В книге использованы фото из личного архива М.С. Горбачева.

В оформлении обложки использованы изображения © Tom Stoddart Archive/Contributor/Gettyimages.ru

© Горбачев М.С.

© ООО «Издательство АСТ», 2018

Недавно я получил письмо с просьбой поставить автограф на моей фотографии. Фотография необычная – 60-летней давности! Нахлынувшие воспоминания вернули меня в то время, к надеждам и планам, которые были у меня тогда, как и у любого человека в этом возрасте.

Мог ли я тогда подумать, что проживу жизнь, охватившую большую часть ХХ века, с существенной прибавкой в двадцать первом, что эти годы вместят события, до неузнаваемости изменившие нашу страну и мир, что в этих событиях нашему поколению и мне лично суждено сыграть не последнюю роль? Конечно, нет. Но так распорядилась история и так сложилась моя судьба.

Память постоянно возвращает меня к годам перестройки. Что было главным в те годы? Не сомневаюсь: гласность, свобода, прекращение холодной войны.

То, что было достигнуто, стало результатом усилий многих людей. В этой книге я хочу рассказать об этих людях, дать их портреты на фоне исторических событий тех лет.

Инициатива перевести международные отношения на рельсы нового мышления принадлежала советскому руководству. Она была продиктована необходимостью дать ответ на внутренние потребности страны, которая сделала выбор в пользу перестройки, демократизации, обновления. И, естественно, страна нуждалась в бóльшем сотрудничестве с внешним миром, в бóльшей открытости другим странам и народам. Эта инициатива была также продиктована нашим пониманием той ответственности, которая ложится на нас и на других, в первую очередь на Соединенные Штаты Америки, за состояние международных отношений в середине 80-х годов, когда угроза ядерной войны буквально висела над всеми. Эта тема не сходила со страниц газет и журналов, была у всех на устах. Люди были охвачены тревогой.

В моем выступлении на похоронах К.У. Черненко говорилось, что многое надо менять, – это что-то значит. Было заявлено, что мы готовы сотрудничать с кем угодно во имя мира.

Затем последовал Апрельский пленум ЦК, где наша внешняя политика, новые подходы получили дальнейшее развитие. Уже в первые дни было признано необходимым не откладывая покончить с войной в Афганистане, нормализовать отношения с США, сворачивать гонку вооружений. Мы заявили, что в Европе все должны жить как соседи, как партнеры, что надо думать об «общеевропейском доме».

И всё это делалось в рамках главного стратегического выбора – нового мышления. Что стоит за этими словами?

Новое мышление появилось не на пустом месте. И до перестройки мысли о необходимости перемен в сфере международных отношений возникали, обсуждались, постепенно пробивали себе дорогу. Это было связано с изменениями, которые начали происходить в стране после смерти Сталина. Но, как и перемены внутри страны, попытки по-новому взглянуть на внешнюю политику были далеко не последовательными, встречали сопротивление.

Когда в 1954 году один из руководителей страны Г.М. Маленков на собрании избирателей в Москве заявил, что политика холодной войны – «это политика подготовки новой мировой войны, которая при современных средствах войны означает гибель мировой цивилизации», его не только не поддержали, но осудили. А ведь эти слова перекликаются с тем, о чем сказали выдающиеся ученые мира год спустя! Но… в резолюции пленума ЦК КПСС в январе 1955 года было записано:

«Тов. Маленков в своей речи на собрании избирателей 12 марта 1954 г. допустил теоретически ошибочное и вредное утверждение о возможности «гибели мировой цивилизации» в случае, если империалистами будет развязана третья мировая война». А В.М. Молотов на пленуме заявил, что коммунист должен говорить не о «гибели мировой цивилизации» и не о «гибели человеческого рода», а о том, чтобы «подготовить и мобилизовать все силы для гибели буржуазии». Не поддержал тогда Маленкова и Хрущев.

Но именно Хрущев – под влиянием хода событий и прежде всего Карибского кризиса – занял впоследствии позицию, сходную с позицией Маленкова.

По настоянию Хрущева в официальных документах партии и государства было записано, что мирное сосуществование есть генеральная линия советской внешней политики. Однако как только в 1964 году Хрущев был снят с поста первого секретаря ЦК КПСС, эта формула была отброшена.

Помню, примерно в те годы или немного раньше в Ставрополе собрали партийный актив для просмотра фильма по гражданской обороне. В нем были кадры, сделанные во время испытаний атомного оружия. Страшное впечатление произвели на присутствующих эти кадры! И хотя создатели фильма пытались внушить зрителю мысль, что защита возможна, что и в атомной войне можно уберечь людей («надо отвернуться в противоположном от взрыва направлении… лечь на землю… укрыться белой простыней» и тому подобное), меня, да и большинство из нас, это не убедило. Мы пережили шок.

После окончания фильма мы обменивались впечатлениями. Одна реплика резюмировала итог просмотра:

– Накрыться белой простыней и ползти на наше Даниловское кладбище.

Было ясно: надо остановить гонку вооружений. Прежде всего – не допустить применения ядерного оружия, избавиться от него навсегда.

Попытки привести нашу внешнюю политику в соответствие с реалиями новой эпохи предпринимались и при Л.И. Брежневе. Опасность ядерной войны ощущалась, мысль работала. В принятой в 1971 году на XXIV съезде КПСС Программе мира содержалось много разумных положений – прежде всего о необходимости уменьшения опасности ядерной войны. И было бы ошибкой называть ее пустой риторикой, демагогией. Ведь в те годы был подписан договор о противоракетной обороне, первое соглашение об ограничении стратегических вооружений, такие важные двусторонние соглашения, как Московский договор между СССР и ФРГ, Хельсинкский Заключительный Акт о безопасности и сотрудничестве в Европе.

Но и эта Программа мира вскоре – на практике – «ушла в песок». А ввод советских войск в Афганистан подорвал доверие к нашей политике и вместе с ним – возможность изменить ситуацию к лучшему.

Мировая политика оказалась в опасном тупике. Тем сильнее ощущалась потребность найти выход – и не на путях «разрядки международной напряженности», которая все более воспринималась как нечто временное, неустойчивое, а на основе изменения основополагающих подходов, исходных принципов политики государств. Иными словами – ощущалась острая потребность в новом мышлении, новой мировой политике.

Нельзя не сказать здесь о предшественниках нового мышления в других странах, на Западе и Востоке. Напомню о Манифесте Рассела – Эйнштейна, который поддержали многие великие ученые в 1955 году. Его основная мысль: появление ядерного оружия изменило мир, и главной задачей становится предотвращение войны. «Война с применением водородных бомб вполне может уничтожить род человеческий…. Мы обращаемся как люди к людям: помните о том, что вы принадлежите к роду человеческому, и забудьте обо всём остальном».

Я уверен: эти слова – «появление ядерного оружия изменило мир» – должен запомнить каждый политик, оказавшийся во главе ядерной державы. Это не «один из видов оружия», не «средство ведения войны» – это орудие геноцида. Для меня это аксиома.