Мука представляла собой мускулистую девушку в красном кожаном облегающем костюме. У неё были длинные огненно-рыжие волосы, такие же глаза и даже цвет кожи. Она носила за поясом меч и кнут. Убийца гневно поглядывала на испуганную толпу людей, втайне желая, чтобы кто-нибудь воспротивится словам Азазеля, дабы воспользоваться своим оружием.
Абстракция была похожа на ходячую картину: она носила белый обтягивающий костюм из ткани, сильно напоминающей холст бумаги. На этом костюме повсюду были разноцветные кляксы, в том числе и на лице — костюм полностью облегал её тело с ног до головы. Она стояла, скрестив руки на груди, перебирая длинными острыми когтями на пальцах — своим главным и единственным оружием.
Самой загадочной из всех троих убийц была Иллюзия. У неё был иссиня-чёрный костюм, непонятно из чего сделанный. Лицо закрывала маска с отверстиями для глаз, причём зрачков у неё не было (впрочем, это был лишь мираж). Её невероятно чёрные длинные волосы были собраны в хвост, а в руке она держала кинжал, который подбрасывала в воздухе, поглядывая на окружающих, что вызывало у последних дрожь.
Все знали, что на счету этих убийц — особенно у первых двух — десятки людей, поэтому сохраняли молчание, с ужасом наблюдая за дальнейшими событиями. Многие считали их демоницами, некоторые — колдуньями, кто-то просто думал, что они сверы (сверхлюди). Последнее предположение было действительно истинным.
Граф Мелвин, один из немногих, не испугавшийся этих убийц, вышел вперёд, навстречу Азазелю.
— Как ты смеешь вмешиваться в церемонию? Кто дал тебе право…
— Помолчи, старик, — брезгливо отмахнулся тот и указал пальцем на Аксельма. — Сегодня мне нужен только он — и больше никто. Если ты, Аксельм, вздумаешь сбегать, я прикажу девочкам перерезать здесь всех — мужчин, женщин, детей. Как тебе такие условия?
Он усмехнулся, а Аксельм гневно взглянул на него. Но граф не растерялся:
— А мы не будем терпеть твоё нахальство, Азазель. Если ты считаешь, что можешь тут командовать — то ошибаешься! Ты на чужой земле, здесь не владения Чёрного Князя. Это Герпендорф, столица Лорта, великого княжества, которым правит самый мудрый и великий князь Эксель Миролюбивый. Убирайся отсюда, негодяй!
— Вот как… — казалось, Азазель даже обрадовался. — Ты считаешь, что у меня здесь нет власти? Сейчас, старик, ты убедишься в обратном! А ведь я хотел по-хорошему…
— Гильзо! Проводи наших гостей к выходу! — грозно сказал Мелвин, а затем быстро шепнул Аксельму: — Когда крикну — беги!
Сын Чёрного Князя щёлкнул пальцами, и к нему подошла Абстракция. Когда оруженосец графа приблизился к ним, та загородила ему дорогу, наклонив голову вбок, и посмотрела на Гильзо, отчего у последнего закружилась голова. Абстракция славилась тем, что владела гипнозом. Разноцветные пятна на её лице расплывались в разные стороны, вводя оруженосца в транс. К одурманенному Гильзо подошла Иллюзия и поднесла ему свой кинжал. Тот, словно зомби, взял его и повернулся к графу. Глаза оруженосца не выражали абсолютно ничего. Он медленно пошёл прямо на Мелвина. Тот удивлённо смотрел на него, вынужденный отступать.
— Гильзо! — вскрикнул граф, пятясь назад и упираясь в стену. — Что они с тобой сде…
Договорить он не успел — в грудь ему воткнулось холодное острие кинжала.
— Беги, Аксельм!.. — прохрипел граф и рухнул навзничь.
Аксельм не стал раздумывать: он бросился что есть мочи к выходу. Мука приготовилась погнаться за ним, но Азазель движением руки остановил её.
— Не нужно… — проговорил он, улыбаясь. — Он вернётся. Ведь в наших руках она!
Азазель указал на Мору, которую уже давно разглядел в толпе. Он ухмыльнулся и поманил её к себе пальцем. Мора стояла, не шевелясь. Тогда сын Чёрного Князя схватил безмолвного Гильзо, приставив свой нож с зелёными полосками к его горлу. Травница молча подошла к нему. Её взгляд ничего не выражал. Азазель отшвырнул оруженосца графа в сторону и, глядя на лезвие ножа, спросил:
— Как ты думаешь, он станет тебя спасать, сладкая моя?
Мора ничего не ответила.
— Я так и думал… — Азазель улыбнулся, открывая взору свои белоснежные зубы, и спрятал нож обратно за пояс.
Гильзо тем временем пришёл в себя и в ужасе подбежал к графу. Тот увидел его и улыбнулся.
— Гильзо, мой верный оруженосец… — прошептал он и закрыл глаза. Гильзо зарыдал, уткнувшись графу Мелвину в грудь.
— Как интересно, сперва убил, а теперь оплакивает… — мерзко усмехнулся Азазель.
Оруженосец поднял голову и посмотрел на усмехающегося Азазеля. Взгляд его был полон ненависти.
— Я убью тебя, подонок… — злобно проговорил он.
— Ну попробуй! — ухмыльнулся Азазель.
Гильзо издал душераздирающий вопль и набросился на сына Чёрного Князя. Тот с лёгкостью увернулся, и бедолага налетел на Иллюзию. Она провела рукой перед его лицом, отчего Гильзо увидел мираж — Иллюзия вдруг превратилась в графа Мелвина с торчащим из груди кинжалом, который хрипел из последних сил: «Как ты мог?..» Это был морок, который навела на себя убийца. Гильзо упал на колени и обхватил голову руками.
— Не убивайте его, девочки, — сказал Азазель. — Смерть для него теперь — снисхождение. Пусть живёт с мыслью, что он виноват в смерти своего господина, которым так дорожил. Это будет мучить его сильнее калёного железа.
— Я не дам ему умереть, — вдруг проговорила Мора и быстро подбежала к графу.
— Правда? — удивился Азазель и подал знак убийцам. — Не мешайте ей, я хочу посмотреть, на что она способна.
Травница достала какой-то цветок и растёрла его в левой руке в кашу, а другой рукой выдернула кинжал из груди. Кашу из цветка она растёрла по ране.
— И чего ты этим добилась? — вновь усмехнулся Азазель.
— Он не придёт в себя полгода, — ответила Мора. — Хрустальная хризантема вводит в состояние беспробудного сна, залечивая среднюю или почти тяжёлую рану в течение полугода. Графу очень повезло. Это растение весьма редкое, оно зацветает раз в десять лет. Я берегла его как раз для такого случая. Гильзо, — Мора подошла к рыдающему оруженосцу, — не вини себя в случившемся. Это был не ты, тебя одурманили, кроме того, граф Мелвин жив. Ты ни в чём не виноват.
Гильзо перестал рыдать и посмотрел на Мору. В его глазах мелькнула надежда.
— Кхе-кхе, — кашлянул Азазель. — А вы не забыли о нашем присутствии? Я ведь сейчас могу подойти к графу и просто добить его!
— Только попробуй, — ледяным голосом проговорила Мора, и в этом голосе было столько силы, что сын Чёрного Князя невольно восхитился ею.
— Ладно, так и быть, надо же иногда проявлять милосердие — хотя это мне и несвойственно… — рассмеялся он, хотя глаза его оставались холодными. — Взять её.
Мука и Абстракция подбежали к Море и, взяв её под руки, подняли с колен, а затем поднесли к Азазелю. Он взял её двумя руками за подбородок.
— Ты мне нравишься всё больше, простолюдинка, — проговорил сын Чёрного Князя, рассматривая её лицо. — Кажется, я начинаю понимать, что Аксельм нашёл в тебе.
— Откуда ты?.. — хотела спросить Мора и неожиданно получила пощёчину.
— Это неважно, — уже не так насмешливо сказал Азазель. — Скажем так: у меня повсюду имеются глаза и уши. Как только мы схватим Аксельма — а для этого дела ты, кстати, послужишь приманкой — думаю, я сделаю тебя своей женой.
— Мечтать не вредно, Азазель, — раздалось за спиной у сына Чёрного Князя.
Азазель обернулся и увидел целую стаю волкаров, на одном из которых восседал Аксельм.
— Но… Как ты?.. — удивлённо проговорил княжеский сын.
— Помнишь Сиреневого Короля? Это его зверушки! — улыбнулся Аксельм. — Отпусти Мору, или я за них не отвечаю! Хотя я за них итак не отвечаю… Так что тем более!
Азазель улыбнулся и поднял руку вверх, давая знак убийцам отпустить Мору. Мука и Абстракция послушно выполнили приказ. К травнице подошёл один волкар и ласково уткнулся ей в живот. Она погладила его по холке и запрыгнула ему на спину.
— Что ж, вам повезло, что у меня сегодня хорошее настроение, и я отпускаю вас, — усмехнулся Азазель. — За графа не беспокойтесь — я его не трону… Если, конечно, вам в голову не придёт безумная идея напасть на меня сейчас, — с этими словами он дал знак Муке, и она подошла к лежащему на полу графу и достала меч, указывая лезвием на последнего.
