— С того самого момента, как ты убежала. И не одна, с ней много людей, — укоризненно добавил Малик. — Ты что, валялась в листве? У тебя испачкано лицо, а в волосах много веток.

— Никуда бы я не делась. Я ведь ещё не долечила тебя. — Бринн налила немного воды из кувшина в деревянную миску. — Лорд Ричард привёз плохие новости, и мне надо было обо всём поразмыслить.

— Этот лорд Ричард — сплошные неприятности, но теперь ты не зависишь от него.

— Напрасно ты так думаешь.

За время скитания по лесу в одиночестве она поняла, что ей не избавиться от Ричарда, пока Эдвина в его власти. Так больше продолжаться не может. Надо что-то делать. Бринн сполоснула лицо холодной водой и вытерлась чистой сухой тряпкой.

— Так лучше?

Малик рассеянно кивнул.

— Гейджина подумала, что ты побежала в Редферн за этим молодым жеребцом.

— С какой стати? Гейджина тут же вернула бы меня. — Её губы скривились в презрительной усмешке. — Знатные миледи не разрешат пропасть своей собственности.

— Рад, что ты это понимаешь.

— О, я многое поняла, пока бродила по лесу. — Бринн задула светильник и легла на своё покрывало. — Но от этого они не становятся умнее. Спокойной ночи, Малик.

— Ты что, собираешься спать?

— В чём дело? — Голос её был сонным. — Я очень устала.

— В то время как Гейджина сбилась с ног, разыскивая тебя в лесу?

— Ничего, ей полезно проветриться, а то в последнее время её энергия так и хлещет через край.

Наступило молчание, а потом из темноты донеслось негромкое хихиканье Малика:

— Именно через край.

***

Гейдж вернулась уже на рассвете.

Она стояла над ней во весь свой исполинский рост со светильником в руке, бросавшим светлые блики на её разъярённое лицо.

— «Она очень зла, — думала Бринн спросонья. — Впрочем, не удивительно, ведь сколько миль она прошагала по лесу».

— Тебя придушить мало, — прошипела Гейджина.

Насилие и жестокость… и что-то ещё, но Бринн не справиться ни с одной из этих напастей.

— Иди спать, — пробормотала она. — Утром поговорим.

— А ты не подумала, что могла погибнуть в лесу, где полно диких зверей, готовых разорвать любого на части?

— Со мной ничего не случилось.

— Одна в лесу и без оружия.

Неужели Гейджина не понимает, что лес сам даёт кров и защиту?!

— Всё в порядке. — У Бринн слипались глаза. — Поговорим утром.

— Сейчас. Самое время тебе понять, кто здесь хозяин, а кто раб.

— Завтра…

Бринн кожей чувствовала на себе её взгляд и исходившие от неё волны неудержимого гнева. На миг ей показалось, что Гейдж вот-вот сорвёт с неё покрывало, поднимет на ноги, бросит на землю и… Но она повернулась и пошла к своему лежаку. Бринн ещё не видела её такой угрожающе опасной. Но она перестала её бояться. Угнетающий и парализующий её страх отступил.

Доверие? Невозможно. Гейджина наверняка настороженно к ней относится, а она решила пойти на всё ради спасения себя и Эдвины.

Как же можно было доверять человеку, который хотел, используя её знания, просто владеть её телом!

Однако с самого начала, несмотря на явную опасность, Бринн чувствовала себя… под надёжной защитой. Ерунда. Она сейчас от усталости просто плохо соображает и поэтому не испытывает страха к норманнке.

Всё осталось по-прежнему. Она — враг, и надо относиться к ней так же недоверчиво, как к Делмасу и лорду Ричарду. Нет, она не похожа на них. Может, Гейджина Дюмонт и грубовата, как мужичка, но она не бросит другого человека в беде и не воспользуется его беззащитностью. Бринн саму удивила та нежность, с какой она невольно сравнила двух мужчин с одной женщиной. Но Бринн должна использовать её, раз та желает воспользоваться ею. Она — враг.

***

На следующий день Бринн проснулась ближе к полудню и, открыв глаза, увидела сидевшую невдалеке Гейджину.

— Поговорим? — мрачно спросила она.

Сердце Бринн бешено забилось, и она очнулась от сна. Бринн села и откинула одеяло.

— Сейчас. Где Малик? — Она оглядела палатку.

— Греется на солнце. Сегодня тепло, как летом.

— Мне надо приготовить ему еду.

— Лефонт назначил человека, и тот позаботится о нём. Ты ему пока не понадобишься. — Помолчав, воин добавила: — То, что случилось вчера, не должно повториться. Нам действительно нужно поговорить, Бринн.

— Согласна. — Она взяла накидку, кусок мыла и пошла к выходу из палатки. — Только приведу себя в порядок и умоюсь. Я иду к пруду искупаться. Если хочешь, пойдём со мной.

Бринн надеялась услышать отказ.

Она ещё не готова быть с ней.

— Разумеется, я пойду.

Гейдж оказалась права — солнце припекало, и Малик дремал под его тёплыми лучами. Бринн сбежала по холму и вошла в лес. Встав на колени у пруда, она плеснула на лицо холодной воды и, увидев своё отражение в воде, скорчила ему рожицу. Наспех умывшись прошлой ночью, она только размазала грязь по щекам. В волосах листва, а лицо… Услышав за спиной хруст сухих листьев под сапогами Гейджины, Бринн вся напряглась. Она не готова. А вдруг ей удастся… Хватит, Гейджина прекращает искать уловки. Вчера Бринн приняла решение, но только с её согласия, а не по её прихоти.

Бринн встала и повернула к ней лицо.

— Я стану твоей, вот только смою пыль. — Она подняла руки и развязала кожаную ленточку, стягивающую волосы. Густым дождём они упали ей на плечи, и она погрузила в них пальцы. — Не люблю себя грязной. Я заметила, тебе это тоже не нравится. Странно, если верить слухам, норманны моются раз в год.

— А у саксов по две головы, они изрыгают огонь и дурно пахнут. Только дураки верят сплетням. А теперь, когда мы закончили разговор о чистоте тела, скажи, почему ты расстроилась так, что убежала в лес и заблудилась там?

— Я не заблудилась.

— Не увиливай. Что сказал тебе этот наглец? Он… Чёрт побери, что ты делаешь?

— Снимаю платье. — Не глядя на неё, Бринн развязала шнуровку и нагнулась снять башмаки. — Я же говорила тебе, что не люблю…грязи.

Она вошла по пояс в воду. Её обожгло ледяным холодом, но Бринн его не чувствовала. Тело её горело…

— Посмотри на меня, — охрипшим голосом приказала Гейджина.

Бринн хотелось окунуться и охладить своё пылавшее тело.

Усилием воли Бринн заставила себя повернуться и взглянуть воину в глаза. Глубоко вздохнув, она так и стояла — обнажённая и беззащитная.

— Почему? — спросила Гейджина. — Почему именно сейчас?

— Так надо. — Бринн судорожно сглотнула слюну. — Я должна ехать в Редферн, ты сказала, что требуешь… вознаграждения.

Гейдж неотрывно смотрела на неё, краска постепенно заливала её лицо, а ноздри раздувались. Не в состоянии больше выносить её взгляд, Бринн нырнула и принялась яростно мыть голову.

— Надеюсь, возможность получить сокровища — достаточное вознаграждение.

— Не совсем.

— А ты, оказывается, такая же жадная и ненасытная, как и все мужчины.

— Даже более ненасытная.

Бринн услышала всплеск воды.

Обнажённая, воин плыла к ней.

Мощь. Мускулистые ноги били по воде, словно в сражении на поле брани. Чёрные волосы открывали её пышную грудь, треугольник волос темнел и в низу её живота…

Бринн отвела взгляд. Выражение лица Гейдж изменилось, оно было почти всецело отдано властно раздиравшему её чувству. Она остановилась напротив неё.

— Я жадная, — резко произнесла Гейдж, — и я жажду тебя больше любого мужчины, который до этого был у тебя. Порой я была готова разорвать тебя в клочья, вобрать в себя целиком. — Подавшись вперёд, она выхватила у неё мыло. — Я так и сделаю. — Она намылила руки и бросила мыло на берег. — Не двигайся.

Даже при всём своём желании Бринн не могла бы сдвинуться с места. Гейдж словно заворожила её. Всё, что ей оставалось, — это только смотреть и ждать. Ей сразу стало холодно, страшно, и она перестала вообще что-либо понимать. Намыленными руками Гейдж обхватила её груди. Бринн вздрогнула, и ладони Гейджины сжались.

— Только не надо, — прохрипела она. — Только не убегай от меня на этот раз.