Пусть по последней переписи и получалось, что в городе как минимум пять процентов жителей — мета-люди (Фелисити считала, что цифра подозрительно большая, но в пределах нормы), но в Стар-Сити никто не относился к новым законом всерьез. Всем казалось, что их это не коснется и что к ним это отношения не имеет.

Но опасность витала в воздухе. Она начинала обретать форму, но пока не настолько четкую, как Оливеру бы хотелось. Это походило на запах гнили в воздухе или неправильный привкус в той выпивке, что когда-то подсунула ему Уоллер и от которой он потерял сознание, чтобы очнуться в плену АРГУС.

Но он пытался успокоить сам себя, пытался сказать, что предчувствия его уже обманывали, особенно когда дело касалось людей. Слишком часто все оказывалось не совсем так, как он полагал. Тем не менее, когда Тея спросила у него, стоит ли ехать к Рою, зовущему ее в Корто Мальтезе, Оливер сказал:

— Конечно, стоит. Ты у меня, что, разрешение спрашиваешь?

А сам подумал: «Так ты окажешься в меньшей опасности».

Когда она уже уехала, Фелисити поинтересовалась, как бы невзначай:

— Ты же знаешь, что Рой не стал бы звать ее через трехслойную защиту и бронировать билеты на имя человека из Швейцарии?

— Знаю, — ответил Оливер.

Фелисити отвернулась от своих мониторов и пристально посмотрела на него: осуждающий ангел в сером платье, окруженный синеватым ореолом света.

— Думаю, Тея тоже знает, — добавил Оливер, когда молчание начало затягиваться, — потому и спрашивала у меня, стоит ли ей ехать. Будь это на самом деле Рой — даже не рассказала бы.

— Ты думаешь, что ей правда стоило уехать, — отозвалась Фелисити.

— Что-то грядет, и, возможно, Тее лучше быть с тем, кто ни перед чем не остановится.

Фелисити хмыкнула и отвернулась.

— Не остановится даже перед тем, чтобы накачать ее наркотиками и вывести бессознательной куда-нибудь в бункер, — проворчала она.

— Моя сестра может за себя постоять, если это не Малькольм, — ответил Оливер. — А если Малькольм, он не причинит ей вреда. В меру своих отцовских инстинктов.

— Меня пугает, что ты ставишь на отцовские инстинкты Малькольма Мерлина, — сказала Фелисити, но больше они эту тему не обсуждали.

Тея написала Оливеру, когда приземлилась и сообщила, что все хорошо. А потом — что останется в Корто Мальтезе на месяц или дольше. И, скорее всего, куда-нибудь отправится попутешествовать.

А через полгода, когда не мета-людям запретили занимать руководящие должности, Оливер перестал получать от нее письма.

Спустя пару месяцев мета-опекуны стали обязательными для всех. Право обычных людей владеть собственностью отменили чуть позже. И разрешили передавать и продавать опекунские права.

Никто не говорил «рабство», его ведь не существует в цивилизованном обществе. Но все понимали, что именно происходит.

========== Оливер II ==========

— Хочешь, я приготовлю завтрак? — спросил Оливер.

Кейтлин сидела, уставившись в ноутбук. По экрану бежали цифры, почему-то чаще всего светло-желтые или оранжевые на темном фоне, какие-то диаграммы и схемы, непонятные символы и значки… Они ничего не говорили Оливеру. Поначалу, когда он только начал жить в ее доме, Кейтлин закрывала крышку ноутбука, стоило подойти, потом перестала. Сейчас она едва посмотрела в его сторону, прежде чем сказать:

— Приготовь. Хотя ты и не должен.

— Знаю, — ответил Оливер.

Она всегда напоминала ему, что он не обязан заниматься домашними делами или думать о ее комфорте. Ее тоже напрягало то, в какой ситуации они оказались.

Кейтлин уже успела сходить в душ, и сейчас от мокрых волос на рыжем халате оставалось темное пятно. Оливер поборол желание спросить, не нужна ли ей сухая одежда. От подобной заботы Кейтлин всегда вскидывалась, будто он пытался ударить ее ножом.

Он уже собрался уйти на кухню, когда его остановил ее голос.

— Знаешь, я какое-то время красила волосы, — сказала Кейтлин. — Когда они побелели. В каштановый. Потом — светло-рыжий, потом просто блонд.

— Зачем? — спросил Оливер.

— Чтобы все привыкли, им казалось, что все так, как должно быть.

— Ты это говоришь, чтобы подвести в какой-то идее?

Она обернулась к нему. Не грустная, не уставшая, не злая, просто насмешливая.

— Я это говорю, чтобы ты потом не спрашивал, почему всем моим друзьям плевать на то, выгляжу я как Киллер Фрост или нет.

Стало легче от мысли, что Кейтлин не злится на него. Оливер был благодарен ей вполне искренне и считал, что ему повезло. Потому что вместо нее мог быть кто угодно другой. И от мысли об этом «ком угодно» становилось неприятно и руки сами сжимались в кулаки.

— Ты расскажешь мне, что случилось вчера? — все-таки спросил Оливер. — Почему ты потеряла сознание?

Он ждал, что Кейтлин отмолчится или ответит еще что-то насмешливое, о любопытных котах, остающихся без важных частей тела, но она посмотрела ему в глаза и честно ответила:

— Я теряю контроль над своими способностями. Скорее всего — они меня убьют.

— Ты будешь что-то с этим делать? Барри…

— Пытается спасти свою семью, — пожала плечами Кейтлин, — а еще город и мир в придачу. И он ничем не может мне помочь, не та специальность. Я скажу ребятам, если сама не найду выход.

Оливер никогда не умел утешать смертельно больных людей. Он вообще не слишком хорошо умел утешать. Потому замер, обдумывая, что говорить.

— Ты собирался приготовить завтрак, — напомнила Кейтлин. — И не волнуйся, я передам права на тебя кому-то из парней. Если все будет серьезно.

Оливер сказал:

— Я не о себе волнуюсь.

Но подумал: да, верно, такая мысль, о собственной судьбе, приходила ему в голову. И хорошо, что не пришлось ее озвучивать.

***

Если бы Оливер оставался в Стар-Сити — ничего бы не случилось. Если бы Оливер полетел в Россию, как бывший мэр города, а не инкогнито, по поддельным документам, тоже ничего бы не случилось.

А может и случилось бы.

Позже он узнал, что Дину лишили прав на опекунство как раз в то время, когда Оливер улетел из города, Фелисити сбежала чудом, а Диггла спасла связь с АРГУС и Лайлой. О судьбе Рене и Кертиса Оливер так и не узнал.

Но в России все пошло совершенно не по плану. Анатолий говорил, как обычно, что ценит их давнюю дружбу, но слишком часто эта дружба оборачивалась неприятностями. Оливер пообещал, что когда-нибудь отомстит ему, на том все и закончилось.

Только Оливер оказался в клетке на торгах, где никто даже не пытался сделать вид, что пришедшие мета-люди, рассматривающие обычных людей, вовсе не собираются никого купить.

Оливер старался казаться вялым и неинтересным, но сам внимательно присматривался к покупателям. Даже по внешности было видно, что здесь собрались меты со всего мира, не считая речи на десятке разных языков.

А потом Оливер заметил знакомое лицо. Кейтлин Сноу, которая тогда намного сильнее напоминала Киллер Фрост, тоже его заметила и подошла к решетке.

— Я возьму этого, — сказала она.

Ее взгляд вмиг напомнил о докторе Айво, словно не прошел почти десяток лет с тех времен, словно Оливер до сих пор был парнем, который уже умеет постоять за себя, но еще не прошел всех кругов ада. Словно его еще можно чем-то напугать.

Он никогда не спрашивал у Кейтлин, как она оказалась на тех торгах и за кем именно приехала.

Потому что она могла ответить.

***

Позже днем Оливер услышал, как Кейтлин говорила по телефону. Он не пытался подслушать, просто поднимался из подвала, где устроил для себя спортзал. Конечно, до бункера и даже убежища в сгинувшем «Верданте» ему было далеко, но, при желании, можно не терять форму и в тюремной камере.

Кейтлин говорила по телефону, бродя из стороны в сторону по столовой. Оливер хотел уйти, но решил подождать, отступив так, чтобы его не было видно — вдруг речь идет о нем и о копах, которые пришли с утра.

— Нет… Директор здесь не при чем. Да. Вероятность не сто процентов, даже не семьдесят, но еще высокая, — Кейтлин едва не зашипела, будто ей сказали что-то неприятное. — А я, по-твоему, что делаю?