- Гарри, – окликнул его Чарли. – Тебе не здоровится?

Поттер замер на пороге, стискивая побелевшими пальцами дверной косяк. С Чарли он виделся всего третий раз в жизни, но даже при этом успел проникнуться к нему самыми светлыми и дружескими чувствами за его непосредственность и готовность помочь в любой беде. Пожалуй, если бы сейчас к Гарри обратился кто-нибудь другой, то он, возможно, даже не остановился бы. Но Чарли обижать не хотел. Оглянувшись, Поттер увидел его широкое добродушное лицо, которое сейчас озаряла такая искренняя и участливая улыбка, что все возможные слова внезапно застряли где-то в горле. Гарри вдруг почувствовал себя таким одиноким…каким не чувствовал себя с тех самых пор, как в последний раз писал письмо Сириусу на четвёртом курсе. Вокруг были верные друзья и люди, от всей души желавшие ему счастья и благополучия, а он заглядывал им в лица, и, вместо того, чтобы рассказать им всё, как на духу, позорно прятал глаза и «отворачивался» от них. Эти люди годами доказывали, что заслуживают его доверия, но эту тайну он доверить им не мог. Он обещал Драко. Гарри смотрел на друзей, немо открывая и закрывая рот, как, выброшенная на берег, рыба, и ему позорно хотелось плакать. Потому что никто из них на самом деле не понимал, что творилось сейчас в его душе! Лишь ценой титанических усилий, Поттеру удалось совладать с собой и, после некоторой паузы, он глухо произнёс, стараясь смотреть исключительно на Чарли:

- Даа…эээмм, – и, с трудом сглотнув горечь, заставил свои подрагивающие губы изобразить хоть какое-то подобие извиняющейся улыбки. – Здесь немного душновато, а у меня всё утро болит голова.

- Так что же ты молчал, дорогой?! Я сейчас найду тебе «Обезболивающее» зелье! – спохватилась миссис Уизли и, едва успев устало опуститься на один из свободных стульев, вскочила на ноги.

- Нет-нет! Не стоит, миссис Уизли! Спасибо, я лучше ещё немного побуду на воздухе, – заверил её Гарри, медленно, но верно, пятясь спиной в прихожую.

- Может, после завтрака, все вместе сыграем в квиддич? – предложил Чарли, поигрывая бровями и ёрзая на стуле. Ему не терпелось тряхнуть стариной и вспомнить то время, когда он всерьёз подумывал о квиддичной карьере, хотя в глубине души всегда знал, что его любовь к драконам бесповоротна и безоговорочна! Близнецы радостно загалдели, поддерживая идею брата, и принялись прикидывать предположительный состав противоборствующих команд.

- Отличная мысль! – вновь через силу улыбнулся Гарри и, распахнув дверь, практически выбежал на улицу.

- Гарри! Стой! – подскочил на стуле Рон, но его схватила за руку Грейнджер.

- Оставь его, Рон. Ты ведь слышал: ему нездоровится! Он сам вернётся, когда…полегчает, – и Гермиона грустно оглянулась на дверной проём, в котором несколькими секундами ранее исчез их лучший друг.

Единственный, кого никто не стал удерживать, оказался Фиделис. Сорвавшись следом за хозяином, филин едва успел вылететь на улицу, проскользнув боком в уже закрывающуюся дверь. Взмыв вслед за Поттером в серое небо, Фиделис призывно звал его, пытаясь нагнать стремительно удаляющийся «Нимбус», и эти звуки разносились по округе за десятки метров. Наконец догнав своего хозяина, филин кружил вокруг него, стараясь дозваться, но Гарри оставался «слеп и глух» к его надрывным крикам. Но Фиделис не сдавался! Немного отлетая и набирая высоту, он устрашающе пикировал на Поттера и, почти ожесточённо прихватывая налету клювом его рукава, уже переходил с «криков» на своеобразный «лай». Сквозь грохот крови и свиста ледяного ветра в ушах, беспощадно жалившего кожу, Гарри не различал и не хотел слушать отчаянного, предупреждающего зова своего филина. Он нёсся вперёд над заснеженным полем с редкими пучками заиндевевших кустарников, ничего не видя перед собой. Кожа на лице его так замёрзла, что каждый новый всхлип, рвавшийся из горла, причинял жгучую боль, а веки закрывались сами собой, от застилавшей их пелены непролитых и застывающих на лету, слёз. «Как же так!? Драко? Помолвлен… С Асторией…Гринграсс?.. Как ты мог, Драко!? » На очках уже образовалась ледяная корка, оттого что Гарри забыл заново наложить на них специальные Очищающие и Согревающие чары, которыми пользовался во время зимних матчей по квиддичу. Он попытался разжать руки, чтобы обтереть рукавом стёкла и слезящиеся глаза, но пальцы его настолько сильно замёрзли, что совершенно не хотели слушаться. Неожиданно шрам на лбу пронзило нестерпимой, режущей болью, и Гарри пронзительно закричал, страдальчески морщась и падая грудью на древко метлы. А спустя мгновение, в голове его явственно прозвучал противный, больше похожий на змеиное шипение, голос Волан-де-Морта:

- Гарр-рии Пот-террр… Тебе не спряяятатьссся от меняя… очень ссскоро мы всстретимссся… Гарр-ррии Пот-террр…

Так же внезапно, как появился, голос Волан-де-Морта стих, и боль отступила, позволяя Гарри, наконец, судорожно хватануть ртом морозного воздуха и возвращая ему возможность воспринимать действительность. Но в этот самый момент Фиделис особенно громко вскрикнул прямо у него над ухом и, в последний раз попытавшись вразумить своего свихнувшегося и потерявшего всякую бдительность хозяина, сильно дёрнул его за волосы. Позабыв о холоде и о, всё ещё притуплено бухающей во лбу, боли, Поттер кое-как утёр заиндевевшие очки рукавом куртки и вскинул голову, пытаясь понять: чего Фиделис от него хочет? Быстро облетев хозяина, филин активнее замахал крыльями, будто пытаясь преградить собою его путь. Гарри снова попытался полностью очистить очки, и только тогда понял, что заснеженное поле кончилось, а он сам вот-вот прямиком влетит в широкий ствол высоченной ели, по обеим сторонам от которой стоят такие же могучие, беспросветные и несгибаемые многолетние деревья. Запутавшись во внешних ветках густой кроны, Фиделис истошно завопил, беспомощно таращась своими глазами-«мандаринами» на хозяина и стараясь высвободить крылья. Гарри дёрнул на себя древко верного «Нимбуса», подумав смягчить столкновение в верхних слоях ели, но было уже слишком поздно…

\

Несмотря на неожиданный «побег» Поттера, в основном стараниями близнецов, Чарли и, возвратившегося с ночного дежурства отца семейства, Артура Уизли, на кухне «Норы» очень скоро воцарилась уютная и дружеская атмосфера. Молодёжь продолжала, шутя, обсуждать последние новости в «Пророке» и стратегию намеченной товарищеской игры в квиддич, а мистер Уизли проверял содержимое своего потрёпанного портфеля, ища штепсельную перегоревшую розетку, которую ему удалось тайно и «очень дёшево» выторговать у одного из своих знакомых маглов. Миссис Уизли подала на стол пирог с потрохами и, отправив грязную посуду в мойку, теперь с улыбкой качала головой, вытирая руки об пёстрый, измазанный мукой, самодельный фартук. Нарушил семейную идиллию оглушительный крик филина, молотившего растрёпанными крыльями по стеклу замёрзшего окна и барабанившего по нему клювом с таким остервенением, словно норовил и вовсе разбить его вдребезги.

- Да что эта глупая птица себе позволяет?! – недовольно насупился Рон, накладывая себе второй кусок пирога. – Совсем ополоумела?

- Что-то случилось! – мгновенно сообразила Гермиона и подбежала к окну, направляя на него палочку, чтобы отогреть примёрзшие щеколды.

Чарли, сидевший ближе всех, тотчас же вскочил на ноги и бросился ей на помощь. Распахнув окно, Грейнджер мгновенно узнала филина друга. Один только вид взъерошенного и потрёпанного филина, с застрявшими в его перьях листьями и хвойными иголками, уже привёл Гермиону в ужас. Вытаращив на него глаза и не на шутку перепугавшись за лучшего друга, она громко воскликнула:

– Фиделис! Гарри? Что-то с Гарри???

Тут уже повскакивали все остальные, сбиваясь в кучу около подоконника. Филин немного отлетел от окна, зависая в воздухе и продолжая призывно вопить.

- Нужно проверить, – дёрнув Фреда за руку, Джордж побежал в прихожую к вешалке с верхней одеждой, и, пока пытался втиснуть руки в рукава куртки, параллельно запихивал голые ноги в ботинки.