========== Экстра 2. Бесконечные краски весны ==========
Любимым временем года Су И была осень. Высокий купол небес, легкие облака, яркая луна, ласкающий ветерок… После полудня, когда он лежал на кушетке, почитывая книгу, его иногда клонило в дрему. Плавая на грани между явью и сном, он снова переживал счастливые мгновения прошлого. Эти осенние деньки полнились блаженной негой, которую так трудно описать словами.
В тот день Ваньянь Сюй и его сын всей душой желали составить Су И компанию, но после обеда их пригласила к себе для беседы вдовствующая императрица. Она знала, что Су И любит днем вздремнуть, и не стала лишать его такой возможности. Что же касается Ваньянь Ся, он день и ночь ухаживал за редкими целебными растениями, которые пытался вырастить в саду, и потому уже несколько дней не появлялся в резиденции императрицы. Уже давно у Су И не выпадало такого тихого денька. С легким сердцем он взял известный роман и с удобством расположился на кушетке у окна. Он неспешно перелистывал страницы, когда из сада ветерок донес тонкий аромат османтуса. Движения рук Су И постепенно замедлились, и наконец он совершенно затих.
Веки его сонно опустились, а мысли унеслись ровно на год назад. Из множества теплых воспоминаний именно это он хранил в самом потаенном уголке сердца.
***
Это случилось через месяц после того, как Ваньянь Сюй и Су И отправились в военный поход, чтобы дать сражение войскам царства Сяолин. В тот день они победоносно завершили войну, взяв в плен тридцать тысяч вражеских солдат. Правитель Сяолина был вынужден признать поражение, стать вассалом Золотой империи и согласиться выплачивать ежегодную дань.
С тех пор как рядом с Ваньянь Сюем появился Су И, день ото дня сердце императора становилось всё более великодушным. Он освободил большинство пленных, заключил с царством Сяолин мирный договор, и даже не стал требовать чрезмерно высокую дань. Когда Су И увидел, что его возлюбленный супруг научился состраданию и милосердию, он возрадовался всей душой. Победа потребовала немалых усилий, поэтому было решено разбить лагерь на границе, чтобы солдаты и командиры могли отдохнуть прежде чем с триумфом возвратиться в столицу.
В этот последний месяц мысли Ваньянь Сюя и Су И полностью занимала война. Сражения отнимали все силы, и оба были измотаны не меньше простых солдат. И только теперь, когда на границе вновь установился мир, они могли, наконец, дать себе отдых. Лежа в расслабляющей теплой воде купальни, Су И склонил голову на край бассейна и сам не заметил, как погрузился в сон.
Прошло немало времени, прежде чем жаркие лучи послеполуденного солнца заглянули в окна. Су И пробудился от сладких туманных сновидений и обнаружил, что лежит на кровати, а голова его покоится на широкой крепкой груди. До него доносилось знакомое ровное дыхание. Оглянувшись вокруг, Су И заметил, что в комнате никого больше нет, только едва заметно колышутся легкие занавески. Над жаровней медленно вились тонкие струйки дыма, закручиваясь колечками и наполняя воздух тонким ароматом курений. Су И лениво откинул голову и прижался щекой к мускулистой груди, слушая размеренные удары сердца, – этот звук вселял в него спокойствие и уверенность, как ничто другое в целом мире.
— Су Су… — хрипловатый голос вырвал его из царства грез.
Су И смутился. Ему казалось, он ведет себя как юная девица, — ведь мужчине не приличествует открыто выражать свои чувства. Он приподнялся и сказал:
— Довольно, пора вставать. Мы уже столько проспали, прежде мы себе не позволяли ничего подобного.
Голос его звучал холодно и равнодушно, уверенно и непреклонно; в нем не слышалось и намека на ленивое блаженство, в котором Су И пребывал еще несколько мгновений назад.
Ваньянь Сюй отстранился и взглянул в его ясные глаза. В следующий миг губы императора оказались совсем близко и решительно захватили в плен губы Су И. После бесконечно долгого поцелуя супруги с усилием оторвались друг от друга, тяжело дыша. Су И открыл было рот, чтобы заговорить, но его перебил хрипловатый голос Ваньянь Сюя:
— Су Су, я тебя хочу.
В обычных обстоятельствах Су И ответил бы твердым отказом. День был в самом разгаре, и как мог он, кто с ранних лет внимал советам просвещенных мыслителей и мудрецов, заниматься с Ваньянь Сюем всякими глупостями — в такое-то время? Но лицо императора раскраснелось от желания, а ясные глаза затуманились страстью, которую он безуспешно пытался подавить. И сердце Су И внезапно смягчилось.
Кроме того — и это особенно тронуло Су И — Ваньянь Сюй проявил к нему уважение, не забыл спросить разрешения, даже пылая страстью. Да, этот человек любит искренне, любит всем сердцем… Волна жара прокатилась по всему телу Су И, и он проглотил свой отказ. Улыбнулся, глядя на супруга, и медленно потянул за пояс халата; мягкая ткань скользнула в сторону, являя взору прекрасно развитое тело.
Ваньянь Сюй громко сглотнул и, как безумный, накинулся на Су И, покрывая голодными поцелуями его лицо, плечи, грудь.
— Су Су, я люблю тебя, люблю, люблю… — шептал он.
Император мгновенно избавился от одежды, и два обнаженных тела неразделимо сплелись в объятиях.
За время супружества они предавались любовным утехам много раз, а сзади Су И оставался таким же тугим и узким, как в их первую брачную ночь. Член Ваньянь Сюя давно уже поднялся и затвердел, но усилием воли император заставил себя проявлять сдержанность. Подушечками пальцев он нежно погладил колечко мышц, которое скоро принесет ему ни с чем не сравнимое наслаждение, и мягко спросил:
— Боишься?
Су И тихо покачал головой — он знал, что возлюбленный не причинит ему боли. Он глубоко дышал, стараясь расслабиться и чувствуя, как его вход медленно расширяется, раскрываясь навстречу умелым ласкам. Тень легкого стыда набежала на сердце, и Су И невольно отвел глаза. Но в тот же миг громко вскрикнул: «Ах!» — это Ваньянь Сюй резко убрал пальцы и вошел в него, сразу на всю длину.
Боль, по правде говоря, была не столь уж сильной, но прежде Ваньянь Сюй никогда не действовал с таким яростным напором. Су И пронзил супруга негодующим взглядом:
— Ты сделал это намеренно!
Это был не вопрос, скорее — утверждение. Ваньянь Сюй кивнул и, нимало не смущаясь, признался:
— Так и есть. А кто позволил тебе каждый раз отворачиваться — будто я тебя принуждаю? — Он наклонился и тихо рассмеялся прямо в ухо Су И: — Стоило мне немного приласкать тебя там, и это место стало таким мягким и податливым. Раз! — и я уже внутри.
— Ваньянь Сюй, я тебя убью! — зарычал Су И.
Он занес было руку для удара, но тут император принялся неистово вбиваться в его тело, застав супруга врасплох. Ваньянь Сюй двигался всё быстрей и быстрей, перемежая долгие и короткие толчки. От попытки убийства пришлось отказаться, вместо этого Су И обвил руками мощную спину императора и застонал:
— Ваньянь Сюй… ты… ах… ах… ты… ты просто… ты… ах… немедленно перестань!..
И вдруг толчки прекратились. Смертоносное орудие императора покинуло поле битвы, и Су И, уже растянутый до предела, ощутил внутри внезапную пустоту. Снизу всё продолжало пульсировать, то сжимаясь, то расслабляясь. Су И свирепо уставился на супруга, а тот с невинным видом заявил:
— Су Су, я послушался тебя и остановился. М-м, я так рад, так рад — ты уже научился прижиматься ко мне — а раньше только и делал, что простыни руками комкал.
— Ты мерзавец! — Су И пришел в такую ярость, что даже не выбирал выражения.
Он собрался отпустить руки, но тут император наклонился и быстро шепнул ему в ухо:
— Эге, недаром говорят: кто неудовлетворен, тот легко впадает в бешенство.
Ваньянь Сюй по-хозяйски закинул длинные стройные ноги супруга себе на плечи — в таком положении ему удобнее было проникать в самую глубь. Он стремительно протаранил узкий вход, не успевший еще закрыться, затем последовали новые исступленные толчки и неистовые рывки. Тело Су И колыхалось, как тростник на ветру, в такт движениям Ваньянь Сюя. На миг они слились воедино — и тут же оба застыли. Стон замер у Су И на губах, и он почувствовал, как изнутри его затопил вязкий поток, такой горячий, что он невольно задрожал с головы до пят.
