― Возможно. Это всё, что я могу тебе дать, ― она не могла рисковать её жизнью с Джонни, чтобы любить и быть любимой Бо всего лишь на протяжении одной ночи. ― Может быть, я смогла бы полюбить тебя.

― Если в течение этой ночи, в любое время, ты подумаешь, что любишь, скажи. Обещай мне.

Ей следовало рассмеяться на абсурдность его требования. Или ввернуть какой-нибудь остроумный комментарий, чтобы уйти от ответа. Но это было не смешно. Она солгала ему. Не было никакого «может быть». Её ответ был «да» ― она могла полюбить его. И, может, какая-то её часть уже полюбила.

Номер президентского люкса мысленно вернул Лолу в их первую ночь с Бо, когда воздух комнаты был пропитан запахом секса и бесстыдства. Теперь же помещение казалось безупречно чистым. Дверь за ними была уже закрыта. Лола посмотрела на Бо в ожидании.

Он также наблюдал за ней, и когда развязывал узел галстука, взгляд мужчины вдруг стал наглым и пронзительным. Бо сдёрнул галстук с шеи и расстегнул ворот рубашки. Подошёл к ней сзади и поднял галстук над головой девушки.

― Тебе когда-нибудь завязывали глаза? ― спросил мужчина, удерживая вещицу напротив её лица.

― Однажды. Не всерьёз. ― Как-то, в самом начале их отношений, они с Джонни после свидания спонтанно зашли в магазин игрушек для взрослых. Ничего не купили, но такие неожиданные моменты иногда вдохновляли Джонни на авантюры. В ту ночь по возвращении домой они использовали один из её шарфов. ― И не долго. Пока я не ударилась подбородком о столбик кровати.

― Не со мной. Я не позволю тебе пораниться, ― сказал Бо, и её мир погрузился во тьму. Галстук был холодным и гладким там, где касался век девушки, но грубым в том месте, где узел прижимался к её затылку. Рука мужчины скользнула к основанию её шеи. Бо сгрёб волосы девушки в охапку и поцеловал за ушком. ― Иди. ― Она шагнула. ― Пока я не скажу «стоп».

Лола чисто инстинктивно выставила руки перед собой. Он руководил ею, ведя за волосы, пока она бёдрами не наткнулась на что-то гладкое и холодное, похожее на дерево. Он так и не сказал «стоп».

― Что мы делаем, Бо? ― спросила она. ― Зачем мы здесь?

Он прикоснулся к коже на её пояснице, там, где заканчивался вырез платья. Скользнул рукой вверх к обнажённым лопаткам под пересекающимися лямками, расшитыми бисером, и с силой дёрнул.

― Бо, ― вскрикнула она, когда лямки оторвались.

Ещё одним рывком он разорвал сзади платье пополам. Бусинки рассыпались, и тяжёлое одеяние упало на пол.

― Что…

― Это было единственное место назначения, ― мягко произнёс он за её спиной.

Поцеловал девушку между лопаток и, уверенным движением руки, наклонил её тело вперёд. Она уткнулась в матрас и поняла, её перегнули через изголовье кровати.

― Но платье…

― Испорчено, ― он развёл ноги девушки носком ботинка, и что-то шёлковое легонько коснулось её обнажённой икры. Медленно протащил это вверх по внутренней стороне её бедра и скользнул тканью вперёд и назад между ног девушки, потирая её поверх белья, затем мужчина обернул вещицей верхнюю часть бедра Лолы.

― Что ты делаешь? ― выдохнула она.

― Не заставляй меня произносить банальность и просить доверять мне. ― Она прикусила губу, когда он натянул материал сильнее. ― Я привязываю тебя к кровати, ― сказал мужчина.

Он переместился к другому её бедру.

― Тебе удобно? ― спросил.

― Физически ― да, но не уверена, что мне нравится быть привязанной.

― Это нормально, ― Бо провёл рукой вверх по её ноге и ударил девушку ладонью по изгибу задницы.

Она вздрогнула. Боль так же восхитительно откликнулась в теле Лолы, как и в их первую ночь, когда он отшлёпал её.

― Чудесно, ― сказал он. ― Я приветствую изменения в вопросе касаемо твоего нижнего белья.

Девушка хватала ртом воздух.

― Они не дорогие, но…

― Они идеальные.

Он стянул её стринги вниз так, что они растянулись на бёдрах. Она могла это представить: ярко-красные, кружевные трусики, которые идеально сидели на её попке, сейчас, собранные в кучу, врезались в её кожу. Пальцы Бо едва коснулись её ног.

Стекло звякнуло о стекло. Острый, резкий запах крепкого ликёра накрыл её.

― Бо…

― Ты произносишь моё имя, потому что знаешь, какой эффект это производит на меня?

Тревога девушки от того, что её лишили зрения и связали, растворявшаяся в моменты ожидания его прикосновений, вернулась сейчас.

― Я пытаюсь доверять тебе.

― Но хочешь знать, что я делаю?

― Да.

― Я оцениваю, ― сказал он, удовлетворённо вздохнув. ― Если бы я был менее порядочным, прямо сейчас сделал бы фотографию, чтобы запечатлеть тебя.

Руки Лолы дёрнулись к повязке.

― Ты…

― Не смей трогать, ― его команда прозвучала настолько грозно, что девушка замерла. ― Я не собираюсь фотографировать тебя. В любом случае, камера не сможет по достоинству передать твою красоту.

Лола вернула руки на изголовье кровати.

― Ты одел меня, привёз сюда, затем заставил развести ноги для твоего удовольствия, пока сам пьёшь скотч?

― Виски, ― поправил он.

― Скотч и есть виски.

― Не в бровь, а в глаз. Вот только это американский сорт.

― Чисто технически.

― Нельзя упускать из вида технические стороны вопроса.

― Вот тебе техническая сторона ― ты просто не можешь быть менее порядочным.

Он рассмеялся.

― Если бы ты только видела, как прекрасна сейчас, то поняла бы, насколько сильно я наслаждаюсь видом.

― Я сомневаюсь в этом.

Он замурлыкал.

― Сбрось спесь на минуту, Лола. Послушай, что вижу я. Возможно, самая чарующая женщина, с которой я когда-либо сталкивался, перегнута через спинку моей кровати, выставив на обозрение свою сладкую киску. И только для меня.

От его слов по телу девушки прошла дрожь. Даже будучи с повязкой на глазах, Лоле пришлось закрыть их. Из-за каблуков ее попка была еще выше, а тёмные волосы спутались от завязанного на затылке галстука. Без чулок её ноги были длинными и белыми, и с каждым вздохом тело девушки приподнималось и опадало на матрасе.

― Хороший алкоголь обжигает мне горло, ― продолжил он, ― пока я думаю о том, что хочу дальше сделать с тобой. Я этого не планировал. Если бы я допустил мысль, что ты снова окажешься в этом номере, то появился бы перед твоей дверью и притащил сюда.

Глубокий голос Бо пробирался в её сознание. Пытаясь достать до нужной точки, Лола слегка двинула бёдрами, потеревшись о край спинки кровати. Даже не касаясь её, у Бо была огромная власть над девушкой.

― Я такой твёрдый. Хочу быть внутри тебя. Но прямо сейчас мне нужно мгновение, чтобы запомнить то, как твои руки сжимают простынь. Твои красные губы раскрываются при каждом вздохе. Так, бл*дь, умоляя меня. И если это моя последняя ночь с тобой, я собираюсь оценить каждую минуту.

Лола практически задыхалась на этом матрасе.

― Ты издеваешься надо мной, и это работает, ― сказала она. ― Мне плевать. Я должна признаться, что хочу тебя? Так и есть. Я готова.

Его шаги были практически не слышны из-за ковра, но она знала ― он идёт. Неожиданно, что-то влажное и тяжёлое опустилось ей на поясницу.

― Не пролей мой напиток, ― сказал мужчина. ― Я расстёгиваю ремень.

Она заставила себя не ёрзать.

― Сейчас, снимаю одежду, ― сказал он. ― Мой член тянется к тебе, будто ты еда, а он голодал несколько месяцев.

Лола повернула голову и другой щекой прижалась к матрасу. Ей стало ужасно жарко. Девушка зажмурилась под повязкой.

Бо развёл половинки её задницы, затем губы, открывая её для себя. Лишённая зрения, она даже не подозревала, какую часть выберут его пальцы для дальнейшего исследования, обостряя предвкушение.

― Ты не солгала о том, что готова. ― Головкой члена он собрал её влажность, скользя вверх и вниз. ― Боже, Лола. Должно быть, я когда-то продал душу, чтобы получить нечто столь прекрасное.

Из-за невозможности получить желаемое мысли разбредались, а злость росла. Всё, что у неё было ― это её слова.