Проверив показания дозиметра, которые были не критически, но выше нормы, группа стала пешком быстро продвигаться на северо-запад Москвы. Справедливо полагая, что генералы в укрытиях и так выживут, а ветер перемен уже дует с северо-запада и запада, значит там у группы разведки больше шансов на выживание. Они были очень неглупые, эти подполковники, ведь именно они и подготавливали все приказы великих полководцев ныне летящих на переформирование в накопители. Они понимали, что страны уже больше нет и она доживает последние часы. Никто их искать больше не будет и никому, кроме себя самих и своих семей, они больше не нужны. Значит надо поскорее покинуть район заражения, чтоб не стать промежуточным полом между мужчиной и женщиной, мулы долго не живут и потомства от них, как от козлов молока, ждать не стоит. Возвращаться в убежище и быть рабами у идиотов в лампасах они совершенно не желали.
Выйдя на Тверскую улицу троица бодро зашагала по ней вон из Москвы обходя завалы, трупы и раненых. Никому они больше были не нужны, и никто на них не обращал никакого внимания, занятые своими последними и очень важными в жизни делами. Попутно троица занялась небольшим мародерством, совмещая приятное для здоровья и мужской силы с полезным для карманов и бумажника. Между Тверской площадью и Пушкинской, совсем недалеко от здания уже бывшего правительства Москвы лежал на боку броневик, обычно перевозящий деньги. Дверь его была открыта, рядом ничего не горело, но никого из инкассаторов видно не было, а мешки с деньгами валялись прямо на улице у них под ногами. Они взяли трофеев кто и сколько посчитал возможным в виде «золотого парашюта» увольняемым со службы. Каждому из них нужны были деньги для путешествия к своим семьям, все были не москвичами. Дима хотел попасть в Калининград, который Кёнигсберг. Там жили его родители, а с женой он разошелся во взглядах ещё пять лет тому назад.
После Бульварного кольца уже можно было снять комплекты радиационной защиты и распихать в разгрузки и подхваченные по пути тут и там валявшиеся рюкзаки денежную массу. На билеты хватит, если поезда ходят. Офицеры теперь выглядели вполне угрожающе и в касках с очками, тактических перчатках, в разгрузках и в защитных щитках были похожи на богов войны только с молодёжными разноцветными рюкзачками туго набитыми наличностью исчезающей страны за плечами. Присев в кафешке передохнуть, они подкрепились тем, что нашлось и, философски глядя на мельтешащий туда-сюда в тоске и последних заботах народ, наметили предварительный путь своего спасительного путешествия. Затем, оставив оплату и неплохие чаевые официантам, которые отсутствовали как класс трудящихся в этот обеденный час в данном кафе, пошли себе солнцем палимые, споря о маршруте следования.
По их зрелым рассуждениям выходило, что только в Калининградской области были предпосылки избежать сильного кровопролития при неминуемом дележе разваливающейся на их глазах России. Да и семьи их жили по пути туда. Одна семья в Вязьме, а другая в Смоленске. Для путешествия на поезде следовало заказывать билеты за полтора дня до отправления и требовался заграничный паспорт, плюс ко всему у них на руках было оружие, плюс поезда, скорее всего, не ходили. Решили по пути реквизировать машину, доехать до границы с Украинской Федерацией, а там как повезет или сразу ехать до Питера, а там из Усть Луги на пароме. Второй вариант был более реальным, учитывая наличие семей.
Однако жизнь преподнесла друзьям небольшой сюрприз. За Садовым кольцом разрушений в городе уже практически не было. Разбитые окна домов не в счет. На широком Ленинградском проспекте стали попадаться уезжающие из города машины. У дома номер 13, на небольшой парковке стояли два угловатых 800 сильных Мерседеса внедорожника. Три человека, по-видимому охранники, что-то загружали в их багажники. Наши ребята решили покататься как люди и, подойдя к суетящимся качкам показали их главному корочки предписаний и сказали, что реквизируют одну машину. Подчиняясь грубой силе охране пришлось отступить. Вдруг из двора выскочила молодая и решительная русая девушка лет тридцати пяти прекрасной наружности и стройной фигуры. Она бойко и напористо полезла чуть ли не в драку за свою машину. После недолгих препираний все решили ехать вместе, тем более, что девушка направлялась в Вязьму, где должна была сесть на частный самолет, заказанный её отцом для полета до Калининграда.
Всё складывалось как нельзя лучше, прямо как в сказке. Олег Петров, один из спутников Димы, стал сразу звонить жене в Смоленск. Он дозвонился быстро и жестко приказал жене взять самое ценное, а именно их сына, садится в машину, а лучше взять такси и немедленно выезжать в Вязьму, ждать его на вокзале, там они встретятся. Александр Крутов, второй «сообщник» Димы тоже позвонил домой и сказал, чтобы через два с половиной часа его жена и двое детей ждали его на вокзале Вязьмы. Светлана Семёнова, как звали их невольную спутницу, отчасти даже была рада компании. Трое офицеров не плохо усиливали ее охрану.
Все не теряя времени расселись по машинам и двинулись в сторону Вязьмы. На окраинах Москвы уже можно было встретить банды озверевших гастарбайтеров, поэтому водители старались не снижать скорости ниже восьмидесяти километров в час иногда, правда, под колеса попадались безалаберные трупы разных людей и животных, но их становилось всё меньше и меньше на погонный километр с течением времени. Было не так сложно — объезжать живых и брошенные машины, визжа покрышками. Основная масса москвичей просто не понимала, что произошло и что необходимо срочно покидать родной город, поэтому дорога была довольно свободной. Однажды их попытался остановить какой-то парень с полосатой палкой, пришлось дать небольшую очередь рядом с ним, чтоб у него не возникали идиотские эротические фантазии. Парень оказался понятливым. Уже на самой окраине города они заметили, как большая толпа людей грабит торговый центр, но только прибавили скорости. Боезапас не резиновый, однако.
За МКАД жизнь шла в нормальном русле. Да, в Москве что-то происходит, но это их не касается и вовсе не повод что-то менять. Люди давно жили сами по себе, а Москва сама по себе. В двух разных мирах и измерениях. Это было даже удобно, никто никому не мешал. Люди не понимали, что страны уже больше нет, как не понимали этого даже будущие главы новых стран, которые вскоре образуются на месте России.
Со смертью Лидера, умерла система власти. Ничто больше не сдерживало любых авантюристов, любые партии от захвата власти. Пока все выжидали какого-то объяснения происходящему в прямом эфире и в сети. Долго это продолжаться не могло. Региональные власти начинали понимать, что произошло что-то очень необычное, но приятное для их кармана и запросов. Связь с Москвой отсутствовала всем своим недавним присутствием и необходимо было как-то объяснять всем, что происходит и как-то реагировать на местах. Пока все заняли выжидательную позицию, а анархия не выжидала, а набирала обороты. Ни Полиция, ни Росгвардия, ни армия, на местах ничего не предпринимали, но бандитские структуры, землячества гастарбайтеров больших среднеазиатских народов и мелких, но всегда гордых Кавказских народов, реагировали гораздо быстрее при любой беде общей для всех страны, как обычные бандюганы в коммунальной квартире.
Если до Вязьмы они доехали вполне нормально, то в Вязьме, точнее на вокзале, им пришлось ждать. Обе семьи не приехали на место встречи. Если с семьей Олега было всё ясно, предполагалось, что они в дороге, то с семьей Александра не было связи. Компания разделились и одна машина с Александром поехала к нему домой.
В их квартире никого не было, но был полный разгром. По вещам было видно, что люди собирались в спешке. На видном месте лежал листок бумаги. На нём рукой десятилетнего Сашиного сына было написано: «Папа, у нас всё хорошо. У мамы и у Лены отобрали телефоны. Приезжай к памятнику Нахимову.» Конечно первый порыв был ехать к Нахимову и выяснять что с семьей. Но глаза зацепились за слово «телефоны». Телефоны в семье были у всех, значит у сына его не отобрали. А телефон сына был с некоторых пор отслеживаем по смартфону Александра. Он включил иконку и мудрый девайс выдал ему вовсе не место у памятника Нахимову, а крупный особняк по улице Панино недалеко от пересечения с улицей Лобозова. Александр созвонился с группой и обрисовал ситуацию. Сообща решили встретится на улице Алексеевской у пересечения с улицей Панино и произвести разведку. Светлана позвонила пилоту самолёта, оказалось, что коридора для пролёта над Литвой пока нет. У группы было время до отлёта.
