Маркус — лидер Вольтури вместе с Кайусом и Аро.
http://ru.twilightsaga.wikia.com/wiki/Маркус
4. Вольтерра (итал. Volterra) — коммуна и одноимённый город в провинции Пиза итальянского региона Тоскана, к северо-западу от Сиены. Население — 11,0 тыс. жителей (на 2011 год).
Город расположен на вершине высокого холма, в 50 км к юго-востоку от Пизы и в 52 км к юго-западу от Флоренции. Вольтерра находится на автомобильной дороге SR68, близ города — конечная станция железнодорожной ветки от Чечины.
Покровителями коммуны почитаются святые Иуст и Климент, празднование 5 июня.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Вольтерра
https://tat-pania.livejournal.com/48631.html
========== Часть 5. Карлайл. Глава 1 ==========
Шли годы. Однажды я получил известие от одного из своих старых заказчиков, что Вильям женился на нашей служанке Эмме и у них родились близнецы. Я искренне порадовался за него. Много лет Вильям был неотъемлемой частью моей жизни. Я до сих пор скучал по нему и считал, что поступил с ним ужасающе несправедливо, хоть и не мог ничего с этим поделать. Рано или поздно тяга к Избранному разрушила бы наши отношения, а жить с ним, зная, что этому вот-вот придет конец, я расценивал как подлость. Иногда я задавался вопросом: как вышло, что Вильям, никогда не ведавший женской ласки, а в паре со мной на протяжении почти двадцати лет довольствовавшийся ролью боттома, стал мужем и отцом семейства? И сам же отвечал себе. Вильям, в отличие от меня, не выбирал своих сексуальных партнеров. Вирджил совратил его в юном возрасте и вынудил заниматься проституцией с мужчинами. Никого не заботило, чего хотел сам Вильям. А наша связь… Он, без всякого сомнения, любил меня и был счастлив все эти годы, но, возможно, если бы его жизнь сложилась по-иному, предпочел бы жениться и завести потомство. Судя по всему, шок от разрыва со мной оказался так велик, что ему просто необходимо было найти утешение в чьих-то объятиях, и мягкая и добросердечная Эмма, которой Вильям всегда нравился, как нельзя более подходила для этого.
Незаметно для меня минуло пять лет. Я продолжал издали наблюдать за моим подрастающим Избранным и помогать щедрыми пожертвованиями его родителям. Карлайл рос здоровым и очень красивым ребенком. У него были светлые волосы, ярко-голубые глаза, а когда он улыбался, на щеках появлялись ямочки. Мать боготворила его и выделяла среди прочих своих детей.
К моему огромному сожалению, я осознавал, что отец Карлайла – преподобный Питер – пытался вырастить из сына такого же религиозного фанатика, каким был сам. Он водил его на все публичные казни еретиков и заставлял смотреть, как осужденные кричат от непереносимой боли и корчатся в огне. Если бы не потребность не разлучаться надолго с моим Избранным, я предпочел бы никогда не приближаться к лобному месту. Стоя в улюлюкающей толпе, я неизменно вспоминал свою мать: истерзанную и окровавленную после бесчисленных пыток, привязанную к столбу и задыхающуюся в густом дыму. В такие минуты я ненавидел людей за их звериную жестокость к себе подобным.
Хотя маленький Карлайл и не отводил взгляда от ужасного «представления», но по его лицу катились слезы. Он явно сострадал несчастным приговоренным к смерти, за что однажды и получил от отца затрещину. Я находился неподалеку от них и видел, как тяжелая мужская ладонь рассекла заплаканному мальчику губу. Второй раз ударить священник не успел: я метнул в него Конфундус, и вместо сына он попал в стоявшего возле них дюжего детину. Началась потасовка, и, если бы не его сан, родителю моего Избранного знатно намяли бы бока. Насколько мне известно, больше прилюдно бить отпрыска он не осмеливался, хотя продолжал мучить мальчишку невыносимым зрелищем казней.
С каждым годом Карлайл становился все привлекательнее, и к моменту, когда ему исполнилось восемнадцать, я полюбил его всем своим существом.
Помимо сердечного влечения, имелась и еще одна серьезная для меня проблема: живя с Вильямом, я совсем отвык от постоянного воздержания и порой страшно страдал от невозможности воссоединиться с объектом своей страсти. Даже в спасительных снах, в которых я обладал бы Карлайлом, мне было отказано: ведь в моей новой ипостаси царило вечное бодрствование. Безусловно, памятуя собственную юность, я кое-как справлялся с этой бедой самостоятельно, но иногда отсутствие рядом любимого человека доводило меня до белого каления.
Мать оказалась права. Тягу к Избранному практически немыслимо было превозмочь или перебороть. Оставалось только узнать, как ОН отнесется ко мне. До сих пор я сдерживал свои порывы показаться Карлайлу и следил за ним издали, будучи скрытым чарами. В день его восемнадцатилетия я решился. Невзирая на все, что рассказывала о вампирах моя бабка, я мог совершенно без вреда для себя посещать церковь, да и крестное знамение не прожигало во мне дыры. Поэтому, одевшись по-маггловски, я вошел под святые своды и сел во втором ряду, как раз позади жены и детей священника. Когда длиннющая и очень скучная проповедь преподобного Питера закончилась, прихожане стали покидали церковь. Я нагнал Карлайла у чаши со святой водой. Мы почти одновременно опустили в нее руки, и наши пальцы соприкоснулись. Я ощутил, как неимоверное возбуждение охватило все мое существо. Мне даже как будто сделалось трудно дышать.
– Простите, сэр, – Карлайл мельком бросил на меня равнодушный взгляд и тут же отдернул руку.
Я смотрел, как он удаляется по проходу, и ничего не понимал. Мне казалось, что, впервые увидев меня, он тоже что-то почувствует. «Вероятно, одного раза недостаточно», – сказал я себе и пришел в церковь в следующее воскресенье. И… опять не удостоился ни слова, ни улыбки. Я был зол и раздосадован. По возвращении в Принц-мэнор мне пришлось выпить двойную порцию «Нектара вампира». Гнев внезапно пробудил во мне дикую жажду, и я едва сдержал себя, чтобы не начать охоту на людей.
Я принялся рыться в своей библиотеке. Книг о Наследии там было великое множество, а вот трактатов об Избранных, как ни странно, я не обнаружил вовсе. После тщательных поисков в «запретной секции» я нашел на верхних стеллажах туго свернутый и не подписанный свиток пергамента. Развернув его, я прочитал текст, написанный убористыми готическими буквами.
«Как распознать Истинного Избранного.
Да будет вам известно, достославные потомки рода Принц, что мы отмечены благословлением или проклятием Магии и всем нам на своем веку доведется встретить Избранного либо Избранную, дабы род наш приумножался.
Некоторых из нас Магия выделяет особо и дарит им Истинных Избранных, кои любят нас в ответ безмерно, и разорвать сию связь невозможно. Истинные Избранные узнают друг друга мгновенно и не расстаются до самой смерти. И даже тот, кто отмечен печатью Наследия и жить может сколь угодно долго, не переживет своего Истинного Избранного и вместе с ним отойдет в мир иной.
Но коли встретился вам Избранный, что не сможет полюбить вас, не удерживайте его подле себя. Союз этот ввергнет вас в пучину отчаяния, ибо подлинное счастье найдете вы лишь во взаимности».
Прочитав древний трактат, я схватился за голову. Карлайл явно НИЧЕГО ко мне не чувствовал. Похоже, он был совсем не тем, кого в манускрипте называли Истинным Избранным. Значит, я оставил человека, который действительно любил меня, ради неосуществимой мечты?! Эта мысль жгла, точно раскаленный металл. Мне требовалось проверить еще раз. Просто, чтобы убедиться в правдивости собственных выводов.
В следующее воскресенье мы опять столкнулись возле чаши со святой водой.
– Вы новый прихожанин отца? – спросил Карлайл и улыбнулся мне. Его улыбка, словно солнечный луч, прорезала грозовую тучу моего одиночества и смятения.
