, что задирался и огрызался, плюясь ядом, похлеще Василиска, удалось вдохнуть в него столько жизненных сил? Причём, за столько короткий срок, уже дважды! Неверяще дотронувшись кончиками пальцев до своих губ, Гарри вспомнил вкус поцелуев Драко и провалился в сладкий сон...

====== Глава 6. «Прежде всего, ты – Малфой!» ======

Отвернуться. Ни в коем случае не смотреть. Не видеть эти кричащие, зеленющие глаза Поттера. Вчера, перед сном, Малфою это казалось единственным правильным выходом. Он не мог позволить себе подобную роскошь. Немыслимым образом за прошлый вечер и так случилось слишком много того, чего просто не могло и не должно было произойти! Закусив губу, Драко задался вопросом: как они вообще дошли до этого?! Как так вышло, что он успел запутаться и намертво застрять в этой цепкой, липкой паутине, сотканной из улыбок, взглядов и слов Поттера? Как смог переступить через всё, чему его учили с пелёнок, что внушали годами? Ах, да… Это всё, наверное, гормоны и юношеский максимализм. Ну, не по собственной же воле, в самом деле, ему в голову впервые в жизни закралась такая навязчивая и безумная мысль, что он, видите ли, «марионетка, не имеющая собственного мнения, отличного от отцовского»!? Драко с тихим вздохом перевернулся на спину и открыл глаза. Просторное помещение школьного лазарета ещё было погружено в мягкий полумрак. Где-то там, на востоке, только-только зарождались робкие рассветные лучи и, медленно подползая по ещё зелёным лугам, к могучему замку Хогвартса, пока не успели добраться до его больших окон Больничного крыла. Осторожно повернув голову влево, он, наконец, решился посмотреть на, мирно спящего на соседней койке, Поттера. Заскользив взглядом по его расслабленной фигуре, Драко ощутил, как мелкие, шальные и радостно-волнительные пузырьки, будто миллионы воздушных шариков, до отказа заполнили его кровь, ускоряя её и вынуждая сердце сбиться с размеренного, спокойного ритма. Его грудная клетка стала настолько часто подниматься и опускаться, выдавая внезапное волнение, что Малфой даже приложил к ней ладонь, тщетно пытаясь успокоиться. Ему казалось, что ещё один вот такой судорожный вдох, и он просто оторвётся от постели и взлетит безо всякой метлы! Драко захлестнула целая палитра новых, до покалывания в кончиках пальцев, невероятно ярких эмоций и впечатлений от одной лишь мысли, что он и Гарри Поттер ночевали «вместе». Пусть их койки разделяло каких-то полтора-два метра, а, собственно, ночь пролетела незаметно из-за действия зелий… Но, сам факт того, что они остались наедине на столь длительный период, превосходил все его, даже самые смелые мечты! А, ожившие в памяти, воспоминания о чужих горячих губах недопустимо приятно взволновали его ещё больше! Испугавшись хода собственных мыслей, Драко спрятал лицо в ладонях и несколько раз длинно выдохнул, стараясь согнать со своих щёк непрошеный, лихорадочный румянец. Утешало лишь то, что его сейчас никто не видел в столь растрёпанных и вообще несвойственных его воспитанию и статусу, среди сокурсников, чувствах. Но потомственному лорду Малфою было не привыкать обуздывать собственные эмоции, которые в его семье зачастую и так подвергались постоянному и очень тщательному контролю. Многие даже считали, что они вообще на них не способны, а сами Малфои были слишком высокомерны и честолюбивы, чтобы кого-либо в этом разубеждать. «Жидкая сталь, вместо человеческой крови», «сердце размером со снитч или оно отсутствует вовсе», «бездушные, фарфоровые куклы»? Пф! Драко лишь мысленно закатывал глаза и презрительно фыркал, слыша подобное – его никогда особо не интересовало чьё-либо мнение, кроме родительского. Заметно успокоившись, Малфой довольно быстро взял себя в руки и, стараясь не производить лишнего шума, перевернулся на левый бок, внимательно рассматривая Поттера. Внутренне усмехнулся при мысли, что с его-то везучестью и идиотским природным стремлением вляпываться во всевозможные передряги, Поттер наверняка уже завсегдатай в Больничном крыле и, скорее всего, чувствует себя здесь ничуть не хуже, чем в спальне гриффиндорской башни. А вот самому Малфою вообще претило спать в подобных условиях! Да, чисто, хоть и провоняло насквозь всякими лекарственными травами и снадобьями (он скривился, принюхавшись к стойкому «амбре» постельного белья). Да, спокойно и тихо, но этого добра и в слизеринской гостиной предостаточно. Малфой чисто инстинктивно выпрямил ноги и приподнял подбородок, думая о том, что негоже юному лорду ютиться на такой узкой, жестковатой и, с виду, жутко дешёвенькой кровати! С другой стороны… А точнее, прямо напротив него, было во всей этой нелепой обстановке одно очень важное обстоятельство… И прямо сейчас это самое обстоятельство, лёжа на боку, тихо посапывало и чему-то даже изредка улыбалось во сне, периодически приподнимая уголки чуть обветрившихся губ. Гарри-чёртов-Поттер! Источник всех проблем Драко Малфоя! Уж сколько уже его нервных клеток было безжалостно погублено этим тупоголовым кретином!? А все ещё считают его «Героем», «Спасителем» … Ага, как же! Раньше Драко не мог понять: почему, по словам отца, Тёмный Лорд так опасается этого Мальчика-который-выжил? Но теперь он на собственном опыте убедился в том, что эти колдовские глаза, цвета спелой летней листвы, способны погубить даже самого волевого инакомышленника. Хотя нет… Кого он пытается обмануть, думая об остальных?! Малфоя вдруг позабавила воображаемая картинка того, как Герой одним лишь своим взглядом освобождает Мир от гнёта всех Тёмных магов. Пфф, смешно! По крайней мере, Драко «смешно»…аж до нервного хохота и слёз, и сдавленного горечью горла! Потому как для всех остальных у прославленного гриффиндорца может и припасено в рукавах несколько козырей иного рода, а вот самому Драко вполне хватило одного, того самого искреннего хризолитового взгляда, причём, уже довольно давно… Может это был как раз таки самый подходящий момент, чтобы успеть сделать ещё один правильный Выбор. А какой? Выбрать Поттера, в комплекте с которым идёт весь гриффиндорский состав активистов? Это казалось чем-то нереальным! Но Малфоя ужасало даже не это… Он боялся себе в этом признаваться, но… он вообще не хотел выбирать между Поттером и тем Миром, в котором тогда останутся за непроходимой стеной его родители с их убеждениями, друзья и вся его прежняя жизнь. Но, если уж совсем откровенно: он не хотел выбирать По́ттера… Драко хотел именно Гарри, просто…Гарри! Того самого мальчика, который смотрел на него своими огромными зелёными глазищами через призму сломанных, нелепых круглых очков в магазине мадам Малкин! Без всей этой «геройской шелухи» и прочих ненужных людей и их условностей. Но за эти годы Малфой и сам перестал быть тем маленьким мальчиком, у которого за плечами было лишь безбедное детство… И теперь Драко очень сомневался, что он – настоящий! – будет настолько же важен и действительно нужен самому Гарри Поттеру… Он вздохнул, подложив ладонь под щёку, но в его голове неожиданно отчётливо и угрожающе прогудел голос Снегга, напоминая о том, что Люциус обязательно узнает о ночных приключениях своего сына в непотребной компании злейшего врага своего Повелителя. Вряд ли отец удовлетворится только отправкой унизительного «Громовещателя», а, наверняка, вскоре лично явится в Хогвартс, чтобы задать ему хорошую трёпку! Драко даже показалось, что его уже начинало лихорадить от, подступающего из глубины и сковывающего его волю, первобытного страха перед отцовским гневом. Он крепко зажмурился, как и в детстве, наивно предполагая, что это хоть как-то могло уберечь и сокрыть его от реального наказания. «Какой позор для Малфоя!» – Драко слишком хорошо мог представить это фальшиво-спокойное, леденящее кровь и убийственное в своей выдержанной манере, шипение разъярённого Люциуса. И ему внезапно захотелось заткнуть пальцами или даже залить воском уши, чтобы только не услышать всё это наяву, заранее зная, что последует за этим! Он не смог. Не выполнил свой сыновний долг. Как будущий приемник Пожирателя Смерти, Драко слишком хорошо знал, чем ему грозил подобный проступок. Тем более, что отец в последний свой визит весьма не прозрачно намекнул ему о возможности его скорого посвящения... А теперь… Мало того, что не убил… так ещё и подпустил врага непозволительно близко! Гулко сглотнув, Драко смиренно опустил веки. Предстоящая кара была неизбежной… А в том, что она будет жестокой, хотя отец не порол его уже очень давно, он даже не сомневался. Но, при всём этом, Драко прекрасно осознавал, что уже никто и ничто не сможет помочь ему скрыться от самого себя… Последние несколько недель его жизни были просто из ряда вон выходящими, слишком рискованными со всей этой сумбурной перепиской, и просто невозможно…захватывающими! Но ведь ему и раньше приходилось подолгу находиться вдалеке от отчего Мэнора и никогда не требовалось чьё-то постоянное напоминание о том, что он, прежде всего, Ма́лфой, а значит, и вести себя должен соответственно! Без лишних обсуждений обязан быть достойным сыном своего отца, как его наследник и продолжатель древнего и влиятельного рода! Так было всегда, сколько юный лорд Малфой себя помнил. Так почему же – драккл бы всё это побрал! – сейчас его так неумолимо тянуло сломать привычный жизненный уклад и распахнуть душу переменам?! Перевернувшись обратно на спину, Драко страдальчески поморщился и вцепился в край одеяла. А когда стал понемногу успокаиваться, запустил обе руки в волосы и, с нажимом проведя подушечками пальцев по коже головы, сцепил их на затылке. Драко словно впал в состояние транса, и его взгляд пространственно вперился в потолок лазарета, не фокусируясь ни на чём конкретном. Малфоя тянули в разные стороны и рвали на части две абсолютно противоположные половинки его сущности – не зря он всё-таки был рождён под двуликим и противоречивым зодиакальным знаком Близнецы. Хотя сам порой удивлялся, что не под созвездием Скорпион. Ну, а как ещё он мог логично объяснить свои действия в последние несколько недель, а в особенности вчера?! Или то, что его, словно магнитом, тянуло к этому вечно растрёпанному гриффиндурку Поттеру?! Ведь сам он, в последнее время, уже не искал всему происходящему правдоподобное оправдание, когда раз за разом отправлял Поттеру очередное послание и «жалил» тем самым самого себя острым, ядовитым скорпионьим кончиком хвоста. И, словно выработав в крови иммунитет, уже не находил в себе должных сил для ненависти и такого уж яростного, как прежде, желания сопротивляться этому странному запретному влечению… Драко просто летел в темноте на изумрудный огонёк гипнотических глаз Поттера, как и его собственные бумажные журавлики. Медленно, но верно, шёл к Нему навстречу по раскалённым осколкам здравого смысла и собственной гордости. Шаг за шагом… Знал ведь, что ничем хорошим для него это не кончится! Но зато эта его непреодолимая тяга к Поттеру и какой-то внутренний зов любопытства сегодня ночью спасли горе-гриффиндорцу жизнь. Он спас Ему жизнь… «Летал он там, как птица, видите ли! Ну, не кретин ли?! Вот, ей-Мерлин, идиот!» – мысленно фыркнул Малфой, раздосадовано переворачиваясь на бок и сжимая край подушки. Он в очередной раз тяжело вздохнул и потёр костяшками слегка припухшие веки. Отец точно убьёт его, если узнает обо…всём, чем они там на самом деле вчера занимались! У него ведь вчера было целых ДВА шанса стать свидетелем гибели «главной надежды волшебного мира» и даже принять активное участие в одном из них! А вместо этого он…