– От Ордена остались жалкие крохи. Меня все уже давно считают чудаковатым стариком, несмотря на уважение к моей магической силе и былым заслугам, которым, надо признаться, кнат цена, раз я сейчас не в состоянии ничего сделать. Министерство в последние годы отлично потрудилось, чтобы отобрать у меня доверие обычных волшебников. А в нынешних условиях и вовсе никто не пожелает рисковать, пока дела не пойдут из рук вон плохо. Но доживу ли я до того времени? Вряд ли, – шепотом жалуясь себе в бороду, Дамблдор покачал головой. Страх за будущее магической Британии снедал его. – Нужно позаботиться об Избранном. Когда все станет хуже некуда, то останется одна надежда – на него. Жаль, что мальчик еще столь юн, – он горько вздохнул. – Северус поможет ему, – внезапно, будто что-то вспомнив, Альбус уставился пронзительным взглядом на портрет одного из своих предшественников – директора Блэка. – Финеас, ты ведь слышал, что творится в магическом мире. Может, теперь оставишь свои отговорки и признаешься – Гарри Поттер вернулся в Блэк-хаус? Я волнуюсь о мальчике.
– Альбус, чего ты от меня хочешь? Сколько можно объяснять? Я – портрет! Я – проявление магии и могу действовать исключительно по ее правилам. Это ты имеешь власть разрушить чары, а я способен им лишь подчиняться. Твой Поттер целиком прибрал к своим рукам особняк, а не только защитные чары, как было дозволено тебе. Он – полноправный хозяин, а не настройщик щитов, в качестве которого, по сути, выступал ты. Я не попаду в дом, пока Поттер не разрешит мне этого, как ранее поступил Сириус Блэк. Хотя подглядывать за двумя мальчишками в спальне – то еще удовольствие, скажу я тебе.
– Постой, ты раньше не говорил, что Сириус… Это ведь я попросил тебя наведываться на ту специально для этого нарисованную картину, связанную с твоим портретом, которую лично принес в Блэк-хаус и повесил в комнате Поттера, – от удивления Дамблдор даже на время позабыл о том, что в Министерстве произошел переворот. Он решил срочно докопаться до истины. А может, он всего-навсего желал отвлечься от тягостных дум о реальном положении дел.
– Так и было. Но ты же не стал скрывать от хозяина особняка, зачем это делаешь. Сириус согласился с тобой, что на всякий случай присмотр его импульсивному крестнику не помешает, поэтому покладисто открыл мне доступ к полотну в Блэк-хаусе. Альбус, если бы все было так просто, как тебе хотелось бы: нарисовал волшебными красками фон, заключил в раму, связал чарами с портретом… и вуаля – шпион готов! Вот что значит отворачиваться от кровной и темной магии, на которой основана любая надежная защита дома, – Финеас Блэк презрительно скривился. – Ты как всегда – прошелся по верхам, а до сути не добрался. Боишься соблазна? В таком случае, ты – слабак, а не великий маг, – нарисованный бывший директор и раньше не скупился на подобные грубые оценки, поэтому Дамблдор пропустил его замечания мимо ушей.
«Надо сказать Северусу, чтобы поговорил по этому поводу с Гарри, – сделал себе мысленную пометку Альбус. Он больше не слушал замечаний портрета, продолжавшего что-то вещать о пользе разностороннего магического обучения, о котором забыли в Хогвартсе. – Пусть убедит мальчика, что нам нужен запасной канал для связи», – затем он быстро набросал записку Молли Уизли, в двух словах сообщая о чрезвычайном происшествии в Министерстве магии и интересуясь, ушел ли Поттер со Снейпом, как было договорено. Альбус призвал домовика, ответственного за школьную корреспонденцию, и распорядился немедленно отправить послание в Нору.
Чтобы ожидание не показалось бесконечным, Дамблдор решил провести время с толком. Он пригласил к себе всех преподавателей, на данный момент находившихся в Хогвартсе, и, не дожидаясь официального заявления в прессе, рассказал им о нападении Пожирателей, предупредив о необходимости предельной бдительности и осторожности. Когда все, испуганные и расстроенные, разошлись, а Альбус снова остался в кабинете один, ему на ум пришло, что стоило бы срочно созвать Орден Феникса. Он не устраивал совещаний с прошлого лета, в основном ограничившись перепиской и редкими частными встречами. Но нынешняя ситуация просто вопила о необходимости более активного взаимодействия с единомышленниками.
– Вот узнаю, что там замыслил Том, и сразу отдам распоряжение, – запланировал Альбус, бездумно перекладывая на столе бумаги. – Только вот где нам собраться? Как не вовремя Гарри устроил демонстрацию своей взрослости. Придется решение и этого вопроса поручить Северусу или перенести штаб в Хогвартс, – старческие губы еле шевелились, произнося почти неслышные слова. – Нет, сюда нельзя. Том наверняка будет следить за школой, если вообще не попытается ее захватить. Тогда – в Норе. Кроме нее негде. У Люпина и Кингсли квартирки крошечные, остальные и вовсе не ставили собственные семьи в известность о своей принадлежности к Ордену.
К моменту возвращения совы из Норы Дамблдор набросал небольшую речь для будущей встречи с соратниками, ее лишь оставалось откорректировать в соответствии с уточнениями обстановки, которые он ожидал от доклада Снейпа. Молли Уизли расстаралась и чрезвычайно подробно сообщила обо всем, что произошло после ухода Альбуса из их усадьбы. И об испорченной патронусом Шеклболта свадьбе: «Ничего не изменилось бы, если бы гости узнали о случившемся, уже прибыв домой!» – написала Молли в сердцах. Она была заметно обижена безобразным поведением приглашенных и расстроена понесенными убытками, весьма существенными для ее семейства. Рассказала она и о неожиданной пропаже Гарри вместе с Роном и Гермионой, и о криках и угрозах Снейпа, заглянувшего к ним и не обнаружившего Поттера. «Альбус, ты должен объяснить Северусу, что он не имеет права безнаказанно оскорблять людей!» – возмущалась в письме миссис Уизли, тем самым вызвав на лице Дамблдора теплую улыбку родителя, гордого собственным ребенком, пускай и не всегда послушным. Он по-своему очень любил Северуса таким, каким тот был: порой резким и бескомпромиссным, но исключительно умным и надежным. И ни за что не стал бы пытаться его переделать, по крайней мере, до сих пор подобного желания не возникало. Не забыла Молли отметить и факт, что ребят нашел все тот же Снейп и доставил их в Нору, после чего забрал Поттера с собой. «Альбус, я ничего не успела даже возразить, как он аппарировал вместе с Гарри. Ты говорил вчера о своих планах относительно мальчика, но, может, не стоило отпускать его со Снейпом? Все же тот связан с сам знаешь кем, хоть ты ему и доверяешь. Пусть бы Гарри остался у нас в столь напряженное время. Я уверена, что Северусу некогда будет присматривать за ним, учитывая случившееся в Министерстве. Что же теперь с нами будет?» – такими словами Молли Уизли закончила это длинное и подробное письмо.
Дамблдор отложил свиток в сторону и задумался, ведь в написанном имелось зерно истины – несомненно, уследить за Поттером будет сложно. «Ему и так навязали в компанию не самого любимого преподавателя, потому что не было альтернативы – нельзя вводить всех подряд в курс дела о наличии хоркруксов, – размышлял Альбус. – Но ситуация изменилась, вдруг Гарри согласится на то, чтобы приютить у себя и семью Уизли? Если не найдется иного выхода, напомним мальчику, что Нора – ненадежное жилище. Неужели он откажется принять у себя родных друга? Может, и выйдет, – он чуть кивнул своим выводам. – Все зависит от того, как поведет себя Том и что он предпримет на посту министра магии», – Альбус почему-то был убежден, что тот уже успел обустроить кабинет убитого Скримджера по собственному вкусу.
Отсутствие информации заставляло Дамблдора все сильнее нервничать. Он разослал сов некоторым членам Ордена, но не получил в ответ ничего существенного в плане ценных сведений. Те, кто находился в Министерстве во время захвата власти Темным Лордом, сообщили, что пострадали лишь оказавшие активное сопротивление: то ли по идейным соображениям, то ли просто от страха. Погибло человек пятнадцать-двадцать, но точнее никто не мог сказать. Всех служащих и посетителей выгнали из здания Министерства и отправили по домам с приказом успокоить родственников, чтобы те не совершали опрометчивых поступков, пообещав никого из подчинившихся новому правительству не убивать, даже магглорожденных. Те из соратников Альбуса, кто не присутствовал при нападении Пожирателей на Министерство, и вовсе не поведали ничего важного. Вся надежда была на Северуса, что в очередной раз подчеркивало его несомненную полезность и незаменимость для их организации.
