- Бурый, да ты чё… - просительно завела Рыжая. - Флетчер - он же браток настоящий… Да чтоб он когда чего…

Крис оскалился.

- А кто в том году Макларрена, как фраера, обчесал, а? Не Флетчер твой, скажешь? И когда его по всему Королевству в розыск объявили, кто его у себя на хате прятал? Скажешь, не я? А когда он в лес партию контрабандных тянучек приволок и из Аврората пришли лес прочёсывать, - отлить было негде, под каждым кустом по аврору, - кто эти ящики поганые в овраг ночью таскал?

- Ну, ты, - с покорным вздохом согласилась Рыжая.

- Вот, - наставительно произнёс Крис. - А теперь ты хочешь, чтобы я в Лондон отправился и отирался там вокруг Либерти, выясняя, как там делишки у твоего дружка? Ищи-ка ты себе другую сявку…

- Да какую сявку, Крис? - испуганно заторопилась Рыжая. - Ты ж знаешь, ты ж для меня самый, что ни есть, верный кореш, братан мой, считай…

Крис сплюнул.

- Ты лучше со своей братвой сама договаривайся.

- Да братва моя, сам знаешь, вся в розыске. Рожи ихние в Аврорате каждый звездун наизусть выучил. Куда им к Либерти соваться? Да их там мигом срисуют и в кутузку заметут! Бурый, родненький, тут щас один ты помочь можешь, - голос Рыжей стал протяжным и плаксивым: - О-ох, и одна ж я на белом свете! Ох, да и нету ж у меня ни единой души родной! Дядя был - да и тот уж тринадцатый годок на нарах парится… Ох, а другана-то моего тоже посадили!..

- Ну, вот, завела, ей-богу! - рассердился Крис. - Ладно. Пойду.

Стенания тут же прекратились.

- Только не сейчас, - суровым тоном предупредил оборотень. - Не один я теперь.

- А-а, вон что! А я-то думаю - чего-то ты по-другому заговорил…

- Чего я заговорил - тебя не касается, - отрезал Крис. - А что обещал - сделаю. И…вали отсюда, пока я тебе по шее не накостылял!

Рыжая не заставила себя долго ждать и, повернувшись на каблуке, с громким хлопком исчезла. Мелькнули только её цветастые одеяния, и Берта на миг увидела огненно-рыжую кудрявую чёлку и весело глядевшие из-под этой чёлки совершенно замечательные глаза - хитрющие, любопытные и…разноцветные. Левый - зелёный, правый - карий.

- А кто это такая? - спросила Берта, выходя из своего временного укрытия.

Крис фыркнул - как-то совсем по-звериному.

- Рива Эйвери… Рыжая, в общем.

- И чего хотела?

Крис плюнул.

- На моём горбу в рай въехать - чего ж ещё?

Берта скептически оглядела его крепкую приземистую фигуру.

- Ну, на твоём горбу разве что в ад… Слушай, я тут слышала - совершенно случайно, конечно, - вы какого-то Флетчера обсуждали…

Крис тяжёлым взглядом посмотрел на Берту.

- Случайно, говоришь?

Берта быстро кивнула.

- Ага… Крис, а кто это такой?

Тот недобро ощерился.

- Наземникус Флетчер? Дружок Ривы. Закадычный. Уж не знаю, где она с ним снюхалась…

- Тоже оборотень?

- Хуже, - вздохнул Крис.

- Неужели вампир? - прошептала Берта. Это было доступно её пониманию. Вампиров она боялась.

- Жулик, - просто ответил Крис. - Вор, мошенник. Разные махинации прокручивает. За прямой разбой, конечно, не возьмётся - кишка тонка. Но ему и без того забот хватает. За одну только контрабанду этому мазурику такой срок светит, что мама не горюй! Но на этот раз он, кажется, вляпался по-крупному…

- Натворил чего? - осторожно спросила Берта.

- Да дементор его ведает! Пришили какого-то ворюгу, а Флетчер не то вправду по пьяни его заавадил, не то просто рядом стоял… В общем, что так, что этак - огребёт он по полной. Там же только крайним окажись - что было и чего не было к делу подошьют. У них там этот…процент рас-кры-ва-е-мос-ти, - раздельно произнёс Крис.

- Да знаю я, - отмахнулась Берта. - Только чего эта Рива от тебя-то хотела? Чтоб ты ему из Либерти бежать помог?

- Да разве убежишь оттуда? - безнадёжно протянул Крис.

- Ну-у…не Азкабан всё же.

- А чёрт его знает, где хуже! Нет, бежать я ему, конечно, не помогу. А вот на случай, ежели Флетчер захочет на волю весточку послать, надо, чтоб человечек какой-нибудь возле Либерти мелькал. Из своих.

- А ты - свой? - уточнила Берта.

- Да как ни крути - выходит, что так, - вздохнул Крис. - Вот. А Флетчер - мужичонка ушлый. Ему тоже не больно охота зазря на шконках париться. Он уж непременно что-нибудь этакое выдумает…

- А ты - вроде как на подхвате, - радостно закончила Берта. - Только…тебе-то какой с этого дела навар?

- Да хрен мне без соли, а не навар, - рассудил Крис.

- А чего идёшь тогда?

- Вот пристала, как репей! - рассердился Крис. - Рыжая просит, ясно? Друг он ей. Значит, выручать надо.

…Крис ушёл на следующий день рано-рано утром. Весь предыдущий вечер был посвящён наставлениям и поучениям, как вести себя в его отсутствие. Правила, в общем-то были просты: поменьше высовывать нос из хаты, дальше реки никуда не ходить, про Тёмную Топь даже и думать не смей (“Крис, да в конце-то концов, что это за болото такое?” - “Не “что за болото”, а Тёмная Топь. Кто туда ходил - ни один не вернулся. Только Элка…” - “Элка?” - “Захлопнись, дура! Там такое чародейство, что тебе и не снилось…”)

Апофеозом вечера стало старенькое ружьишко, извлечённое из-за одного из ящиков с книгами. И хмурый вопрос: “Стрелять умеешь?”

- А оно вообще стреляет? - засомневалась Берта.

Крис в ответ только хмыкнул, щёлкнул затвором и, развернувшись и почти не целясь, выстрелил куда-то в сторону. Шумно задевая ветки, упала в траву сбитая в полёте сорока.

Берту впечатлило.

- Нет, я не смогу.

С ножом она обращаться умела, а вот с огнестрельным оружием… У Хиллтона был пистолет (из которого он впоследствии и застрелился), но Берте он даже подходить к нему запрещал.

До самой ночи Крис учил Берту важной науке стрельбы из допотопного ружья.

- Запомни, оружие - это естественное продолжение твоей руки. Куда укажешь - туда и выстрелит. И не надо его бояться.

“- Запомни, палочка - естественное продолжение твоей руки…” Рем…Рем…Рем… Как же она его помнит! Как говорил, как смотрел - всё, до деталей. “Рем, зачем же ты был в моей жизни?”

Крис успокоился, только когда Берта с остервенением расстреляла старый трухлявый пень.

- Умница! Быстро учишься.

А ей слёзы застили глаза. Будто не в пенёк всаживала пулю за пулей, а в живого человека. В т о г о человека…

- Ты его всегда поблизости держи, - напутствовал Крис. - На всякий случай. Зверь какой или люди лихие…

- Я поняла, Крис.

Берте хорошо было одной. Тем более, если рядом были книги. Страсть к чтению вспыхнула в ней с тех самых пор, когда в монастыре девочку обучили грамоте. С того времени основным убежищем Берты стала школьная библиотека. Тиль Уленшпигель и Крысолов из Гаммельна - лучшими друзьями девочки. А мир, созданный чужим воображением специально для неё, нравился ей куда больше реального.

В цирке книг, конечно, почти и не было. Произведения мировой литературы узнавались Бертой на уроках русского языка в красочном пересказе Лизы, Никиты или Заринки. Яшка и Зойка, понятно, были неграмотными, а Кэрри… С ней, как всегда, было сложно. В её памяти остались только несколько детских английских стишков да ещё песенка на стихи Роберта Бёрнса - та самая, что Берта пела профессору Снейпу в больнице Святого Мунго…

У Чарльза Хиллтона дома была хорошая библиотека. Свой хилый туберкулёзный английский Берта совершенствовала именно там. До того в её речи из цензурных слов были только предлоги - каждый из бродяг, с которым Берте приходилось общаться, “учил” её по-своему, и до встречи с Хиллтоном речь у девушки была довольно своеобразная…

В Хогвартсе Берта с удивлением обнаружила, что у волшебников практически нет художественной литературы - все книги, в основном, научные. Но и это было интересно. Особенно всё то, что касалось зелий. Профессор Снейп ничего не говорил, но видно было, что её интерес ему по душе.