— Я бы хотела поговорить с тобой, Алек, — обратилась брюнетка к брату, неторопливо переводя взгляд с его девушки на него. — Лидия, ты не будешь сильно возражать, если я украду твоего парня на пару слов?
— На самом деле, Изабель, мы очень устали, — тут же начала Бранвелл, не забывая об обещании, данном парню пару десятков секунд назад, выключая свет в ванной и закрывая дверь. — Знаешь, я, как и Алек, не могу спать в самолётах, также боюсь летать, это всё очень сказывается на мне — все перелёты как мука, поэтому я очень хочу спать, да и Алек тоже. А без него я уснуть уже не могу — проверено. У тебя… какое-то срочное дело или оно всё же может подождать до утра?
— Ого, вы ещё и живёте вместе? — Удивлённо воскликнула Иззи, а затем резко сменила выражение лица, словно поняла, что удивляться этому не стоит — они же встречаются, это нормально. — Знаешь, да, вообще-то это может подождать до утра, ты права. Извините ещё раз, что побеспокоила. Спокойной ночи.
— Спокойной, — кивнула блондинка, в то время как Александр сдавленно улыбнулся и зевнул, радуясь, что ему не пришлось участвовать в этой беседе и провожая младшую сестру до двери. Она мягко улыбнулась ему, когда тот закрывал за ней дверь — и снова она не казалась раздражённой, хотя Алеку казалось, что это вполне могло вывести его сестру из себя.
— Вот и всё, — констатировала факт девушка, когда дверь была прочно закрыта на замок. Она даже заметно выдохнула, несмотря на то, что этот разговор не стоил ей особых усилий. — Это было легче, чем я думала, но пока мне с твоей сестрой всё же сложно общаться.
— Я тоже думал, что она так быстро не сдастся, — кивнул мужчина, выключая свет и подходя к кровати. Оказавшись напротив своего спального места, Алек остановился, задумавшись. — Это странно и совсем на неё не похоже. Интересно, что же всё-таки она хотела у меня спросить?
— Завтра и узнаешь, — ответила Лидия, подходя к кровати с левой стороны, заметив, что Александр подошёл с правой. Девушка заметила, что Алека ещё мучили какие-то мысли, но не хотела допытывать его, да и сил на это уже не было — с него и без того на сегодня хватит. — Ты спишь с правой стороны?
— Без разницы, — пожал плечами Лайтвуд — сейчас это волновало его меньше всего на свете, однако предупредить блондинку всё же стоило. — Если ночью буду тебе мешать — не стесняйся, буди меня или бей, в любом случае проснусь и отодвинусь подальше.
— Ладно, — кивнула девушка, удобно устраиваясь на кровати, надеясь, что до такого не дойдёт. — Спокойной ночи.
— Спокойной, — прошептал Александр, как только его голова коснулась подушки. Несмотря на зверскую усталость, он вряд ли заснёт так же быстро, как Бранвелл — мысли о сегодняшнем дне уж точно не покинут его голову в ближайший час. И он не знал, хорошо это или плохо, что каре-зелёные глаза так плотно впечатались в сознание и не хотели из него уходить — Алеку было интересно и одновременно страшно закрывать глаза, потому что он был уверен, что ему обязательно приснится он.
Единственное, что Александр знал наверняка — это то, что у него точно не будет «спокойной» ночи.
Комментарий к Часть 2.
Пожалуйста, если прочитали эту часть, поставьте хотя бы плюс в комментариях, чтобы я знала, что вам нравится и что мне стоит продолжать.
Море любви x
========== Часть 3. ==========
— Ты очень громко сопишь, — констатировала факт блондинка, поправляя наспех сделанный пучок, смотря на себя в большое зеркало лифта. Алек стоял немного позади и пытался скрыть то, как сильно хочет спать, беспрерывно закрывая рот рукой, зевая. Он проспал около семи часов, что, в принципе, было довольно неплохо, ибо он думал, что может вообще не заснуть — однако этого всё равно было мало для того, чтобы выспаться. — Я проснулась из-за этого.
— Да? — Удивился брюнет, переводя взгляд на Лидию, смотря на девушку через зеркало. — А я думал, ты проснулась из-за громкого крика моей мамы, чтобы через двадцать минут мы были внизу на завтраке.
— Нет, из-за этого проснулся только ты, — выходя из лифта, произнесла Бранвелл, оглядываясь в поисках Лайтвудов. Найдя взглядом родителей своего подставного парня, Лидия усмехнулась. — Кажется, после стольких лет ты до сих пор боишься гнева своей матери, в то время как твоя сестра делает то, что ей захочется.
— Ой, заткнись, — шутливо отозвался Александр, хотя в глубине души знал, что это была чистая правда. Это также была одна из причин, почему его родители до сих пор не знали о его сексуальной ориентации — боязнь гнева заслоняла все остальные весомые причины признаться им во всём как можно скорее.
И иногда эта медлительность приводит к тому, где они оказались сейчас — к беспросветной лжи.
— Доброе утро, милые, — поздоровалась Мариза, поочередно поцеловав в щёку своего сына и его девушку — Александр до сих пор был в шоке от такого поведения своей матери. Неужели Лидия действительно так хорошо повлияла на неё, или же она давно стала такой мягкой, а Алек не заметил этого из-за недостатка общения?
— Доброе, — в одно и то же время отозвались ребята — Алек изо всех сил сдерживался, чтобы не зевнуть.
— Хорошо спалось? — Старалась быть любезной Мариза, пока Роберт молчал, сдавленно улыбаясь, словно в его голове были мысли посерьёзнее, чем эти утренние любезности. К слову, в голове Александра тоже бушевал целый ураган из мыслей: разговор с Изабель, избежание любых чрезмерных разговоров и времяпрепровождений с её парнем Магнусом, игра в серьёзные отношения с Лидией. Младшему Лайтвуду было явно не до разговоров о том, как прошла их первая ночь, однако, наблюдая за реакцией Лидии, ему вдруг стало интересно, чему это она усмехнулась, услышав данный вопрос.
— Да, спасибо, — кивнула девушка, вовремя покидая свои мысли и возвращаясь в реальность. Алек удивился — ему бы так. — А вам?
— Спасибо, тоже, — улыбнулась Мариза — она явно спросила с намёком на что-то большее, и благодаря этой странной усмешке девушки перед ответом была довольна. Но также мама то и дело оглядывалась назад, высматривая людей у лифта, и поглядывала на часы, сверяя время. Было уже чуть больше десяти часов утра, а старшая Лайтвуд хотела, чтобы все собрались ровно в десять — снова непослушная дочь рушит идеальные планы родителей. Роберт, кажется, радовался только тому, что этот завтрак был намечен лишь в кругу семьи, что ему не приходится краснеть перед друзьями и коллегами. Алек усмехается, глядя на реакцию родителей — снова Изабель всех поставила на место.
Ему бы так.
— Ладно, давайте не будем ждать ребят, не знаю, во сколько они соизволят к нам спуститься, — мягко начала Мариза, хотя в её голосе были слышны нотки злости. — Присаживайтесь за стол и выбирайте блюда, мы сейчас подойдём.
Александр кивнул и, подавая руку Лидии, увёл её в сторону стола, помогая сесть — Бранвелл говорила, что это необязательно делать даже перед его родителями, не говоря уже о том, когда они были вдвоём, но Алеку было всё равно. Если он может ухаживать за кем-то — то почему бы ему этого не делать? Даже если всё это — притворство, он хотел оставить хотя бы часть нетронутой, такой, какой она могла быть в реальности.
«И как я до этого дошёл?» — Спросил сам себя Лайтвуд, присаживаясь на своё место рядом с блондинкой, взяв в руки меню, проходясь по нему взглядом, выискивая что-то подходящее для себя. Через пару секунд до парня доходит звук — громкий смех, который, кажется, эхом отдаётся от стенок помещения. Александр медленно переводит взгляд на источник звука и видит то, о чём, в принципе, вполне можно было догадаться — Изабель и Магнуса, стремительно ворвавшихся в зал и заливисто смеющихся над чем-то очевидно очень забавным.
Не теряя времени, пока пара была ещё на довольно далёком от него расстоянии, младший Лайтвуд начинает разглядывать Магнуса: сегодня он был одет в бирюзовую рубашку, заметно тоньше, чем вчера, но распахнутую так же широко, чтобы можно было видеть его загорелую грудь и многочисленные цепочки, висящие на шее; светлые бриджи обтягивали его ноги, как казалось самому Алеку, слишком сильно — и видит бог, он не хотел посмотреть, как они сидят сзади; уложить волосы парень не успел — кажется, они всё же собирались в спешке, поэтому он то и дело поправлял свои волосы, задевая кольцами малиновые прядки; однако глаза его были подведены — не так ярко, как вчера, всего лишь тонкий слой карандаша, но, кажется, без макияжа он никуда не ходит.
