— Они могут отправиться в страны, где золото в цене. — Гейджина уточнила: — Как, например, твой отец.

— Мой отец был… не таким, как другие здешние мужчины. — Вопросы Гейдж лишали её радости от возвращения домой, и она решила прекратить разговор. — Так ты идёшь или по-прежнему будешь здесь?

Не дожидаясь ответа, Бринн пошла вверх по тропинке. Оглянувшись, увидела идущих вслед Гейджину, а рядом с ней Малика и Эдвину. Они поднялись на холм. Тут она остановилась и глянула вниз.

Гвинтал. Густые зелёные леса, безлюдные и прекрасные. Голубые озёра. Богатые, плодородные вспаханные земли. Таким она помнила Гвинтал, таким видела его в своих снах.

Обернувшись, Бринн нетерпеливо спросила:

— Видите? Разве я не права? Смотрите, как прекрасно!

— Здесь ещё всё в зелени, — прошептала Эдвина. — Листья только-только начинают опадать. Как странно!

— Внутри острова — сплошная равнина, и, похоже, скалы защищают нас от непогоды. Помню, когда я была маленькой, снег выпадал не чаще раза в год. — Она показала вдаль рукой. — Смотрите, отсюда видны башни замка.

Серые башни и зубчатые стены в туманной дымке манили её.

— «Я вернулась домой, Гевальд. Я снова дома», — безмятежно подумала Бринн.

— До замка долго идти? — спросил Малик.

— Два дня пути. — Бринн показала на лес позади замка. — Вон там Фалкаарский лес.

— Твои родные места?

Бринн кивнула, не сводя глаз с леса.

— У нас рядом с замком был небольшой дом, где мы жили со времён Гевальда. Интересно, сохранился ли он ещё…

— А почему бы и нет? — спросила Гейджина. — Климат здесь мягкий, сильных ветров нет, как нет и воров, так что домик должен оставаться таким же, каким был, когда вы в нём жили. Или ты сомневаешься?

В ответ на её насмешливый тон Бринн гордо вздёрнула подбородок.

— Нисколько! — И она стала спускаться с холма к деревне. — Я случайно оговорилась.

— В твоей деревне очень тихо. — Эдвина заглянула в окно магазинчика. — Я мельком видела всего нескольких жителей. Заметив нас, они разбежались по домам.

— Они не привыкли к чужим. Сюда никто не приезжает. — «Но ведь я же не чужая, — подумала Бринн. — Я — одна из них».

Однако молчаливое непризнание с их стороны почему-то укололо её.

— Значит, именно так вам всем нравится жить, — сказала Гейдж. — В безопасности, спокойствии. Никаких чужаков из другого мира.

Бринн сжала губы.

— Да, именно так нам всем нравится.

— Моя деревня очень похожа на эту, — сказал Малик. — Но когда пришла засуха, нам пришлось уйти к другим, чтобы спасти себя.

— Да, наступает время, когда приходится покидать отчий дом и идти навстречу жизни. — Гейджина искоса посмотрела на Бринн. — Иначе сделаешься ленивой, скучной или умрёшь без движения.

— Они не скучные и не ленивые, — ответила Бринн.

— Тогда почему у бухты не выставлена охрана? Твой рай надо охранять от вторжения.

— Повторяю, никто не найдёт дорогу…

— Мы же нашли.

— Потому что я привела вас. — Бринн посмотрела на неё. — Я же говорила. Ты не поймёшь, не примешь. Нам не нужна охрана, чтобы…

— Кто вы?

Повернувшись, она увидела седого старика в рясе священника — он стоял на дороге за их спиной.

Вздох облегчения вырвался из её груди. Она узнала его. Бринн шагнула вперёд.

— Отец Том?

Он не обратил на неё никакого внимания. Его впалые голубые глаза тревожно смотрели поверх неё на Гейджину.

— Что вам здесь нужно?

— Вы не помните меня? Я Бринн из Фалкаара.

Священник перевёл на неё взгляд.

— Фалкаара?

— Вы знали мою мать — Мейрл.

Лёгкая тень узнавания пробежала по его лицу.

— У неё был дар. Она лишила нас его, уехав отсюда. Она с тобой?

— Нет, моя мать умерла. Я Бринн! — решительно продолжала она. — Вы помните меня? Мы заходили к вам каждый раз по дороге в деревню.

Священник ещё раз взглянул на Гейджину и осуждающе сказал:

— Она чужая. Ты не должна была привозить её сюда. Нам не по душе, когда здесь чужие.

— Она не останется здесь. Я покажу ей Фалкаар, а потом она уедет с острова.

Отец Том покачал головой.

— Ты не должна была привозить её сюда. Она не такая, как мы. — Его взгляд упал на Малика. — Да ещё этот. Чёрный, как сатана.

— Мы, конечно, не такие, как вы, но мы долго не будем здесь, — спокойно сказала Гейджина. — Что касается этого человека, то уверяю вас, его сатанинская сущность проявляется только в редких случаях, в остальное время он вполне безобиден.

— Уведи их прочь! — пробормотал отец Том, отступая. — Другие. Недобрые. Они не такие, как мы…

— Они не злые. — Бринн пошла за ним. — Другие — не значит плохие.

Отец Том с неодобрением посмотрел на неё.

— Именно значит.

— Нет, они хорошие. Послушайте меня, я знаю этих… — Она говорила в пустоту.

Отец Том уже шёл вдоль улицы.

— Кажется, нам нелегко будет раздобыть коней и вьючных животных, — пробормотал Малик. — Твой знакомый священник не очень-то приветлив, Бринн.

— Он старый человек, и его разум, похоже, помутился, — смущённо оправдывалась та. — Я уверена, другие будут к нам более приветливы.

— Если нам удастся вытащить их из домов или открыть их двери, — мрачно заметила Гейджина.

Эдвина согласно кивнула.

— Может, Бринн пойти к ним? Она здешняя.

В этот миг Бринн ощутила себя более чужой, чем любой из них.

Если уж отец Том неприязненно встретил её, не признав, то вряд ли найдётся хотя бы ещё кто-нибудь, кто вспомнит её. Даже о её матери он говорил сквозь зубы. Неужели и другие жители острова думают так же? Она пожала плечами и через силу улыбнулась.

— Я здешняя, это правда. Подождите меня, я пойду…

— Малик, отведи Бринн и Эдвину на край деревни. — Гейджина резко повернулась. — Я привыкла торговаться с недоверчивыми людьми.

Бринн сразу почувствовала облегчение, но рискнула предложить свою помощь:

— Я пойду с тобой.

— Ни к чему. Жди меня! — Она нежно улыбнулась ей. — Одной мне будет справиться легче.

Малик проследил взглядом за Гейдж до первого дома, пока та не постучала в дверь.

Затем повернулся к женщинам:

— Пошли, поступим, как решила Гейдж. Постараемся найти место, где можно разбить лагерь. А если она раздобудет нам коней, то совсем хорошо, но сомневаюсь, чтобы нас пустили на ночлег.

Не о таком возвращении домой мечтала Бринн. Даже настороженные недружелюбные жители Селкирки согласились выделить им дома.

— Не расстраивайся! — прошептала Эдвина, взяв Бринн за локоть. — Не так уж страшно, когда старый человек принимает нас за врагов. Ты говорила, что прежде не знала никого из деревни, кроме священника.

Бринн резко кивнула и пошла вслед за Маликом. Эдвина, несомненно, права. Ей не следует расстраиваться или чувствовать неловкость из-за неприятной встречи. Как только они достигнут Фалкаара, всё будет хорошо. Гейдж удалось раздобыть только четверых старых коней и трёх небольших ослов. Поздним вечером она привела животных в лагерь. Малик, едва взглянув на них, недовольно покачал головой.

— Ты разочаровала меня. И этого человека у меня в стране называют Принцессой обмена? Несчастные, они же падут, не прожив и дня!

— Они не так уж плохи! — раздражённо ответила Гейджина. — Нам вовсе ни к чему боевые лошади, способные покрывать большие расстояния.

— Верно, но нам нужны кони, у которых хотя бы ноги не заплетались.

— Тогда иди и торгуйся сам. — Гейдж села у костра и вытянула к огню руки. — Но не надейся, что управишься до утра или сторгуешься на что-нибудь получше.

— Неужели такие неприветливые?

— Ты был более приветлив со мной, всадив при первой нашей встрече мне в руку свой меч. — Гейджина поёжилась. — Хотя, как мне кажется, они не представляют угрозы. Сомневаюсь, чтобы во всей деревне нашлось хотя бы одно боевое оружие. Они уставились на меня, как на волчицу, жаждущую их съесть.

— Естественно, — торопливо вступила в разговор Бринн. — У тебя грозный вид.