*

Норман сидел в четвёртом номере и застывшим взглядом смотрел на по-прежнему свисающую с балки петлю. Она его не отпускала. Было в ней что-то манящее. Он ещё посидел, потом встал на край кровати и просунул в неё голову.

*

Опустив взгляд, Ирвин в задумчивости шёл между высоких сосен. Он дёрнулся, когда игла вошла под лопатку, а рука в чёрной перчатке зажала рот. Сознание погасло.

Он очнулся голым на холодном металлическом столе, примотанный к нему скотчем. В помещении ощущалось что-то больничное. Он скосил глаза, увидел ряды квадратных металлических дверок и понял, что находится в морге.

*

Норман с закрытыми глазами стоял на самом краю кровати. Верёвка впилась в шею, он с трудом сглотнул. Послышались приближающиеся шаги. Он открыл глаза и прямо перед лицом увидел приоткрытую пасть змея. Непроизвольно дёрнувшись, он потерял опору и повис в петле. Его качнуло от кровати, он задёргал ногами, пытаясь найти опору, но лишь сильнее затянул петлю. В ушах зашумело, он попробовал вдохнуть, но ничего не вышло. Вновь попытался найти опору, но не смог сориентироваться. Дёрнулся всем телом раз, другой и расслабился, потеряв сознание. Мочевой пузырь и кишечник опорожнились.

*

— Помнишь её? — спросил знакомый голос, и перед ним появилась фотография весело улыбающейся женщины. Он узнал Инну. — А его? — Перед лицом возникла его фотография, вернее отца Игоря. — Я тебя сразу заприметил, когда ты фургон прятал. А потом ты немного сбил меня с толку. Как тебе это удалось? — Палец в резиновой перчатке упёрся ему в лоб. — Пластику так быстро не сделать, да и шрамов нет, рост к тому же… Но это неважно.

И над ним возникли руки с занесённым ножом.

— Да, Декс, убей меня, всегда мечтал увидеть твой коронный удар с этого ракурса.

Нож метнулся к лицу.

— Откуда ты знаешь моё имя? — Нож прорезал щёку. — Кстати, чуть не забыл. — И прозрачное стёклышко подхватило покатившуюся вниз каплю крови. — Так откуда ты меня знаешь? Отвечай, и умрёшь быстро.

— Я твой тёмный попутчик, ты наконец-то нашёл меня, и я рад этому.

Он заходил вокруг стола.

— Что-то тут не так, с самого начала охоты что-то не так, неправильно.

Он вновь подошёл к Ирвину, занёс нож.

— Давай — в самое сердце.

Нож резко опустился, входя в тело. Ирвин выгнулся ему навстречу и выдохнул:

— И небо смеялось над ним.

Декстер выдернул нож. Кровь стояла в ране, лишь пара капель сползла вниз.

— Это неправильно, всё неправильно.

— Развяжи, и я всё тебе расскажу, — сказал Ирвин.

Декстер отпрянул. Постоял в темноте. Вернулся и чиркнул ножом по скотчу.

*

Я очнулся от резкой боли в левом соске. Втянул ртом воздух и закашлялся. Повернулся на бок. Сильно воняло дерьмом. Я застонал, посмотрел вниз, понял, что воняет от меня, и вновь застонал уже от отвращения к самому себе. «Игорь меня убьёт, если узнает», — подумал я, и меня сначала захлестнула волна страха, а затем — обжигающего стыда. Из прокушенного соска капала кровь. Змея нигде не было видно, но, кроме него, укусить меня было некому. Я с удивлением ощутил, что голова прояснилась и наваждение с петлёй рассеялось.

«Да, смерть знатно прочищает мозги».

Я сел, чувствуя, как размазывается по ягодицам и яйцам дерьмо, и снял петлю. Верёвка была перегрызена. Встал и, прижимая ладонь к шее, заковылял в душ.

*

Игорь сидел на диване, обхватив колени руками. Декстер склонился к ноутбуку и просматривал, перематывая, серии.

— Как это возможно? Откуда у вас эти видео? Вся моя жизнь.

— Я же тебе уже объяснял, пока мы из морга ехали.

Декстер подрабатывал там сторожем, а так трудился на лесоповале.

— Но это невозможно! Как же это странно, вы что, не понимаете, что это пиздец как странно?!

— Ты в кино и тут, что странного? — спросил Игорь.

— Да, по сравнению с пернатым змеем, который живёт у тебя в животе, что тут странного? Блядь, это же как во сне, когда снится какая-нибудь невообразимая поебень, а ты принимаешь её как должное. Чёрт, я что, один здесь бодрствую или просто вменяемый?

— Так-так-так, — произнёс Игорь, подаваясь вперёд.

— Что «так-так-так»? — уставился на него Декстер.

И Игорь принялся пересказывать интервью с Кридом.

— Получается, что единственный способ прервать сон — это убить бога? — ухмыльнулся Ирвин.

— Но тогда все мы исчезнем, — сказал Игорь.

— И чёрт с ним, нас по-любому, получается, нет на самом деле. Хера нам тут зависать?

— Проблема в том, как понять, кто из нас бог, ведь сам он не сознается, а может, его среди нас вообще нет или он даже не человек. — Они разом повернули головы и посмотрели на змея, что с любопытством прислушивался к разговору. Тот мигом юркнул к Игорю в живот.

— Ладно, хватит на сегодня, — сказал Ирвин, — а то у меня сейчас мозг взорвётся. Пойдём ко мне, Декс, выпьем, поболтаем за жизнь, пока она ещё есть.

Они сидели друг напротив друга и смотрели глаза в глаза.

— Ты можешь убивать меня вновь и вновь. Я буду умирать, сколько пожелаешь.

— А ты?

— А я могу съесть тебя, но только один раз. Поэтому подумай, прежде чем остановиться.

Декстер встал и, подойдя, вонзил в него нож. Вынул, вонзил ещё, и ещё, и ещё. Разлетались брызги крови. Рука с ножом продолжала ненасытное движение. Он запрокинул голову и зарычал от неведомого ранее, тёмного, как непроглядная ночь, нескончаемого блаженства.

Рука устала, но продолжала раз за разом вонзать нож в Ирвина. Но вот она обессиленно остановилась. Декстер стоял всё ещё с запрокинутой головой. Опустошённый, он ждал, ждал, когда тёмный попутчик возьмёт его, завладеет и сожрёт полностью. И он дождался. Острые, как скальпели, клыки погрузились в горло, орошая грудь горячей кровью.

*

— Спишь?

Игорь забрался ко мне под одеяло и стал возбуждённо пересказывать их разговор.

— Что-то вы совсем того, — сказал я и отвернулся к стенке.

— А чем у нас тут воняет? — спросил Игорь, приподнимая одеяло и принюхиваясь. — Дерьмом каким-то.

— Мной это воняет, — не выдержал я. — Обосрался я.

Игорь лёг рядом, опустил ладонь мне на плечо и затих. Я накрыл его ладонь своей. Игорь прижался к спине.

— От меня воняет, — сказал я.

— Ну и ладно. Если обосрался, значит, мне будет куда вставить.

— Вот ты мерзкий, — сказал я.

Но Игорь почувствовал, что я улыбаюсь, и снял с меня трусы. Обнял, зажал в горсть яички, лаская. А сам тёрся об меня сзади. Остановился.

— Подожди-ка, я тут кое-что нашёл в вещах богобоязненной Инны.

Он свесился с кровати и достал из-под неё гладкий чёрный вибратор.

— Это для меня, — сказал он. — Моей заднице ведь тоже хочется поучаствовать. — Он плюнул в ладонь и размазал слюну по всей длине вибратора, плюнул ещё раз. Лёг на спину, задрал, раздвинув, ноги и вставил его в себя. Привык, погрузил на всю длину. Нажал кнопку. — О-о-о, — выдохнул он, лаская себя.

Дождался, когда выступит смазка, повернулся и медленно вошёл в меня. Я подался ему навстречу, стараясь расслабиться, чтобы снять боль в напрягшихся мышцах. Придерживая меня за таз, Игорь задвигался быстрее, резче.

И тут я ощутил, как что-то прохладное и странное на ощупь обвилось вокруг моего члена. Но, не успев испугаться, я понял, кто это. Кольца то сжимались, то отпускали возбуждённую плоть, а сзади, тяжело дыша, с каким-то неистовством и отчаянием двигался Игорь. Я чувствовал его горячее дыхание, вспотевший, прижатый к спине между лопаток лоб, ощущал, как воспламеняются нервы и сладостное томление копится внизу живота. Я опустил руку, поглаживая змея, и тот запульсировал быстрее, ещё быстрее. Игорь застыл, выстреливая в меня, двинулся раз, другой, погружаясь до предела. С закрытыми глазами, выгнувшись от наслаждения, я последовал за ним и будто наяву увидел фонтан белых брызг, летящих в распахнутую пасть змея.