Быстро сообразив, что от шефа ему ничего не обломится, предприимчивый парень переключился на посетителей, справедливо рассудив, что простые мужчины сюда не ходят, а значит, каждый может оказаться заветным джек-потом.
Наблюдая заигрывания Дэвида с Марком, Бригманн недоумевал: ладно бы какой-нибудь примерный семьянин, оголодавший на постных супружеских харчах. Но Йост! Ему-то чего неймётся? Откуда эта озабоченность и желание «пометить» каждую мало-мальски упругую попку?
Экзистенциальные размышления Франка прервал их объект — мягко отворилась дубовая дверь, и вошёл Марк с подносом, уставленным кофейным сервизом. Встав рядом с Йостом, он принялся обслуживать гостей.
— Спасибо, милый. — Пальцы Йоста легонько погладили впадину под тощей острой коленкой. Мальчишеские губы дрогнули в улыбке, длинные густые ресницы метнулись вниз, обтянутая дизайнерской джинсой нога будто невзначай коснулась штанины гостя.
— Ещё что-нибудь, господин Йост?
— Я подумаю, милый.
— Тогда приятного аппетита, господа, — откланялся мальчишка и, стоя уже в дверях, дерзко тряхнул эмо-чёлкой и понизил голос: — А вам, господин Йост, ещё и приятных размышлений.
Бригманн от неожиданности чуть не поперхнулся, Вальберг замер с поднесённой к губам чашкой — развязность обслуги вышла за рамки приличия и граничила уже с вульгарностью. Однако адресата подобная фамильярность, похоже, ничуть не покоробила: Йост громко рассмеялся — острый мальчишеский язык ему явно пришёлся по вкусу.
— Спасибо, милый, твоими стараниями они именно такими и будут, — крикнул он ему вдогонку через плечо, и Вальберг с Бригманном, как по команде, засмеялись тоже.
— Интересный мальчик, — заметил Йост. Сказано было с фирменной рассеянной интонацией и ленцой в голосе.
— Других не держим, — улыбнулся Бригманн.
Флориан уже давно научился безошибочно распознавать эти модуляции в голосе шефа и, что важно, правильно трактовать. Бригманн, судя по всему, не понял. Что кое-что говорит о его умственных способностях. Или же он как раз всё отлично понял, но делает вид, что нет. И тогда это значит только одно… Так недалёкий простак или…?
Флориан с досадой скомкал салфетку — дилемма его не устраивала. К счастью, от необходимости выбора его избавил Дэвид, в очередной раз показав мастер-класс.
— Очень интересный мальчик, — усилил дозу big boss, не сводя пристального взгляда с Бригманна.
«Если до него и сейчас не дойдёт, он очень разочарует своего нового куратора. Причём по двум статьям сразу».
— Он с удовольствием составит нам компанию за ужином, если хочешь, — сказал Бригманн. Йост сделал глубокую затяжку и, выпустив клуб дыма, широко ухмыльнулся. Партия была разыграна. Блицкриг выигран.
«Учись, Вальберг, — мысленно присвистнул Флориан. — Это тебе не графики в пауэрпойнте рисовать».
Для него куда важнее оказалось то, что в ответ вполне искренне улыбнулся Бригманн. А значит, дилемма на поверку оказалась, как минимум, трилеммой, допускающей и нужный ему вариант ответа. В многомерном пространстве Флориан чувствовал себя куда спокойнее и увереннее.
Йост отодвинул пустую чашку, и мужчины враз посерьёзнели. Со small talk покончено. Пора переходить к делу.
***
Приподнятое расположение духа, в котором Йост пребывал весь день, к вечеру достигло апогея. За ужином он уже флиртовал с Марком напропалую, а к десерту, плюнув на приличия и остальных посетителей, подсел к нему и, обняв по-хозяйски, принялся что-то нашёптывать на ухо. Можно только догадываться что: тихоней и скромнягой ассистент Бригманна не был, но даже он от этих речей зарделся.
— Ладно, мальчики. — Допив эспрессо, Дэвид решительно поднялся. Вслед за ним вскочил Марк. — Мы с Марком вас покидаем — у нас большие планы на этот вечер. Спасибо за ужин, Франк.
— Спасибо за куратора, — парировал тот.
— Тебе — лучшее, что у нас есть, — не остался в долгу Йост.
Все трое рассмеялись. Каждый — своему.
— Одного босса, будем надеяться, ублажили, — сказал Бригманн, когда Йост со своей сегодняшней добычей скрылся за дверью ресторана. — Пора подумать о втором.
— Подумай, — загадочно улыбнулся Вальберг.
В мире будущего певец — гораздо больше, чем певец. Легенда, имидж и месседж будущих властителей юных неокрепших душ требовали не менее серьёзного подхода, чем предвыборная кампания президента. Стресс дня надо было снимать.
Бригманн попросил счёт, и они перекочевали в бар.
С уходом шефа куратор преобразился, будто сменил деловой костюм на клубный прикид. Кое-какие манипуляции с одеждой он и правда произвёл: снял и аккуратно повесил на спинку барного стула пиджак и даже перевязал каким-то затейливым способом шейный платок. Бригманн подумал, что для полноты образа не хватает только распущенных волос. Впрочем, оно и к лучшему. Но главные метаморфозы произошли с самим куратором. Куда девался жёсткий серьёзный бизнесмен! Голос смягчился, черты лица расслабились, жесты приобрели ещё большую плавность, а движения — грациозность. «Флориан». Франк мысленно попробовал имя куратора на вкус и пришёл к выводу, что оно ему очень подходит.
Они пили пиво и трепались взахлёб обо всём на свете, словно два старинных приятеля, не видевшихся сто лет. Франк то и дело вынужден был одёргивать себя: новый куратор в первый день на вполне ещё трезвую голову располагал к беседам, которые с Йостом он не позволил бы себе даже в самом невменяемом виде.
Они сами не заметили, как наступила полночь. Бар закрывался, но расходиться не хотелось совершенно.
— Клуб? — приподнял бровь Франк.
— С удовольствием, — тонко улыбнулся куратор.
«Ну, это само собой, — подумал Франк. — Вопрос только в том, какое именно удовольствие ты предпочитаешь».
Собственно, для получения ответа на этот вопрос и было сделано предложение: многое можно узнать о человеке во время безобидного посещения клуба. Скажем, Армин, последний парень Франка — молоденький ви-джей с MTV, питал слабость к звёздной тусовке; клуб для него — охота за VIP-знакомствами. Для Даниэля, его предшественника, клуб означал танцпол — возможность самому блеснуть. А вот в понимании Йоста клуб — это выпивка и мальчики.
Куратор Франка удивил.
— Организуй приват, — попросил он.
— Это само собой, — улыбнулся Франк. — А в придачу к нему?..
— Этого достаточно.
Озадаченный Франк кивнул, но в глубине души был даже рад такому повороту — начала сказываться усталость. И они, поснимав пиджаки, расположились на мягком кожаном диване приват-комнаты, с наслаждением вытянули ноги на низком столике и молча потягивали виски с содовой — Вальберг был из той редкой уютной породы людей, с которыми и беседа в радость, и молчание не в тягость.
Пользуясь моментом, Бригманн пытался разобраться в своих впечатлениях от нового куратора. Получалось это с трудом: в голове приятно шумело; ноздри дразнил тонкий горьковатый аромат туалетной воды Вальберга, который не перебивал даже сигаретный дым; на задворках сознания клубились инстинкты и просыпались желания, и мысли с делового ключа упорно сворачивали в пикантное русло.
За годы работы в шоу-бизнесе Франк немало насмотрелся на юнцов, возбуждающихся от сцены и выступлений. Но чтобы от презентации деловой концепции… Впрочем, мальчика можно понять: блеснуть во всей красе перед боссом и пустить пыль в глаза подчинённому тоже имеет свой эротический подтекст. Умный, чертёнок. Свободно сыплет цифрами и фактами, густо перемежая их англицизмами и профессиональным жаргоном. И в бизнесе разбирается. Сразу видно, что должность свою он не высосал, — признаться, это было первой мыслью Франка, когда Йост сказал, что это его новый куратор. Или одно другому не мешает? И завёлся он так не от девятизначных показателей, а от одному ему известных воспоминаний, связанных с их подготовкой, — вполне возможно, что презентацию эту он клепал в нерабочей обстановке под чутким руководством шефа. Вряд ли Йост пропустил бы такую попку. Бригманн бесстрастно отметил, что мысли эти ему неприятны. «Чушь, — безапелляционно отбросил он свои подозрения. — Если бы у них что-то было, Йост не стал бы на глазах любовника снимать кого-то». «Ты уверен? — ехидно возразил внутренний оппонент. — С него станется».
