Дин, стараясь сохранять улыбку на губах, подхватил девочку под талию и аккуратно усадил в седло, сам сев сзади. Они помчались по лесу, и Винчестер показывал дочери самые красивые места своих владений. Водопад, лужайки, высочайшие деревья, сотни животных, даже казалось вечного лося Сэма. Кажется Сьюзан была счастлива. И от того Дину было еще больнее. Он чувствовал с ней едение, ощущал свое дитя, и это было ни с чем несравнимо, но в замке, в который они все переместились, умирала его любовь, и он не мог позволить этому случиться. По этому уже вскоре они развернули лошадь и поскакали навстречу неизбежному.

— Я написала ему письмо. — тихо прошептала Сьюзан, протягивая Дину бумагу.

В комнате, где они находились, горело множество свечей, освещая своим бледным свечением почти неживое лицо Кастиэля. Если сначала его била крупная дрожь, он бредил в жару и переживал судороги, пока с него стекал холодный пот, то сейчас он лежал так спокойно и тихо, что казалось вот-вот и грудь перестанет вздыматься, а дух покинет, бренное тело.

— Я готова. — прошептала Сьюзан и выдохнула, крепко поджимая губы.

Дин отстраненно кивнул ей, зная, что сейчас не время для эмоций. В серебряной чаше плескалась чистейшая на всем свете вода. Дин аккуратно взял хрупкую ладонь дочери и сделал серебряным ножом аккуратный порез. Прозрачную жидкость омрачила красная капля, быстро растворяясь в чаше.

Сьюзан быстро подошла к Кастиэлю и наклонилась, аккуратно коснувшись губами его холодного лба.

— Будь счастлив, папа. — тихо прошептала она.

А затем вернулась к Дину и села рядом с ним на колени. Он поднял нож, задерживая дыхание, и последний раз посмотрел на свою сосредоточенную до предела дочь.

— Прости меня. — тихо прошептал он, зная, что как бы не привязался к дочери за эти дни, Кастиэля он любил намного сильнее. — Прости.

— Позаботься о нем. — выдохнула девочка и кивнула, показывая, что готова.

В следующую секунду в ее тело вонзился нож, и, несмотря на дрожащую руку, заносившего удар, попал точно в сердце, останавливая его навсегда.

Через мгновение другое, Дин собрался, взяв всю свою волю в кулак и в чашу упала еще одна капля.

— Ut vita tibi dedit filium tuum reditum ad vos in plenam vim. — низким басом проговорил Дин, открывая иссохшие губы Кастиэля и вливая в них содержимое чаши. — Amo te. — выдохнул он отходя.

Первые несколько мгновений ничего не происходило, но потом вдруг пламя всех свечей в комнате вспыхнуло зеленым, Кастиэль прямо на глазах начал молодеть.

Дин, затаив дыхание, смотрел, как бедная кожа приобретает розовый оттенок, как разглаживаются успевшие было появиться за шестнадцать лет морщины. Кастиэль вдруг жадно вдохнул глоток воздуха, будто новую жизнь, и распахнул свои глаза, резко садясь в постели.

Винчестер бросился к нему и вдруг понял, что перед ним тот самый юноша, которого он потерял шестнадцать лет назад. Такой же молодой, такой же красивый… Только правый его глаз оказался зеленым, как сильно шумевший в эту ночь лес.

Комментарий к Часть 17

Ребята, у меня к вам опять огромная просьба отмечать в тексте ошибки. Заранее спасибо вам всем и бетам, на которых я тоже весьма надеюсь.

У меня опять нету сил и времени перечитать эти несчастные пять страниц.

========== Эпилог ==========

“Здравствуй, папа.

Я надеюсь ты не очень злишься на меня, за сей поступок, но прошлого не вернуть, и это к лучшему. Я рада, что прожила эту, пусть и не длинную, жизнь рядом с тобой. Рада, что познакомилась с Дином. Он прекрасный. Я так же рада, что ваша с ним история началась именно с меня. И я прошу тебя относиться к этому именно так. Я – всего лишь этап в вашей долгой жизни. То, что свело вас, то, что породило вашу любовь. Я не могу сказать, что не боюсь смерти, но поверь мне она неизбежна. И я рада, что могу хотя бы спасти тебя. Пусть я и жила недолго, отец, но жила счастливо. Живи и ты так. Ради себя, ради Дина, ради меня.

С любовью, Сьюзан.”

Кастиэль отложил письмо, вытирая непрошенные слезы. Они сожгли ее тело вчера, прах развеял ветер. Кастиэль не был зол на Дина, наоборот только сильнее нуждался в его поддержке. Тот не отказывал, постоянно обнимая и успокаивающе целуя. Смерть дочери давила, но не так сильно, как он ожидал. Неожиданно для себя он чувствовал, будто времени еще полно, будто это был просто болезненный период его жизни. Жизни, которая от чего-то обещает быть очень длинной.

Сейчас он стоял перед зеркалом и напряженно разглядывал себя. Было непривычно видеть себя таким. На него смотрел юноша, лет семнадцати, с растрепанными волосами и странного цвета глазами. Один полыхал синевой, другой горел зеленью.

Из темноты комнаты неожиданно выступил Дин. Он подошел к Кастиэлю сзади и приобнял за плечи, невесомо целуя в шею. Кас опустил взгляд с отражения и расслабился в руках любимого.

— Кас… — тихо позвал Дин. — Может Сейчас не подходящее время, но… Я хотел бы заключить с тобой союз.

Кастиэль моргнул, разворачиваясь и смотря на Дина.

— Как это?

— Это что-то вроде свадьбы, заключение связи. Глубокой связи. — прошептал Дин, завороженно глядя в глаза юноши. — Ты такой красивый у меня.

— Это сложная церемония? — спросил чуть взволнованно Милтон.

— Нет, но она редкая. Просто надо произнести клятву под древним дубом в полночь. И скрепить ее поцелуем настоящей любви. — ласково улыбнулся Дин.

— Сейчас почти полночь. — тихо усмехнулся Кастиэль, глядя на мужчину. — Я согласен.

Мгновение – и они, чуть закружившись в объятьях, оказались на какой-то поляне, под высоченным дубом, казалось таким же старым как и сам лес. Кастиэль с любопытством огляделся, вдруг замечая множество сверчков вокруг.

— Это довольно романтично. — заметил он, улыбаясь.

— Они тут живут. — с легкой улыбкой пояснил Дин. — Ты… Готов?

— Поклясться тебе в вечной любви и навсегда соединить наши жизни?

— Именно.

— Я готов, Дин. — не раздумывая ответил Кастиэль.

— Тогда… Просто повторяй за мной. Ладно? — спросил Винчестер и Кастиэль уверенно кивнул.

Сверчки летали вокруг, освещая своим бледным сиянием массивные ветви огромнейшего дерева, где-то в траве стрекотали ночные насекомые, когда Дин взял Кастиэля за обе руки и тесно переплел их пальцы, глядя прямо в глаза напротив.

— Luro aeternus amor ad te, Castiel. — Благословенно прошептал Дин, так осторожно, будто от этого зависело судьба всего мира.

— Luro aeternus amor ad te, Decanus. — без единой ошибки повторил Кастиэль, подучивший латынь за время проживания в дворце Милтонов.

Они оба улыбнулись друг другу, а в следующую секунду их губы столкнулись в нежном, почти целомудренном поцелуе. Сверчки продолжали летать повсюду, но теперь вокруг дуба так же, буквально по всей лужайке, начали распускаться белые цветы. Точно такие, как Кастиэль собирал однажды в детстве, для матери. Влюбленные оторвались друг от друга и огляделись, чувствуя как собирается туман.