Брок глядел на них с кровати, непристойно раскинувшись, и ревнующим не выглядел.
Джека повело, перед глазами и так двоилось от увиденной сцены, но Баки, сидящий перед ним на коленях, был подобен выстрелу в висок.
Ноги Джека подкосились, он сполз на пол, обхватил голову Баки ладонями и поцеловал — так, как ему снилось, как мечталось, вылизывая, посасывая эти блядские пухлые губы.
Баки любил и умел целоваться. Джека он целовал со всем жаром и страстью, не думая, что делится с ним вкусом Брока.
Брок сполз с постели, пристроился позади Джека и принялся выцеловывать его шею и плечи, слегка покусывая. Джек был чистый, вкусный, от него шло тепло. Брок гладил его ладонями по бокам, по спине, по груди, задевая соски. Когда Джек коротко простонал Баки в рот, Брок занялся его сосками всерьёз. Маленькие, твёрдые и такие чувствительные.
Происходящее было похоже на маленькую смерть, на сумасшествие. Джек так долго мечтал о них обоих, грезил губами Баки, руками Брока, что и подумать не мог оказаться зажатым между ними, распластанным, растёртым ощущениями в мелкую искрящуюся пыль. Он стонал, отдаваясь на волю рукам, губам, прикосновениям безумно горячих тел, тёрся задницей о вновь налившийся желанием член Брока. Гладил везде, где мог дотянуться, узнавая ладонями тело Баки.
— Ты позволишь? — спросил Брок, запуская руку Джеку в штаны и оглаживая твёрдую круглую задницу и расщелину между ягодицами.
— Так хочу тебя, — прошептал Баки, ненадолго оторвавшись от губ Джека. — Хочу тебе отсосать. Ты такой вкусный.
— Господи, да, — выдохнул Джек в губы Баки, целуя голодно, почти кусая их до крови, прогнулся, подставляясь рукам.
Джек был готов на всё, чего бы Броку ни захотелось, пусть бы он его и вовсе разделал потом из ревности, как домашнего поросёнка, лишь бы сейчас не отпускал, продолжая так же сладко сжимать ладонями ягодицы.
— На кровать, — скомандовал Брок, помогая Джеку подняться.
Когда они оказались на кровати, Баки стащил с Джека штаны и белье. Брок уложил его на бок и достал смазку.
Пока Брок не спеша, осторожно растягивал Джека — похоже, тот нечасто бывал снизу, а значит, Броку надо будет показать класс, — Баки облизывал член Джека, перекатывал в пальцах яички, ласкал бёдра. Он не спешил. Баки понимал, как важен первый раз, как важно сделать Джеку по-настоящему хорошо.
— Давай, Брок, не тяни, — взмолился Джек, повернув голову назад, потянулся к Броку, к его губам. — Пожалуйста.
Джеку не впервой приходилось оказываться третьим, а то и четвёртым в постели, но никогда он не чувствовал себя так, будто что-то искрящееся, сверкающее скапливается под кожей, готовое разорваться фейерверком, осветить весь чертов мир.
Руки Брока, губы и аккуратные касания пальцев Баки — это все было слишком хорошо для одного Джека, слишком жарко, слишком желанно. Он подавался назад, насаживаясь на растягивающие его пальцы, и в то же время старался въехать членом глубже в глотку второго любовника.
У Баки стоял до боли, но он не обращал на это внимания. Джек был в разы важнее, во много-много раз. От него пахло возбуждением и чистой водой, он был такой горячий, и нежный, и твёрдый на языке, такой вкусный, такой… свой.
Брок натянул презерватив, добавил смазки и, придерживая ногу Джека под коленом, толкнулся внутрь — очень аккуратно. Джек был тесный, тугой, как девственник, он обхватывал Брока собой так, что перед глазами темнело, и в этой темноте вспыхивали ослепительные искры.
Брок неторопливо вошёл до конца и начал двигаться, меняя угол, отыскивая то самое правильное местечко. Когда Джек низко простонал и подался назад, Брок понял, что нашёл, и принялся ебать Джека всерьез, целуя и покусывая плечи.
Мир вокруг кончился, заполнился запахами, чувствами, ощущениями. Джек исступлённо подавался назад, насаживаясь до самого корня, мотал головой, бредил, казалось, наяву, не слыша собственных стонов — лишь оглушающе громкое биение сердца в голове, глотке, груди, где-то в низу живота, в любом месте, где его касались Брок или Баки.
— Баки-Баки-Баки, — шептал он, сам не понимая, о чем просит, чего ещё ему не хватает, когда сознание и так распадается на части от удовольствия, жаркого, жадного, почти противоестественного желания отдаться полностью. — Баки… хочу! — взвыл Джек, потянув его на себя, коснулся трясущимися руками члена. — Баки, пожалуйста.
Джеку до безумия хотелось ощутить во рту эту великолепную шелковистую твёрдость, узнать вкус.
Баки переместился выше, коснувшись влажной текущей головкой пересохших губ Джека. Брок принялся дрочить принцу — не спеша, никуда не торопясь. Он сам вряд ли кончит скоро, хотя Джек был так невероятно хорош. Горячий, жадный, податливый, страстный.
Баки вскрикнул, когда язык Джека обласкал головку члена, и погладил Джека по лицу.
Гортанно застонав, принц плотно обхватил губами крупную головку члена любовника, пососал, лаская языком уздечку, и попытался взять на полную, давясь с непривычки.
Члены во рту и в заднице, казалось, двигались совершенно синхронно, заставляя и его сердце чётко уловить ритм, подстроиться, добавляя эмоциональному шторму, и так бушевавшему в груди Джека, совершенно иную окраску. Он не трахался, как с Джозефом или остальными своими мальчиками и девочками, он любил всем сердцем. Всем своим существом любил впервые за свою жизнь тех, что были для него своими, но не принадлежали ему. Джеку не хотелось сейчас думать, что с ним будет после, когда накроет оргазмом, разметав остатки его сердца, как сможет он сползти с их кровати и уйти к себе. Джеку было хорошо сейчас, а обо всём остальном он будет думать позже.
Баки кончил первым, излившись в жадный рот Джека, и сполз по кровати вниз, чтобы снова взять его член, чтобы попробовать, каков Джек на вкус. Поцеловал Джека в натертые яркие губы, в шею, обласкал языком соски, прошёлся по животу и, отпихнув руку Брока, всосал головку.
Джек заорал, выгнулся, насаживаясь на член Брока, чувствуя, как его накрывает волной, утаскивая куда-то в другой мир. Ослеплённый, оглушённый вспышкой невозможного удовольствия, он бился, не соображая, что происходит вокруг, толкался назад, облизывал собственные губы от спермы Баки, исступлёно гладил его, перебирая длинные пряди, дёргал на себя, насаживая на свой член.
— Господи, да… — выдохнул принц, более-менее придя в себя.
Брок толкнулся в него последний раз, кончая, и застыл, обнимая и не торопясь вынимать член. Баки нежно вылизал Джека и тоже обнял.
— Останься сегодня с нами, — попросил Баки. — Ты так устал, а Брок вот говорит, что я — универсальное снотворное без побочных эффектов.
Брок тихо рассмеялся Джеку в затылок и выскользнул из него.
— Вызываешь привыкание, — поправил он. — Джек, полежи, я тебя сейчас вытру.
Говорить не хотелось, Джек благодарно кивнул, притянул к себе Баки, обнимая, словно подушку или плюшевого жирафа в детстве, и смежил веки.
Он был благодарен за всё, что дали ему Брок с Баки — не конкретно за секс, хотя и за него, конечно, тоже, а за ощущение нужности, правильности происходящего, будто бы они давние любовники, которым не обязательно говорить, чтобы быть понятыми и услышанными.
Уже засыпая, Джек почувствовал лёгкие влажные прикосновения к пояснице, ягодицам, но только тихо мурлыкнул, ткнулся носом куда-то в шею Баки и провалился в сон окончательно.
========== 10. ==========
Брок не был любителем таскать своим любовникам завтрак в постель, но обстоятельства требовали. Джек мог накрутить себя как угодно, а Брок собирался удержать его в своей кровати. Джек того стоил.
Баки поднял голову, учуяв запах кофе. Взял чашку, благодарно поцеловал Брока, а потом тихо сказал:
— Джек, я знаю, что ты уже проснулся. У тебя ритм дыхания поменялся. Хочешь кофе?
Брок сел рядом с Джеком и протянул ему чашку крепкого сладкого латте. Он уже выяснил, что их принц тот ещё сладкоежка и кофе пьёт с четырьмя ложками сахара.
Джек сел среди подушек удобнее, подогнув под себя одну ногу, совершенно не стесняясь своей наготы. Он не привык просыпаться в постели с кем-либо, потому как всегда выпроваживал своих любовников, прежде чем уснуть, перестелив постель или перебравшись на одну ночь в другую комнату, и поэтому старался как можно дольше сохранить ощущение приятной неги, наполняющей его тело рядом с горячим, как печка, Баки. Хотя спине и не хватало присутствия Брока.
