Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Ну, это скорее подвид бытовой, – пояснил Фонзи. – Вон, смотрите, артефакт света. Там же огненная магия заложена, а дальше прикрепление к переключателю, настройка взаимосвязи, контроль за яркостью… Блокиратор-перехватчик, если вдруг сосуд с огненной магией разобьется нечаянно. Он, конечно, сверхпрочный, но все равно подстраховка должна быть.

Я лишь уважительно покивала, в отличие от Тимошки, у которого в глазах засверкали искорки любопытства, и, судя по его лицу, домовенок был готов лезть разбирать эту несчастную лампу, чтобы понять, как она устроена.

Фонзи немного снисходительно улыбнулся и пояснил:

– У меня отец – артефактор, так что я в этом хорошо разбираюсь. Как оно работает, как скрепляется, из чего состоит, и все такое.

– А магия тут по наследству переходит или как повезет? – то, что рассказывал Фонзи, больше напоминало сборку техники по деталям, а меня это и в моем мире не очень интересовало.

Я, конечно, знала, из чего состоит компьютер, но его мозги меня занимали больше, чем составляющие. Надо будет потом просто дать Тимохе спокойно поболтать с этим потомком артефактора. Вот домовенку нравилось собирать и разбирать, у него даже лишнего не оставалось. У Тима, вообще, были золотые руки, как и положено, в общем-то. Он мог и табуретку новую сделать, и борщ сварить, и холодильник починить.

– Обычно по наследству, но бывают казусы, как у меня, – Фонзи отвечал вроде спокойно, но едва заметно дергающаяся под глазом венка выдавала сильное внутреннее напряжение. Похоже, настрадался парень с этим казусом… – У меня батяня – артефактор, дед – артефактор, прадед – артефактор… А магия перешла через мать, из ее семьи.

– Эм… То есть у самой матери магии нет, но твой дед – огненный некромант? – уточнила я, внутренне пиная себя за излишнее любопытство, но ведь, правда же, интересно! Намного больше, чем устройство лампочки…

– Ну да, батя у меня из богатых, но не знатных, а мать из знатных, но очень небогатых. Главное, у нее ж брат есть, у того сыновья, двое. Так у них огня по семьдесят процентов, а некромантии, вообще, по пятьдесят. Тоже здесь учатся.

– А у тебя? – продолжала я пытать несчастного Фонзи, в общем-то, уже подозревая, что у него побольше и того, и другого. И угадала.

– По девяносто, и огня, и магии смерти, – хмуро буркнул парень.

Сразу понятно, что не хвастается, даже не гордится. Злится он на свой дар, потому как двоюродные братья наверняка проходу не дают. Вот к гадалке не ходи. Или я людскую натуру не знаю. Небось, еще и отцом попрекают.

Но больше меня заинтересовало то, что магия, которой по их утверждению у женщин нет, через эту самую женщину передалась сыну. Да еще в таком количестве.

Но про частоту «казусов» я лучше потом поспрашиваю. Сейчас надо срочно тему менять.

– Слушайте, а вот если я знаю кучу наук, не связанных с магией, как вы думаете, мне стоит с этим помалкивать в тряпочку или поделиться с кем-нибудь?

Спросила и сразу вспомнила про попаданца в очках и в шляпе, о котором рассказывали уборщицы, ну, и о своих пятерках по физике и химии. Микропроцессорная техника тут точно не пригодится – не доживу, а вот мелочи всякие, может и удастся, пропихнуть. Наверное. Хотя, раз у них тут «свал» раз в пять сотен лет, то из техногенных миров уже наверняка кто-то был.

– Это тебе к моему батяне надо, – оживился Фонзи. – Давай, я вас в каникулы сведу, ты с ним все обсудишь. У нас семья как раз через прапрадеда поднялась, он из прошлого свала был, столько новых штучек изобрел!

Мы с Тимохой одновременно уставились на парня честными преданными глазами. Я, как ответственная и сознательная женщина, старательно прикидывала, как бы мне получше устроиться и подороже продаться, чтобы содержать семью из двух человек. Тимка тоже думал, примерно о том же самом, только у него на продажу были, в основном, руки, а у меня «интеллектуальная собственность», ибо то, что у Тимоши было золотое, у меня, как это ни печально, росло из… короче, не оттуда, откуда у всех.

– Странно, у вас техномир и оборотни, а у нас магомир, но оборотней нет, – запоздало отреагировал Адам.

– Как нет? – удивилась я. – Вон там, точно, оборотень, – я кивнула на парнишку-первокурсника, сидящего неподалеку и восторженно крутящего головой по сторонам.

– Да иди ты! – присвистнул привет от моего склероза. Надо все же тихо потом спросить у Робби, как его зовут, а то я себя даже виноватой немного чувствую.

Агата обернулась и кивнула:

– Да, ты прав, это оборотень. У нас в мире они тоже были. Но мы друг друга очень недолюбливали, поэтому почти не общались.

– Я только не могу определить его зверя, – призналась я, стараясь не смотреть на мальчишку слишком уж откровенно.

– Я тоже, – Тимка зыркнул на паренька из-под своей шевелюры и тут же уткнулся в пустую тарелку, потому как объект заметил наш интерес и, нахмурившись, уставился на нашу компанию.

– Да не может быть! – Робби, встав из-за стола, подошел к парню, обменялся с ним парой фраз, и вернулись к нам они уже вместе.

Но, пока их не было, Агата, посмотрев на нас с загадочной полуулыбкой, спросила:

– Вы что, драконов никогда не видели?

Именно поэтому, в тот момент, когда Роберто подвел к нашей компании парнишку-оборотня и объявил: «Знакомьтесь! Ниммей Оллир Вэмс. Стопроцентный огневик. Всего час назад перенесся в наш мир», – мы с Тимом смогли промычать только что-то не очень внятное.

Живой дракон?! Ожившая легенда, лет девятнадцати на вид? Чудеса, да и только!

Глава 6. По соседству с легендой

Ниммей Оллир Вэмс – ожившая легенда моего детства – с первого взгляда на легенду похож не был. Да и со второго тоже. Обычный мальчишка моего возраста, может, на годик-два постарше – глаза уж больно умные, жизненный опыт чувствуется.

Коса у него была шикарная – толстая длинная рыже-красная, как пламя. И ресницы темно-красные с рыжиной, пушистые и длинные, прямо даже завидно. Зачем ему такие ресницы?!

Брови были почти черные, но оттенки красного все равно пробивались, а иногда и рыжим поблескивало, но не так заметно, как в волосах. Вот они просто сверкали, хоть зажмуривайся.

– Я обычно их в узел скручиваю и под кепку прячу, когда к людям спускаюсь, – извиняюще пояснил парень, поглядывая на меня и Тима. Такое ощущение, что его пламя на голове только нас и беспокоило. Я, вообще, следила за переливами света в его косе, как зачарованная.

Нет, на мордочку оборотень тоже был довольно милый – курносый, веснушчатый, зеленоглазый. Никакого там аристократически утонченного благородства, обычный дворовый мальчишка. Он чем-то мне напомнил лисенка Славу из далекого детства – такой же дружелюбно улыбчивый. И веснушки, опять же…

– Нельзя такую красоту скрывать! – почти всерьез возмутилась Агата. – Это же самое главное для дракона!..

Ниммей смущенно улыбнулся:

– Волосы – это чешуя, выдают цвет истинного облика, и все. А самое главное для нас – крылья.

– Кра-а-асиво, – выдохнула я, наконец, отмирая, и тоже улыбнулась.

– В нашем мире о вас только сказания остались, – пояснил Тимка наше не совсем вежливое поведение. – Оборотней разношерстных навалом, а чешуйчатых всех уж несколько веков как повывели.

– В моем мире вас тоже не так уж много, – добавила Агата. – Встретить живого дракона – это большая честь!

Парнишка фыркнул, едва сдерживаясь от смеха:

– Я, конечно, живее всех живых, но до величия предков мне еще жить и жить. Позволяю общаться со мной без пиетета и поклонения, миледи.

А затем осторожно сжал пальцы девушки своими, приподнял ее руку и нежно прикоснулся губами к костяшкам. Проделал он все это настолько изысканно и непринужденно, что сразу стало понятно – перед нами аристократ, черт знает в каком поколении.

Но Ниммей тут же проказливо улыбнулся, вновь посмотрел на нас с Тимкой, задержал взгляд на моем значке и просиял:

14
{"b":"630371","o":1}