Я повернулся лицом в направлении голоса Пэг.

- Мэм, вы не могли бы повторить свое имя?

Возникла длинная пауза. Я уже было подумал, что мое обращение ее испугало. Но тут:

- Это было голубое платье. С черной отстрочкой.

- Ничего? – спросил Зиглер.

Я решил не упоминать про отстрочку.

- Тебе надо научиться управлять допросом, - заявил Зиг, - вместо того, чтобы допрос управлял тобой.

- С призраками все по-другому. На них нельзя нацепить наручники или подкупить стаканчиком кофе и сигаретой.

- Перестань биться головой об стену. Если она не говорит свое имя, может, она скажет имена своих детей. Или адрес. Пользуйся головой, иди в обход.

Я снова обратился к призраку.

- Ладно, голубое платье от «Пенни». Но мне интереснее, что было чуть раньше. Возьмем, к примеру, конец февраля. Того года, - того века, чуть не добавил я. – Ты оказалась на улице без пальто, без документов. Не знаешь, почему?

- О, я одела пальто. На улице было холодно.

- Говорит, что на ней было пальто, - сообщил я Зиглеру. Либо Пэг была старухой и забыла одеться, либо какая-нибудь обдолбаная проститутка нашла замерзшее тело, обшарила и решила, что сможет загнать пальтишко за пару доз.

- Что-нибудь еще? – поинтересовался Зиг. – Может, адрес?

- Не торопи ее. Она как раз подбирается к настоящему времени.

- Мы не можем торчать тут целый день. У меня паста в ручке начинает замерзать.

Может, и так. А может, Зигу просто не хотелось дольше необходимого наблюдать, как я болтаю с призраками.

- Тетя Миртл научила меня вязать. Мы часами просиживали за рукоделием, пока мой Чарли был на работе, смотрели «Дни нашей жизни» и вязали. Я вывязывала квадраты, пока руки не начинали болеть. И она все время говорила, что я вяжу слишком туго. Слишком тугая вязка ничуть не лучше слишком свободной. От этого одеяло становится жестким и тяжелым. А когда свободно, пальцы рук и ног цепляются за дырки.

- Имя мужа – Чарли, - сказал я Зиглеру, а затем повысил голос и спросил Пэг: - Как долго вы были женаты с Чарли?

- О, дайте-ка вспомнить. Мы поженились 17 июня 1951 года. В тот день внезапно пошел дождь, с неба полило, как из прохудившегося ведра.

- Свадьба, - сказал я и повторил дату для Зиглера.

- Отлично, отлично, продолжай, - пробурчал он.

- Это было здесь? – спросил я ее. – В Чикаго? – поиска разрешений на брак в округе Кук, наверное, будет достаточно для предварительного опознания несчастной Пэг. А потом мы могли бы найти ее семью.

- Все верно, в церкви Непорочной Девы Марии. Ах, эти розовые витражи. Мы думали, освещение будет волшебным. Но небо так сильно затянуло тучами, что все вокруг стало серым.

- Сейчас идет снег, - попытался я переключить ее внимание на настоящее время. – Когда ты последний раз выходила на улицу, там шел снег? Ты видела что-нибудь еще? Может, кто-нибудь просил у тебя деньги?

- Шел снег, - как во сне повторила она. – И я увидела кошку, очень похожую на Бибс. Я пошла за ней. Понимала, что это Бибс не настоящая, но временами я могу путаться, - ее голос стих.

- Она пошла за кошкой, - передал я Зиглеру. – Господи. Какой ужасный способ лишиться бабушки.

- Кис-кис-кис, - начала звать Пэг.

Разве пожилые люди могут быть такими чертовски милыми и странными? Голос Пэг напомнил о деле Джейкоба, и я почувствовал себя законченным говнюком, ожидающим, что он будет возвращаться домой и вести себя как ни в чем не бывало. Лиза могла бы указать ему верное направление всего лишь капелькой своего «си-но». Неужели я такой плохой друг, если хочу, чтобы она хоть на десять минут отложила свои психические терзания и протянула руку Джейкобу?

Зиглер надел колпачок на ручку.

- Если больше никаких преступлений не предвидится, можно вернуться в участок и запустить поиск даты свадьбы.

- Погоди, дай попробовать еще раз, - я потратил двадцать минут только на то, чтобы выведать ее имя, но вдруг она расскажет побольше о своем муже. – Пэг, какая фамилия у Чарли?

- Кис-кис-кис, - ее голос становился все тише и бесплотнее, удаляясь вместе с ветром.

- Кажется, она ушла, - сказал я.

Зиг сунул блокнот и ручку в карман.

- Все в порядке. Отпусти ее. Даты свадьбы и имен наверняка достаточно, чтобы установить личность.

Зиглер направился к дороге, под черными подошвами его тяжелых ботинок поскрипывал снег. А я стоял и вглядывался в переулок и размалеванные граффити мусорные баки, где гуляющая собака нашла окоченевшую, посиневшую Пэг в домашней одежде, сапогах и с парой мазков ярко-оранжевой помады. Я представил, как белый свет заливает все вокруг, и, сосредоточившись, потянулся к ней, пытаясь почувствовать ее сущность.

- Иди к свету, Пэг, - от усилия закружилась голова, я остановился и прислушался.

И услышал только порыв ветра и шум машин вдалеке.

Зиглер устроил адское пекло в «импале», полицейский сканер бормотал в потоке жаркого, сухого воздуха. Я как мог отряхнул ботинки от снега, забрался в машину и захлопнул пассажирскую дверь, прищемив пальто. И решил оставить все как есть, чтобы Зиглер не видел, как я открываю дверь и втаскиваю пальто внутрь, но потом подумал, что подол будет в ужасном состоянии, проволочившись по улице все дорогу до участка.

Я открыл дверь и поправил пальто. Зиг ничего не заметил. Он заканчивал свои записи.

- Кстати, о том, что я спрашивал тебя недавно, - начал я.

Зиг перестал скрипеть ручкой, вздохнул и отложил блокнот.

- Я могу поверить тебе на слово и предположить, что ты считал, что вся эта секретность вокруг меня и моей личной жизни для моего же блага, - продолжил я, когда он завел «импалу», - но должен же быть человек, который тебе все это объяснял. Кто это? Варвик? – Тэд Варвик, старший офицер в нашем участке, как раз тот, кто принимал Зига на работу.

Зиглер выпрямился на подогретом кожаном сидении и принялся чересчур тщательно проверять зеркала.

- Нет. Я проходил собеседование – Варвик, твой врач и, само собой, шеф. Но указания шли главным образом от Бетти.

Бетти? Та самая Бетти с чирикающим «привет», Бетти со своим невероятно неуместным новосельем?

- Бетти, - повторил я. Имя прозвучало странно, словно я долго произносил слово, и его смысл в конце концов начал ускользать.

- Она хранит все персональные данные, - сказал Зиг.

- Господи боже. Еще остались люди, которые не в курсе всего этого сверхсекретного дерьма?

- Что насчет Тэйлора? Он был твоим напарником сколько, лет десять? И ни разу ни о чем не упоминал?

Я прикрыл глаза и вслушался в рокот мотора и плеск слякоти, стекающей по литым дискам «импалы». Понятно дело, Морис что-то знал. И подсознательно я понимал это с того самого момента, как поиски в Интернете не дали информации о нем. Но не стал ему звонить. Хотя это было бы просто. «Привет, Морис, как дела? И кстати… какого хрена?».

К тому же, я так и не смог полностью ему открыться. Он сам догадался, что я гей. Черт, да он даже определил, с кем я встречаюсь. И все-таки я никогда с ним по-настоящему не откровенничал. Как будто Морис наложил на тему «…иктор-…ей» вето, как на одну из тех вещей, о которых мы оба прекрасно знали, но по обоюдному решению никогда не обсуждали. И если дело обстояло не так, если Морис что-то сознательно от меня утаивал, то знать об этом я не хотел.

========== Часть 9.1 ==========

Лиза нашла себе занятие.

Когда я вернулся с работы, фабрика выглядела, как нормальное жилище, и уже не напоминала склад, устроенный близоруким пьянчугой. Самая большая мебель – диван и мультимедийный центр – остались там же, где мы их ставили. Но все, что можно было сдвинуть, собрать, стереть пыль и разложить по местам, не таская тяжести, было сдвинуто, собрано и разложено.

- Я не знала, что делать с этими вещами, - она показала на стопку коробок с запчастями моей старой белой мебели, – и переставила поближе к подвалу, если вы надумаете спустить их вниз.