Поначалу все было вполне прилично. Но под конец мероприятия у Наташи разболелась голова и она, вежливо попрощавшись с присутствующими, направилась к выходу. Она уже вышла на веранду, отгороженную от общего зала, где шла вечеринка, полупрозрачными шторками из длинных ниток крупных деревянных бусин, как наткнулась там на свою коллегу Анну, которая кинулась к ней с какими-то служебными и необязательными в это время суток разговорами.

По-хорошему, Аню эту надо было послать подальше, но у Наташи в компании был имидж трудоголика и крутого профессионала, и она со вздохом состроила внимательное лицо. Наверное, не менее получаса она утомленно слушала Анин щебет на вдохе и на выдохе и откровенно томилась этой задержкой и ломящими в предчувствии непогоды висками. Наконец, беседа была окончена, Наташа попрощалась с коллегой и собралась, было, спуститься по ступеням к припаркованному рядом со входом в здание автомобилю. И тут через полупрозрачные шторки входа она увидела знакомое, белое в ярких красных маках, Олино платье.

Оля танцевала с Русланом. Танец этот был полон такой эротики, такого сдержанного вожделения партнеров, что бил в Наташу электричеством даже на расстоянии. Платье то обнимало закованную в легкие льняные штаны (220$ на распродаже в Benetton на Пресне, вместе покупали!) ногу партнера, струясь и будто мелко целуя все ее выпуклости, то отшатывалось и манило за собой. Полупрозрачная ткань не скрывала длинные загорелые ноги хозяйки, заканчивающиеся вверху чем-то маленьким и кружевным. Пару то и дело перекрывали другие танцующие, заставляя Наташу нервничать еще больше. Непонятно было, что ранит Наташу больше: то, что она видит, или, наоборот, то, чего она не видит, когда пара скрывается от ее глаз.

Она заставила себя развернуться и уйти. И даже ничего не сказать, ни о чем не спросить Руслана, когда они встретились через пару дней у нее дома и привычно, будто старые супруги, занялись быстрым сексом, а потом поехали в кинотеатр на премьеру. И Олю при встрече она ни о чем спрашивать не стала. Стыдно, противно и не за чем. Но и забыть эту картину, стереть ее из памяти и жить дальше, будто и не было ничего, она тоже не могла.

Нет между ней и Русланом уже тех страстей и волнений, что были раньше, в начале романа. То есть, вроде, как и развиваются отношения, меняются, но в не очень приятную сторону…

Ладно, хватит киснуть! Вперед, Наташа, нас ждут великие дела! А с личной жизнью потом разберемся, когда с карьерой задачи порешаем. Кого надо – наградим, кого надо – победим или расстреляем.

Кириллу она смогла дозвониться лишь после обеда – не богема он, конечно, но тоже странный образ жизни у парня. Всю ночь напролет он онлайн, зато с утра спит как сурок. В другой бы момент Наташе было пофиг на его образ жизни, но не сегодня, когда ее так и подмывало начать реализацию задуманного.

Договорились пересечься на Патриках, на Патриаршьих прудах, после Наташиной работы. Там масса маленьких кафе, где можно посидеть в укромном уголке и поговорить. И вообще – место для Наташи любимое, приятное. Кирилл явно был рад Наташиному звонку и согласен на любое удобное для нее место и время встречи. Может, скучно ему было, а может просто «школьная любовь не ржавеет», как гласит народная молва.

– Ну-с, излагай, – доев «цезарь с креветками», Кирилл откинулся на спинку стула.

– Что-то ты так диетически питаться стал? Помню, в прошлую нашу встречу и белков и углеводов ты употребил куда больше, – тянула время Наташа, собираясь с мыслями.

Кирилл ухмыльнулся и похлопал себя по явственно выпирающему из-под просторной футболки пузцу:

– Этот комок нервов видишь? Сидячая работа, стрессы, нерегулярное питание. Надо что-то предпринимать.

Наташа усмехнулась:

– А ты женись, Кирюх! Жена за тобой следить будет, на диету посадит.

– Ну, ты ж за меня не хочешь выходить? А лучше тебя я пока не нашел.

– Да куда мне! Где я, офисный планктон, а где ты – монстр IT-индустрии!

Этот обмен полушутками – полукомплиментами у них происходил при каждой встрече. Кому-то стороннему эта беседа могла показаться флиртом, каковым на самом деле не являлась: вопросы межполовой заинтересованности они для себя еще в позднем школьном возрасте разрешили. Ну, по крайней мере Наташа точно все для себя решила в отношении Кирилла. Но игра «Кирилл безответно любит Наташу, жестокосердая Наташа не отвечает на душевные порывы Кирилла» давно уже устоялась и не было причин её менять.

Преамбула явно себя истощила, и пауза уже должна была закончится тоже, слишком уж надолго она повисла. Наташа посмотрела испытующе на Кирилла, еще раз задала себе вопрос «мне точно это надо? я точно решила?», уверенно кивнула своему внутреннему собеседнику и начала вводить школьного товарища в курс дела.

– Как-то, мать, ты путано рассказываешь. Тебе нужно подменить вложение в уже пришедшем письме? А в чем прикол? Если человек будет работать с этим файлом, то не в открытом же письме он будет это делать, не в почте. Он его сохранит к себе на жесткий диск и уже там будет обрабатывать.

– В том-то и смысл! К письму моему он возвращаться не будет, наверняка. Значит, и не заметит подмены.

– То, что ты какую-то подлянку замутила, я уже понял. Я вот в толк не могу только взять – какую именно.

Наташа помотала толстой полосатой трубочкой в стакане с коктейлем. Эх, надо было брать без сливок. На жаре они расплылись некрасиво и теперь плавали на дне стакана подозрительными белыми хлопьями.

– Кирюш, вот тебе это понимать зачем? Ты у нас не работаешь, тебя это не касается. А лишнее любопытство не порок, но большое свинство, слыхал такую поговорку?

Кирилл недоверчиво ухмыльнулся в ответ:

– Да мало ли? Влипнешь с твоими аферами во что-нибудь уголовно-наказуемое.

– Жалкий отмаз, – парировала Наташа. – Кирюш, ты ж меня знаешь: где я, а где – уголовный кодекс. Ты сам то веришь в то, о чем говоришь?!

– Ну, мало ли.

Вахлак Кирилл ей не верит. Впрочем, ей абсолютно пофиг верит он ей или нет, и в чем именно подозревает. Дело она задумала не слишком красивое и небезопасное, для своей же собственной карьеры весьма и весьма стрёмное. Попадись она на этом шулерстве – вылетит из компании как пробка, с «волчьим билетом». Но, во-первых, уж очень красивая может получиться комбинация, во-вторых, сто процентов даст желательный эффект и Михайлову место бренд-директора будет только сниться, и то нечасто. Кто не рискует, как говорится, тот не пьёт шампанское.

– Кирюш, давай лучше поговорим о приятном!

– О чем это?

Тон у него был хоть и заинтересованный, но все еще подозрительный. Наташа, не обращай внимания, успокоила себя она, он вахлаком был – им и помрет. Пять минут – и ты ему мозг замылишь. Только говори поувереннее, поспокойнее. Твое состояние ему обязательно передастся.

– О деньгах, Кирюш. Об этих замечательных, всемогущих хрустящих бумажках. И не о каких-нибудь жалких «деревянных», а о полноценных американских долларах будем говорить. Ты, кстати, в курсе, что более 80 % мирового торгового оборота рассчитывается в американских долларах?

Кирилл все еще был напряжен, Наташа видела это по его чуть прищуренным, почти утопленным в толстые щеки, некрупным глазам, по поджатым губам, от чего его мягкий, безвольный подбородок, к которому теперь еще и второй мешочком прирос, выглядел более мужественно, и воинственно выступал вперед. Но по взгляду, позе было видно: Наташа его заинтересовала, зацепила, что называется. Вот ведь какая штука эти доллары, чисто золотой ключик из сказки про Буратино, любую дверцу открывает.

Так, надо не сбавлять обороты, не отвлекаться. Он поплыл – надо закреплять успех. Все-таки ужасно полезная штука эти тренинги, и она мысленно в который раз уже поблагодарила Сциллу, помимо забавных глупостей, дававшую им подчас возможность научиться и таким вот полезным вещам, как манипуляции в переговорах.

– Кстати, Кирюш, – и она махнула рукой официантке, международно принятым жестом показав ей, что ждет счет. – А ты вот какого именно из президентов США больше любишь? Улисса Гранта или Бенджамина Франклина?