Когда Джейкоб повернулся к нам спиной, Лиза взглянула на меня, и я пожал плечами. В шарадах я был не силен, поэтому этот жест приблизительно означал: «А что, черт возьми, я должен был сказать? Ты же сама говоришь, что не можешь справиться с «си-но».

В ванной зашумела вода, я услышал, как Джейкоб чистит зубы. Обычно он сначала принимает душ, а потом уже занимается гигиеной рта, поэтому я решил, что помылся он в спортзале. Для него необычно тренироваться два дня подряд, но может, он воспользовался их беговой дорожкой, потому что сугробы и лед мало подходят для бега трусцой.

- Тебя это не касается, - я чуть понизил голос, чтобы Джейкоб не услышал меня за шумом воды. – Это дело Джейкоба. Представь, что вы вернулись в участок. Если тебе случайно попадется какая-нибудь зацепка, конечно же, ты укажешь на нее. Но специально не потащишься в нерабочее время копаться на месте преступления. И не будешь взламывать его компьютер, чтобы проверить за ним его работу.

- Но он же попросил меня.

- Ну хорошо. Он, так же, как и ты, не может смотреть на страдания других людей. Но он не понимает, совсем не понимает, как подобные вещи сказываются на «психах».

- Он понимает…

- Разумом, да, - я прижал руку к солнечному сплетению, как делал это Крэш, когда считывал эмоции. – Но не здесь.

Джейкоб вышел из ванной в старой футболке и серых трениках, неся вешалку с костюмом.

- Мы делаем попкорн, - сообщил я. – Хочешь?

Джейкоб отрицательно мотнул головой.

- Потом мне снова придется чистить зубы нитью. Вы развлекайтесь, а мне надо поспать.

Мы проследили, как он поднимается по лестнице и исчезает в спальне.

- Я просто обязана воспользоваться «си-но», - шепнула Лиза.

Я нашел кнопку громкости на гигантском пульте и сделал погромче звук новостей, чтобы заглушить наши голоса.

- Я только что выиграл тебе время на раздумья. Не сдавайся при первых же признаках давления.

- Что толку сдерживаться? Может, я должна пользоваться «си-но», хочу я того или нет, - сказала Лиза. – Это то, кем я являюсь.

- Ничего подобного. У тебя есть дар, который ты можешь отключать, просто не думая о нем. Чего не скажешь обо мне – я вижу призраков вне зависимости от своего желания. Так что, если не хочешь делать это для себя, то сделай для меня. Я не дам тебе «аурасель», потому что тебя унесет, как воздушный шар, и вовсе не в хорошем смысле, но возможно, тебе и правда не помешает таблетка «нейрозамина». У Каролины есть заначка.

Лиза потеребила кончик своей косы.

- Ладно.

- Вот и хорошо.

- Думаю, тебе лучше пойти к Джейкобу, - сказала Лиза.

Если мне повезет, то Джейкоб спит. Тогда у него не получится докопаться, откуда взялся «нейрозамин», которого у меня никогда не было.

Я похлопал Лизу по плечу и пожелал приятных снов. Хорошо, что она не телепат, да и просто не догадывалась, что я сначала тщательно обдумал все эти штуки с объятиями и пробежался по длинному каталогу жестов, которые можно использовать, чтобы выглядеть дружелюбным, не показавшись странным.

Поднявшись по лестнице, я слегка приоткрыл дверь в спальню. И увидел, что Джейкоб сидит на кровати, уставившись в стену.

- Ну что, - дерзнул подать голос я, - есть новые улики?

Джейкоб потер переносицу.

- Она говорит, что он сделал это снова.

Ого. Речь не о Лизе. Он говорит о жертве. Голос Джейкоба был тихим, но четким. Ни единого шанса, что я расслышал неверно.

- Как такое могло произойти? Там что, не выставлена охрана?

- Двое охранников. И камера.

- И?

- Охранники говорят, что ничего не видели, а видео слишком темное и искаженное, на нем ничего не разобрать.

Вот черт. У меня в голове закружились еще несколько безумных теорий, от телекинетика, способного ходить сквозь стены, до гипнотизера, внушающего извращенные мысли медицинскому персоналу дома престарелых. Даже инкуб, которого я пристрелил в доме Джейкоба, не мог проникнуть в закрытую комнату; он обдуривал людей, чтобы его приглашали в помещение, и я собственными глазами видел, как он выскакивает в окно. Вообще-то, в мире полно всяких чудовищ и помимо инкубов. Мои учебники из Адского лагеря битком набиты всякими тварями. И некоторые из них наверняка реальны.

Существовал самый простой и быстрый способ выяснить, что же происходит: дождаться, пока Джейкоб уснет, и воспользоваться «си-но». Но если Лиза сделает исключение для этого дела, то где же тогда ей провести границу? И как быть с моими разглагольствованиями, что нельзя хвататься за каждое преступление в мире? Может, я действительно так думал, а может, это были просто умные слова, которые надо было произнести, чтобы дар Лизы не раздавил ее окончательно.

- Ты обязательно разберешься, - сказал я. Джейкоб даже не взглянул на меня. Я выключил свет, чтобы не видеть, как негативно на нем сказывается это расследование. Да, у меня были секреты от Джейкоба, но я попытался убедить себя, что лишь потому, что Лиза никак не могла решить, как управляться с даром. Самовнушение не помогало. Даже после того, как комната погрузилась в темноту, перед глазами все равно стояло лицо Джейкоба, уставившегося в стену и с трудом выдавливающего из себя ответы.

*

Джейкоб уже ушел, а Лиза спала мертвым сном, когда я собрался на работу. Я налепил пластырь на посветлевший след от укуса на шее и прикрыл его шарфом. Будь мысли

материальны, можно было бы сказать, что мое желание спрятать засос выгнало нас с Зиглером на мороз на охоту за приведением, и мне не пришлось снимать шарф. Хотя можно было сидеть в офисе, отвечать на звонки и перекладывать бумаги с места на место. А я всегда считал, что мои желания мало или вообще никак не влияют на происходящее.

- Где именно находится призрак? – спросил Зиглер. Глаза его были сощурены, а на лбу, кажется, появилось несколько лишних складок. Обычно он смотрит на меня так, когда думает, что я пытаюсь его надуть.

- Где-то здесь, - ответил я, указывая вдоль переулка. – Я его не вижу.

Зиг прошел пару шагов вперед.

- …вот, а потом тетя Миртл сказала мне, что она сказала: «Пэг, у тебя слишком красивое личико. Почему тебе надо было обязательно все испортить?».

- Тебя так зовут? – обратился я к призраку. – Пэг?

- Да. В семье меня называют Пэг.

Я слегка кивнул, и Боб Зиглер заскрипел ручкой по блокноту. Как бы выглядела Пэг, если бы я мог ее видеть – хрупкий, сморщенный труп, который нашел за мусорными баками парень, выгуливающий собаку, или как пятнадцатилетняя девчонка, злоупотребляющая румянами? Но я не видел Пэг. Только слышал голос. И это даже хорошо.

- От какого имени сокращение? – пришлось спросить у Зиглера, потому что Пэг не отвечала.

- Маргарет.

- Правда?

- Да.

- Как из «Маргарет» вдруг получилось «Пэг»?

Зиглер пожал плечами.

- … но если бы это зависело от тети Миртл, то я не смогла бы встречаться с мальчиком до девятнадцати…

- И в каком это было году?

«Пэг» замолчала, впервые за последние двадцать минут. Я покачался на пятках, ожидая волшебного числа – хоть какого-нибудь, любого, по которому мы могли бы идентифицировать личность.

- Ронни Карсон переехал в квартал. Он был очень симпатичным. И умным. Он мог бы поступить в колледж.

Я нажал пальцем на внутренний уголок глаза и вздохнул.

- Она общается с тобой, - спросил Зиглер, - или плохой?.. - он помахал рукой, невнятным жестом изобразив «прием?».

- Слышу я ее отлично. Просто не могу добиться ничего полезного.

- Мое голубое платье, оно было особенным. Я нашла его у «Дж.С. Пенни». В то время, когда люди сами шили себе одежду, купленное в магазине платье – было роскошью…

- Когда люди шили себе одежду сами? – спросил я у Зиглера. – В каменном веке?

- Вы разговариваете о тряпках?

- Что насчет «Дж.С. Пенни»? Как давно это могло быть?

- Нам известен ее примерный возраст. Тело в офисе коронера, помнишь? Узнай дату рождения. Дату свадьбы. Или хотя бы фамилию?