Глаза вспыхнули от набежавших слез.

– Мне очень жаль, но я не могу. Я не стану этого делать.

Он повернулся, оступившись на высоких каблуках, и выбежал за дверь.

Вдогонку ему раздался крик:

– Марк!

***

Какого черта здесь происходит? Марк, переодетый женщиной? Этой женщиной? Эштон резко крутанулся к маленькому человечку.

– Пеннимейкер, в чем дело?

На безмятежном лице не дрогнул ни один мускул.

– Вы хотели познакомиться с Мариэль.

Ронни подошла к Эштону и положила руку ему на плечо. Он знал, что от нее ему не скрыть свое расстройство.

– Подожди, я совсем запуталась. Почему ты назвал ее Марком?

– Потому что ее зовут Марк. Это Марк Синторелла, Синдерс.

– Это парень? Синдерс?

– Да. Ты не могла не узнать его. Те же красивые глаза, те же пухлые губы. – Он грозно двинулся на Пеннимейкера: – Что это еще за представление?

Человечек невозмутимо прислонился к спинке стула.

– Вообще-то, молодой человек, это, как вы назвали, представление не имело к вам никакого отношения, пока вы сами в него не влезли. Марк Синторелла – талантливый дизайнер. Я хотел показать его коллекцию своим друзьям из мира моды, но у нас не было модели, поэтому Марк сам демонстрировал свои платья. Кажется, его маскировка оказалась чересчур успешной.

Эштону очень захотелось запустить в него стулом.

– Вы знали, что я думал, что он женщина, и все равно привели его сюда, чтобы выставить меня идиотом.

– О, мистер Армитидж, с этим вы прекрасно справились и без меня. Я всего лишь сделал то, о чем вы просили.

– Но зачем?

Сверкнувшие сталью серые глаза прищурились.

– Не посмел вам отказать, разумеется.

– Такое чувство, что вы решили проучить меня.

– И за что бы, мистер Армитидж?

Эштон скрипнул зубами.

– Я дам вам знать, когда выясню.

========== Глава 9 ==========

Как женщинам удается смывать гребаный макияж? Если он вернется на свое рабочее место в помаде, его точно уволят. Хотя его и так уволят. Теперь-то уж наверняка. Марк выдавил еще немного лосьона, который дал ему мистер Пеннимейкер. Должно же хоть что-то помочь.

Бум. Он подскочил от удара в дверь.

– Марк, впусти меня, – раздался из-за двери глухой, но решительный голос.

– На хер иди.

Господи Иисусе, он сказал это вслух? Вздохнув, Марк сделал два шага до двери, приоткрыл ее и встал так, чтобы невозможно было войти.

– Мне не о чем с вами разговаривать, мистер Армитидж. Возвращайтесь к охоте за невестой, а меня оставьте в покое. За свой секрет не переживайте. Уходите, – с этими словами он хотел закрыть дверь, но от сильного рывка она чуть не ударила его в лицо.

Эштон пихнул его в комнату, вошел и захлопнул за собой дверь.

– Зато мне есть о чем поговорить.

Марк как был, в одних джинсах, плюхнулся на кровать и отодвинулся подальше, пока не уперся спиной в стену.

– И о чем? Как ты хотел трахнуть меня, пока гонялся за всеми женщинами в этом проклятом отеле? Забудь об этом. Я не настолько в отчаянии.

Эштон остановился у кровати. Даже с лицом, искривленным злостью, он все равно выглядел прекрасно, черт бы его побрал.

– Во-первых, я тебя не трахал. Мне, кажется, вспоминается один умопомрачительный минет, который сделал… э-э… кто же это, дайте подумать… О да. Ты. Что касается второй части твоих претензий, то я, как ты говоришь, гонялся за двумя женщинами. Не за всеми, а двумя. С одной из них я познакомился до того, как встретил тебя, а другой был ты! Как ты не понимаешь? Я пытался разобраться, почему эта прекрасная брюнетка так меня зацепила. Но ответ прост – потому что ею оказался Марк Синторелла, самый потрясающий парень, которого я когда-либо встречал.

– Но ты все равно собираешься жениться!

Эштон шумно вздохнул и сел на край кровати.

– Да. Я должен.

Марк закрыл лицо руками.

– Наверное, большие деньги?

– Да. – Эштон откинулся спиной на кровать. – Очень большие.

– Больше, чем много? – Марк через силу улыбнулся.

– Это наследство, которое оставил мне дед. Он верил в меня и хотел поддержать.

– Что-то не похоже на поддержку.

– Он не знал, что я гей. Сам он был женат четыре раза и свято верил в брак. Думаю, он просто хотел, чтобы в моей жизни появилась стабильность, и решил, что семья даст мне ее. Наверное, он и не предполагал, что из-за этого будет столько проблем. – У Эштона перехватило дыхание. – Но воля есть воля. Я не могу ничего изменить.

– И что, там настолько много денег, что все твои усилия стоят того?

Эштон закрылся в сгибе локтя. Его голос стал вдруг тихим и несмелым:

– Я подумал, а вдруг смогу сделать что-то хорошее благодаря этим деньгам.

– Ну да, с деньгами кто не смог бы. – Эштон промолчал. Марк посмотрел на него – возле губ появились напряженные складки. – То есть я не совсем это имел в виду. Просто это очень большие деньги, которые могли бы принести пользу многим людям. – Снова молчание в ответ. – Скажешь мне, что собирался с ними сделать?

– Пока у меня нет конкретного плана. – Эштон открыл глаза и, перевернувшись на бок, приподнялся на локте. – Только не смейся, ладно?

– А по мне похоже, что я собираюсь посмеяться? Ты собрался открыть клуб комедиантов? Что ж, говорят, смех – лучшее лекарство.

Эштон, нахмурившись, опустил взгляд.

Марк поднял руки, сдаваясь.

– Ладно. Не знаю, почему веду себя как придурок. Наверное, потому что… не знаю почему. Просто скажи. Мне правда интересно.

– Я хотел бы открыть мировое агентство помощи по усыновлению подростков-геев. – Марк ожидал чего угодно, только не этого, поэтому потрясенно уставился на Эша. Тот улыбнулся, и его голубые глаза засветились увлеченностью. – Думаю, это хороший способ вывезти их из тех стран, где до сих пор людей убивают за то, что они нетрадиционной ориентации. Можно найти для них новые семьи, где они будут в безопасности и где их будут любить. Пусть даже для этого придется их практически выкупать. – Эштон запнулся, посмотрел на Марка и снова лег на спину. Как будто солнце отвернулось. – Но это просто идея.

Надо дышать ровнее.

– Мне жаль.

– Потому что это такая дурацкая идея?

– Нет, потому что это одна из самых лучших идей.

Эштон снова повернулся.

– Правда?

– Да. Наверное, я идиот, потому что не хочу, чтобы твоя идея была так хороша, ведь это означает, что ты женишься на ком-нибудь и уедешь, и я никогда тебя не увижу больше. Но твоя идея просто великолепна, потому что если бы такое агентство существовало, когда мне было шестнадцать и моя семья вышвырнула меня, то мне не пришлось бы выживать и я не оказался бы черт знает где. Так что да, мне нравится эта идея.

– Боже.

Эштон резко сел на колени, схватил Марка и набросился на него с поцелуем, буквально ворвавшись языком в его рот. Казалось, тело отозвалось на эту дразнящую ласку каждым намагниченным нервом. У Марка было такое чувство, будто всю жизнь до этого времени он провел, пытаясь разжечь огонь, и вот теперь у него получилось.

Эштон, задыхаясь, отпрянул от него и прижал ладонь, закрывая Марку рот.

– Наверное, сейчас не самый удачный момент, но я так хочу тебя. И не знаю… можно ли… Вдруг ты не любишь… ну, знаешь, до конца.

– Почему ты спрашиваешь? – прошептал Марк.

– Просто там… когда тот ублюдок напал на тебя, у тебя было такое лицо… Но я бы никогда не причинил тебе боли. Прости, что напомнил. Надеюсь, ты не ненавидишь меня, – выдохнул Эштон прямо ему в шею.

– Я не смог бы возненавидеть тебя, даже если бы захотел. – Марк отодвинулся. – Дело вот в чем. Мне нравится секс, так что мы можем заняться им. Ну, или я могу рассказать, что случилось.

Эштон тоже немного отодвинулся, и теперь они выглядели как пара парней, практикующих йогу вместе.

– Расскажи мне.

– Ох, нет, ты раскусил меня.

– Да уж, – усмехнулся Эштон. – Но я действительно должен знать.

Марк глубоко вздохнул:

– Мне не нравится говорить о себе.