На фразе про помывку Брок вздрогнул и, прижав уши к голове, как-то не очень уверенно оскалился.

Поблагодарив за еду и привычно сразу вымыв за собой посуду (а заодно и всё остальное, что нашлось в мойке), Барнс подхватил упирающегося пса на руки и уткнулся носом в шерсть, убеждаясь в правоте Джека. Брок и впрямь изрядно пованивал псиной и ещё чем-то неприятно кислым, но сдаваться так просто не собирался. Для начала он собрал все силы и попытался рвануться на волю, едва не опрокинув Барнса и чуть не задев лапой едва успевшего отойти Джека. Однако Брок быстро — всего-то минут пять вертелся, сучил лапами — признал поражение, заскулил, жалобно опустив уши и пряча голову в подмышечную впадину своего экзекутора.

— Слушай, не так всё и страшно, тебя же не из шланга холодной водой по стене размазывать будут, угомонись, бедная несчастная псина, — буркнул Барнс, покосившись на Джека.

Джек кинул Джеймсу флакон шампуня со счастливой собакой на этикетке.

— Я слышал, что собаки любят валяться в лужах, но не любят мыться, — усмехнулся он. — Брок, мы сейчас возьмем тебя за лапы, отнесем в ванную и вымоем.

Тот в ответ лишь повис тряпочкой на руках у Барнса, всем своим видом как бы говоря, что если он согласен на любые пытки ради тарелки вкусной еды, то это ещё не значит, что он сдался и не попробует отомстить.

— Клоун, — покачал головой Барнс и кивком головы поблагодарил Джека.

Но в ванной Брок мало того что без каких-либо разговоров перепрыгнул бортик душевой кабины, так ещё и настолько выразительно наслаждался помывкой, что Барнс, откинув в сторону найденную щётку, возмутился.

— Что ты устроил на кухне? Зачем было это представление?

Брок тявкнул и положил мокрую морду ему на колено.

— Господи, Брок, что за ерунда. Ты справляешься, это я… я никак не могу вспомнить.

Когда мокрый Брок подошёл к Джеку и старательно встряхнулся, Джек только рассмеялся.

— Это месть, да? Вредная собака! Иди осваивай свою новую подстилку и игрушки. Вон, смотри, — Джек протянул Броку резиновую пупырчатую косточку ярко-синего цвета. — Говорят, для зубов полезно.

Брок быстро обживал предоставленное пространство, и, казалось, не было ни одного места, куда бы он не сунул свой любопытный нос. Пёс был везде. Он успевал пробежать вместе с Барнсом несколько кругов по кварталу, потом, отмытый, ввалиться в спальню Джека, попрыгать у того на кровати, разбудить, вылизать и умчаться вниз на запах жареного бекона, в очередной раз заныкать куда-нибудь фляжку Джека, а если тот возвращался слишком поздно и от него пахло алкоголем, то обфыркать со всех сторон и удалиться с гордым видом, полдня потом не даваясь в руки. А уж про любовниц Джека и говорить не приходилось, их Брок на дух не переносил, пусть и терпел, отчётливо кривясь от сюсюканья.

А вот Давиду не повезло. Совершенно доведённый до ручки, Брок чувствительно прикусил за предплечье завалившегося на диван пьяного в дымину Шепарда, и, не оттащи его вовремя подоспевший Барнс, на одного победителя танков могло бы стать меньше.

Джек не стал ругать Брока. Поощрительно потрепал за ушами и выдал кусок сырого бекона: Шепард бесил его до белых глаз.

— Какая страшная собака! — притворно пугаясь, умилилась очередная то ли Джули, то ли Лили.

Охранники Джека проверили её документы и позволили подняться на второй этаж. Джек пошёл следом.

Когда в доме появлялись чужие, Барнс не мог спать. Если с охранниками Джека уже очень давно пусть не подружился, но водил вполне приятельские отношения, втайне от принца — надо же, целый принц, угораздило же их с Броком нарваться на не самую простую персону! — натаскивая ребят в ножевом бое, поладил с прислугой, то ко всем остальным относился точно так же, как и Брок, разве что покусать не мог.

И совершенно иррационально ревновал Джека ко всему миру.

***

Под утро Джек выполз из спальни на балкон. Довольная Джули валялась в постели. Надо бы её выставить.

Джек погладил ткнувшегося в ладонь Брока. Пёс прижал морду ему к бедру и тихо заскулил, жалуясь, как же надоели все эти девицы.

— Вам бы поспать, — сказал Барнс, неслышно подойдя со спины. — Хотя бы пару часов. Я вызвал такси для мисс Сантини.

— Она ещё и Сантини? — без интереса спросил Джек. — А Шепард спит?

— В гостевой комнате.

Перед Джеком, как по волшебству, появился стакан с прохладной водой и таблетка аспирина.

— Спасибо, — кивнул Джек и потрепал Джеймса по плечу.

Он велел охраннику отправить в прессу фотографии целующегося с Анжелой Шепарда и завалился спать в пропахшую сексом постель.

Снился Джеку моющийся Джеймс — его мощная спина, крепкие бедра, круглая подтянутая задница в хлопьях мыльной пены.

Закрыв дверь спальни Джека, Барнс привалился к ней спиной.

— Вот что ты смотришь? — огрызнулся он, отпихивая морду Брока в сторону.

Пёс выразительно склонил голову набок, говоря взглядом больше, чем вообще возможно сказать, вывалил розовый язык, оглядел Барнса с ног до головы и лизнул ладонь, подкидывая самое очевидное решение топорщащей штаны проблемы.

— Отстань.

Барнс старательно вычистил весь пентхаус, вылизал почти до зеркального блеска, разобрал и разморозил холодильник, который, впрочем, в этом совершенно не нуждался, дважды вывел странно поглядывающего на него Брока и только тогда взглянул на часы — будить Джека было рано.

При мысли о принце тело отозвалось сладким мучительным жаром. Сжав причинное место через ткань домашних штанов, Барнс зажмурился, прикусил нижнюю губу и тихо застонал, но, открыв глаза, смог только выматериться.

— Брок, иди к чёрту. Дай хоть подрочить в одиночестве. И так чувствую себя извращенцем, когда встаёт от одного взгляда собственной собаки!

========== 5. ==========

— Черт, да мне просто повезло! — воскликнул Джек, ввалившись в дом. — Джеймс, Брок, привет! Представляете, я успел выгулять по магазинам своих ребят до того, как в казначействе кончились деньги! И нет, это не я их все потратил!

Барнс поднялся с пола, потянулся, разминая мышцы и светло улыбнулся Джеку.

— Ужинать будете? — спросил он, по привычке переходя на «вы», натянул футболку.

С дивана, вяло помахивая хвостом, что-то сонно рыкнул Брок.

— Как можно потратить сразу все деньги королевства? Уильям Кросс не сильно рад закончившейся войне, раз пытается давить на короля таким образом.

— Буду, — кивнул Джек, успевший полюбоваться торсом Джеймса до того, как тот оделся. — И ты со мной. Не думал, что ты следишь за политикой.

Барнс пожал плечами, раскладывая по тарелкам плов.

— Животное, ты есть будешь? — крикнул он и отставил тарелку, не дождавшись реакции. — Эта давняя привычка моего командира, — Барнс рефлекторно коснулся позвякивающих под футболкой жетонов, — быть в курсе всего, что происходит вокруг тебя, чтобы успеть среагировать, а не тупо отстреливать всех, кто шевельнётся в мою сторону.

С дивана одобрительно рявкнули.

— А каким был твой командир? — спросил Джек. — Расскажешь?

Он так привык к Джеймсу и Броку, что уже не представлял, как жил без них. С ними привычный холод в душе отступал. С ними было тепло.

— Он был мудаком в полном смысле данного слова, — Барнс отложил вилку в сторону. — Но мудаком правильным, единственным человеком, которому поперёк горла встало то, что происходило на базе. — По паркету, тяжело ступая, процокал Брок, сел рядом с Барнсом, заскулил тихо, подпихивая локоть носом. — Он помог мне сбежать, просто так помог, потому что считал это правильным. Пожертвовал собой. Он всегда собой жертвует ради меня.

Губы Барнса дрогнули, он наклонился к Броку, обхватив его морду ладонями и прижал к своей груди.

— Что ж у вас там творилось? — задумчиво спросил Джек.

— Я… — Барнс подавился воздухом, сжал губы в тонкую линию, собираясь с мыслями.

Он никому и никогда не рассказывал о себе, не думал, что найдётся ещё кто-то, кому он сможет довериться и открыться. Слишком многое стояло на кону, когда они с Броком покинули США, слишком невероятной, почти невозможной была его история, но Джек… ему хотелось верить.