________________________________________
У Тора снова открылись глаза. Кэл только что пробил дыру в Торнадо из эфира своим собственным телом и столкнулся со всем, что у него было против Малекита; Темный эльф упал на землю.
И на его спине была Эфирная камера.
Одного удара было достаточно, чтобы Малекит потерял контроль над Тором, но присутствие эфирной камеры сделало больше, чем это; она поглощала эфир изнутри Малекита против его воли. Впервые с тех пор, как он попал туда, Малекит не был в полном контроле над камнем бесконечности. Это означало две вещи: Тор мог двигаться.
Как и Халк.
Сферическая тюрьма Малекит освободила Халка рухнув в считанные секунды, когда разъяренный зеленый монстр заставил его выйти, более яростный, чем Тор когда-либо видел его. У Малекита было только время, чтобы выглядеть испуганным, прежде чем Халк нанёс апперкот настолько мощный, что Темный эльф был отправлен из эфирного торнадо.
Тор ухмыльнулся, теперь его очередь.
Открыв руку, он призвал Мельнир; молот открыл путь через ослабленный эфир и через мгновение оказался в его руке. Затем, вращая его, Тор полетел. Он сломал эфирный барьер и поднялся высоко в небо, минуя вращающегося Малекита на своем пути. И затем, используя каждую частичку силы, которой он обладал, Тор вызвал бурю.
Небо стало черным куполом ураганов и молний.
Тор поднял Мьельнир, поглощая всю эту силу; и ударил голову Малекита.
Бууууууууум!
Яркое свечение молнии можно было увидеть во всех девяти мирах.
________________________________________
Один почувствовал силу Мьельнира на всем пути из Асгарда; он улыбнулся. Наконец-то все закончилось. Тор победил Малекита, на этот раз навсегда. Словами не выразить, как он гордился им в тот момент. И как он гордился Локи.
Несмотря на то, что он мог продемонстрировать, Один любил своего приемного сына. Он взял его, когда он был младенцем, вырастил его, научил его... и когда настало время, он помог бы ему вернуть трон, для которого он был рождён, чтобы править, Йотунхейм, чтобы он и Тор могли вести девять Царств в мире и процветании в течение тысячелетий.
Но план не удался.
Локи узнал, что его усыновили до того, как Один и Фригга имели возможность сказать ему, и он не знал, что делать с этой новой информацией. И в то же время, Один отправился в свой сон, Тор был изгнан, и Лауфей замышлял начать еще одну войну. Прежде чем он смог все исправить, Локи упал с Бифроста, по-видимому погибнув, только чтобы вернуться еще более отравленным своим гневом. У Одина не было выбора, кроме как отправить его в тюрьму. Это не принесло ему ни удовольствия, ни удовлетворения, но Король должен был быть справедливым, и Локи напал и убил тысячи невинных. Это не могло остаться безнаказанным. Как царь у него не было сомнений; как отец, к сожалению, у него они были.
Он был готов к тому, что его сын будет ненавидеть его вечно, но, может быть, может быть, Локи что-то узнает, находясь в тюрьме. Может быть, он позволил бы этой упрямой голове понять, что он совершил ужасную ошибку, и ему пришлось искупить это.
Он не был уверен, что это произошло, только Фригга могла поговорить с ним в эти дни, но что бы Локи ни думал, он помог Тору победить Малекита. Один не был дураком, он знал, что единственная причина, по которой он помог отомстить за Фриггу и, конечно, попытаться сбежать; но тот факт, что он все еще так заботился о своей приемной матери, дало ему надежду.
Именно поэтому он чувствовал холод, когда он увидел воина приближаться к престолу с мрачным выражением; и рогатый шлем Локи в его руках.
"Прости, мой сеньор, но я несу печальную весть", - сказал Эйнхерджар, держа шлем, чтобы он мог видеть. "Кажется, Локи-"
"Ничего не узнал из всего этого", - закончил Один, вздыхая.
Эйнхериям вытаращив глаза на секунду, прежде чем полностью исчезнуть; Один слышал, как лезвие разрезает воздух, из-за его спины. Наглость этого парня! Даже не повернувшись, один развязал свою силу, остановив кинжал, и Локи, не пошевелив пальцем. Потом он повернулся. Локи был обездвижен, заморожен на месте магией Одина, способной только расширить глаза и говорить. "И здесь я думал, что ты начнёшь сожалеть о своих действиях", - сказал Один, взяв кинжал из руки Локи в перчатке.
"Пожалуйста, я узнал все, что мне нужно", - издевался Локи, действие каким-то образом ослаблено его неподвижностью.
"И все же мы здесь", - ответил Один, жестикулируя в сторону парализованной формы Локи. Он подошел к нему поближе. "Твой брат только что победил Малекита. Все девять миров видели, как он спасал вселенную. Ты мог бы разделить эту честь и заслужить прощение. Но ты решил инсценировать свою смерть и попытаться убить меня."
"По крайней мере, я честен!"
- Нет, ты Бог лжи, - немедленно сказал Один. "Особенно, когда это касается твоих собственных ошибок."
"Отчим, знающий все, всемогущий и всезнающий!" прочитал Локи, насмешливо. "Как утомительно быть правым все время!"
Один улыбнулся, к сожалению. "Если бы ты только знал, сколько ошибок я совершил, Локи... ты был последней."
Локи посмотрел на Одина, потеряв самообладание на мгновение. Один вздохнул. "Ты не ошибка, Локи, то, что я сделал, - объяснил он внезапно молчаливому Локи. "Я скрывал от тебя правду, пытался защитить тебя, и это только усугубляло ситуацию. Я подвел тебя, ты прав, что злишься. Но нравится тебе это или нет, я твой отец!"
Его сын отступил от внезапной вспышки, как только мог, будучи парализованным.
"Я люблю тебя, Локи, даже если ты меня больше не любишь. И поэтому я сделаю все возможное, чтобы научить тебя, каким бы суровым я ни был. Ты убил невинных. Ты почти уничтожили не только Мидгард, но и Йотунхейма до этого. Ты пытался убить собственного брата. Поверь мне, Локи, если бы я тебя не любил, ты бы давно был мёртв."
Локи, казалось, не мог говорить, просто молча смотрел на Одина.
"Теперь я хочу знать истинную причину того, что ты здесь делаешь."
- Я пришел убить тебя, - немедленно ответил Локи.
"Сомнительно. Ты можешь быть высокомерным, Локи, но ты не глуп. Ты знаешь, что у тебя нет шансов против меня, даже с твоими трюками."
Бог озорства ухмыльнулся. "Забавно, что ты называешь меня высокомерным, отец. Я начинаю думать, что это семейная черта, переходящая даже к приемным членам."
Теперь оскорбления? Один чуть не вздохнул, он должен был этого ожидать. К его удивлению, однако, Локи продолжал говорить.
"Видишь ли, ты считаешь себя непревзойденным. И насколько я знаю, ты вполне можете быть им. Но у всех нас есть недостатки, отец, и твое высокомерие думать, что ты всегда на шаг впереди." "Я раскусил твой трюк, не так ли?"спросил Один , показав ему кинжал которым Локи пытался его убить. "Но что, если это был трюк? Возразил Локи, ухмыляясь. "В темном мире много интересных существ, отец. Пауки, которые едят свет, морские существа, достаточно большие, чтобы питаться богами, пожирателями снов... есть также цветок, настолько ядовитый, что он может даже усыпить богов одним касанием. Угадай, что я нашел, пока я был в Свартальхейме?"
Когда он сказал это, его глаза смотрели вниз на кинжал, который держал Один; за исключением того, что после короткого зеленого свечения он больше не касался кинжала. Это был черный цветок. "Столько наглости, а?" сказал Локи, видя черные усики, протекающие через незащищенную руку Одина, как движущаяся татуировка.
Один немедленно уронил цветок, но вред уже был нанесен. Он потерял чувствительность на руке, и яд быстро двигался к остальной части его тела; он больше не мог остановить инфекцию.
"Конечно, цветок был едва жив, когда я его нашел, - продолжал Локи. "Свартальхейм- это не место, полное жизни, каким он был раньше. Вот почему я сначала зашел к твоему хранилищу и использовал искру Вечного огня, чтобы вернуть его к жизни. Не волнуйся, это не убьет тебя, ты слишком силён для этого. Но становится трудно поддерживать эту магию, не так ли?"
