Скалли, я должен… должен сказать тебе то, что мне следовало сказать еще нынешней ночью. Или сегодня утром. Или днем, в офисе, если на то пошло. Или давным-давно, одному Богу известно, насколько давно. Но я был слишком напуган и не отваживался признать вслух, что ты способна сделать со мной. — Малдер потянулся к ней и мягко провел пальцами по ее щеке. — Я принадлежу тебе, Скалли. Я — твой. Душой и телом. Я сделаю все, что ты захочешь…

Ее губы удивленно приоткрылись, и Малдер осторожно протянул руку, мягко очерчивая кончиком пальца их контур.

— Я хочу того, чего хочешь ты…

Голос Малдера — мягкий, обволакивающий — был таким же нежным, как его прикосновения.

— Я искал тебя… ждал тебя. Мою родственную душу… Ту, что ни в чем не уступит мне и обладает равной силой духа. Женщину, у которой достанет отваги довериться мне целиком и полностью. Скалли… вчерашняя ночь — наглядное подтверждение одному факту, который я без того знал, пусть и не говорил вслух. Пусть случившееся стало для меня пугающим испытанием, в финале я обрел то, что искал так долго. И то, что я обрел, превосходит мои самые смелые мечты.

Он медленно склонился к ней и поцеловал - неторопливо, пронзительно нежно.

— Прошу тебя, Скалли, — прошептал Малдер сдавленным от переполняющих его чувств голосом. — Я люблю тебя, и в этом нет ничего плохого и неправильного. Пожалуйста, скажи мне, что у меня есть надежда… Что мои фантазии тоже могут сбыться.

В ее глазах заблестели слезы, но она улыбалась. А когда он потянулся к ней, желая снова прильнуть к ее губам, Скалли с готовностью откликнулась. Он обнимал ее все крепче, а она податливо прижималась к нему. Его поцелуй становился все настойчивее, но Скалли вдруг отстранилась — совсем немного, только для того, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Да…

Малдер испытующе вгляделся в ее лицо, мягко пропуская между пальцами шелковистые рыжие пряди.

— Да — что, Скалли?

Она улыбнулась ему сквозь слезы, до сих пор стоящие в ее глазах, и, немного повернув голову, коснулась губами его запястья.

— Да, я верю тебе. Да, я люблю тебя. — Она снова поцеловала его. — Да, все, что хочешь.

Мадер широко улыбнулся. Но этого оказалось недостаточно, чтобы выразить переполнявшее его ликование и облегчение. Не выдержав, он от души рассмеялся и крепко стиснул Скалли в объятиях.

— Отлично, потому что во мне, кажется, снова просыпается пещерный человек… — Она вскрикнула от неожиданности, когда Малдер подхватил ее на руки и решительно направился в сторону спальни.

— Кстати… — Скалли легонько проследила кончиком пальца контур его уха и довольно усмехнулась, ощутив, как Малдер задрожал всем телом. — Как насчет твоих фанта… Эй, полегче, не урони меня, пожалуйста… — Она невозмутимо вернулась к прерванному занятию, проигнорировав его хриплое «тогда не делай так больше». — Как насчет твоих фантазий, Малдер? Может, на этот раз мне связать тебя?

— Хм… интересная идея. Звучит заманчиво, но я скорее представлял тебя в костюме чирлидерши…

— Что? Ну уж нет, не раньше, чем ты сам нарядишься в шелка, как гаремная одалиска.

— Ни в коем случае. Прозрачный шелк мне совершенно не к лицу.

— Это мы еще посмотрим, Малдер…

— Нет, Скалли. И думать забудь…

— Ладно-ладно. У меня в запасе еще много фантазий…

— Скалли?

— Да, Малдер?

— Замолчи уже и займись, наконец, со мной любовью…

— Да, сэр.

Его хриплый рык был почти тут же заглушен ее страстным поцелуем.

И на сей раз умолять пришлось уже Малдеру, что полностью соответствовало их желаниям.

На сей раз.

А в следующий… Что ж, пока ни один из них понятия не имел, каким будет следующий раз. Да и кто возьмется предсказать заранее, что могут придумать мужчина и женщина, стремящиеся испытать пределы своих возможностей. Кто угадает, куда заведет их очередная фантазия?

Да и так ли это важно?

Ведь иногда намного интереснее не знать, что будет дальше. С чем они оба были полностью согласны.

И Малдер — абсолютно вымотанный, но блаженно счастливый — заговорщически прошептал такой же блаженно счастливой Скалли, что по-настоящему насладиться фантазиями и романтическими отношениями можно, только если не представляешь, что будет дальше.

Что они отныне твердо намеревались делать.