А ещё Джек не любил такие вот долгие неуютные паузы и старался их избегать, но всё его существо вопило, умоляя остаться, пить свой кофе и не двигаться с места. Пусть это и была разовая акция, но почему бы не продолжить пользоваться её плодами, пока разрешают.

Брок забрал у Джека пустую чашку и сел рядом, приобняв за плечи. Баки выжидающе смотрел на Джека.

— Пообещай, что это был только первый раз, — попросил он. — С тобой так… — Он замялся, не в силах подобрать слова.

— Охуительно, — помог ему Брок. — Правильно. Джек, будь с нами. А мы будем с тобой. Во всём.

Джек растерянно глянул на Баки, потом на Брока.

— Насчёт поддержки я понимаю, но зачем я вам нужен в постели?

— Мы хотим тебя, — сказал Баки. — Ты охуительный. Ты красивый. Ты хочешь нас. Мне нравится делать тебе хорошо.

— Такой отзывчивый и чуткий любовник — редкость, — добавил Брок. — Мы с Баки… у нас всё сложно. Мы и любовниками-то не были, пока он не начал вспоминать. Просто спали вместе. У меня ПТСР, сглаженная форма, у него вообще каша в голове. Так нам было спокойнее. У тебя ведь тоже ПТСР, Джек. Заметно.

Джек сверкнул глазами, соглашаясь на что угодно. Ему никогда не было так хорошо и спокойно, никогда он не чувствовал себя настолько защищённым, а значит, пора было открывать последние карты.

— Скоро, на юбилее отца, я представлю семье и общественности свою невесту.

— Ее надо будет охранять? — поинтересовался Баки.

— Кто она? — одновременно с ним спросил Брок.

Они переглянулись и синхронно хмыкнули.

Джек удивлённо вскинул брови, усмехнулся такой слаженности.

— Люсинда Вулфсон, дочка старинного приятеля отца. Она дружила в детстве с Мишель, и мы вроде бы неплохо ладили. Умна, образованна, не замечена в предосудительном поведении. — Джек расплылся в шальной улыбке, погладив Брока по бедру. — Идеальная леди и, надеюсь, достаточно умная, чтобы правильно понять правила игры. У нас назначена встреча в эту пятницу, и, если удастся договориться, она официально станет моей невестой, а если нет — продолжу искать.

— Все бонусы, которые ты можешь заработать в глазах отца? — понимающе спросил Брок.

— Джек, — осторожно начал Баки. — Но ты ведь понимаешь, что король тебя просто не любит? Не любит и боится? Пытается сломать. Ты сильный, ты не ломаешься…

— Просто принимаешь всё слишком близко к сердцу, — добавил Брок. — Никак не можешь принять, что это война и отец тебе в ней не союзник и не соратник.

Джек почесал затылок и немного потерянно улыбнулся одними губами.

— Наследник не может быть геем, не в Гильбоа. У него должна быть королева и свои дети. Можно, конечно, убить Сайласа; совру, если скажу, что никогда об этом не думал. Но я никогда не хотел занимать трон ценой чьей-то жизни, пусть даже и такого непутёвого отца, как Сайлас. — Джек поджал губы, выпрямил спину, расправил плечи. — Он не сможет править вечно, и если Мишель сможет забеременеть от своего Шепарда или от кого угодно другого — мне не жить и не спрятаться нигде в королевстве.

— Есть и другие страны, — обнадёжил его Баки. — Много стран.

— И ты не гей, ты бисексуал, — добавил Брок. — Мишель же вроде бесплодна. С Люсиндой Вулфсон тоже не всё чисто, я пособираю информацию.

— Я никому не позволю убить тебя, — пообещал Баки. — Ни королю, ни кому другому. Ты наш.

— Я не покину Гильбоа, — покачал головой Джек. — Это моя земля. Не смогу быть в стороне от всего, что здесь творится, никогда не мог. Из-за этого мы с отцом и бодаемся постоянно — не умею безропотно махать рукой и улыбаться. Я получу трон, но пока есть другие варианты, кроме кардинального, буду стараться обойтись без лишней крови.

Джек поднялся, высвободившись из объятий, потянулся всем телом, наклонился, подхватил свою одежду, чтобы пойти в душ, и обернулся на пороге.

— Я не прошу у вас помощи — для вас опасно вступать в политические заигрывания, — но буду благодарен, если продолжите прикрывать спину.

***

Перед балом Баки, как обычно, отчитался королю обо всех действиях принца: был пьян, пил дома, потом долго спал, потом отправился во дворец. Король остался доволен.

Баки давно продумал десяток способов убить Сайласа, но сначала его останавливал командир, а теперь — Джек. Все-таки родственные узы. Впрочем, командир считал, что с таким отношением к внутренней политике король всё равно не жилец, а значит, у Джека были все шансы взойти на престол, не испачкав руки в крови отца.

В пятницу, как и было обговорено, Джек встретился с Люсиндой в ресторане, они посидели, мило поворковали, тщательно изображая парочку, и поехали в пентхаус принца как в самое безопасное место для разговоров. Джек заранее попросил Баки с Броком не высовываться, чтобы не напугать девушку, а то мало ли что она может подумать; раскрывать раньше времени карты не хотелось.

— Проходи. — Джек галантно пропустил Люсинду вперёд. — Чай, кофе или что-нибудь покрепче?

— Белого вина, — попросила Люсинда.

Едва они с Джеком оказались наедине, она сбросила маску милой хорошенькой дурочки, и сейчас выглядела серьёзной, собранной и взволнованной.

Джек протянул ей бокал, привычно плеснув себе совсем немного виски, сел напротив, внимательно разглядывая возможную будущую невесту.

Люсинда была красива, не искусственной кукольной красотой, как Мишель, а было в ней что-то влекущее, обещающее множество сюрпризов для тех, кто отважится заглянуть чуть дальше яркой обёртки. И при этом Люсинда была умна.

— Я хочу предложить тебе стать моей невестой, Лулу, — улыбнулся Джек, вспомнив старое детское прозвище. — А потом и королевой.

Люсинда уверенно взяла из его рук бокал вина, серьёзно заглянула в глаза. И сказала:

— Я готова быть для тебя хорошей невестой, Джек. И надеюсь стать хорошей королевой. Но есть одна вещь… Я хочу, чтобы ты знал. Я… У людей есть определенные потребности. У меня их нет. Я рожу тебе детей, столько, сколько ты захочешь, но не жди от меня большего. Мне не нужна твоя верность, я не имею права требовать её, потому что ничего не могу предложить взамен. Мальчики, девочки, котики, хоть дуло «голиафа»… Но наши дети будут только нашими, и моё имя не должна трепать пресса. Ты понимаешь?

Джек внутренне ликовал. Всё оказалось ещё лучше, чем он мог себе представить, остановившись на кандидатуре Лулу для этой авантюры. Если всё было действительно так, как она говорила, то принц готов был сделать что угодно, лишь бы назвать её своей королевой, потому что большего желать было просто невозможно.

— Понимаю, — кивнул Джек. — Личная жизнь королевской четы — всегда достояние общественности, но я умею хранить тайны, надеюсь, ты тоже. На публике мы обязаны быть образцовой семьёй, а то что будет происходить за дверями, там и останется. Я не буду требовать ничего, кроме рождения наследника. Сколько будет детей — опять же решать тебе, и как будет происходить зачатие — тоже. Мы не в средние века живём и не обязаны вывешивать за окно простыню после первой брачной ночи. У меня тоже… свои предпочтения. — Джек поднялся, достал из кармана коробочку с кольцом. — Люсинда Вулфсон, согласна ли ты стать моей королевой?

— Да, Джонатан Бенджамин, я согласна стать твоей невестой и будущей королевой, — серьёзно сказала Люсинда. — При условии, что все твои «предпочтения» будут относиться ко мне с должным уважением.

И позволила надеть кольцо с огромным бриллиантом на свой палец.

***

Сайлас в последний раз посмотрел на своё отражение и отошёл от зеркала. Сегодняшний вечер должен войти в историю как самый помпезный и дорогой за всё его правление — всё же юбилеи короля случаются нечасто. Но он никак не мог отделаться от тягостного ожидания беды, будто тучей нависшей над дворцом, давящей на плечи непомерной тяжестью. И вроде ничто не предвещало: соседи успокоились, Кросс осознал ошибки и затаился, в королевстве всё было тихо, даже мятежники — и те прикрыли рты и сидели по своим норам, когда он милостиво выпустил Итана Шепарда из тюрьмы, заменив смертную казнь на домашний арест. Да и сын вёл себя примерно…