В углу комнаты стояла широкая кровать, а у окна белый зеркальный столик с вазой, из которой торчали сухие цветы, Ян потянулся открыть окно, чтобы немного проветрить помещение, когда на глаза попалась прикрепленная к зеркалу старая фотография. Присмотревшись к людям, его глаза широко раскрылись: на снимке, сделанном у калитки позади этого дома, стояла Эвика: «Такая же, как в моем сне» — перевел удивленный взгляд на второго персонажа — это был высокий парень с темными, чуть вьющимися волосами, он обнимал чародейку, положив подбородок на женское плечо. «Интересно, в какое время она могла здесь жить и почему именно здесь? Ведь, насколько мне известно, хозяйкой тут была Доминика…» но как только его голова коснулась подушки, он провалился в глубокий сон, в котором привиделась Эвика. Ангел наблюдал за всем происходящим со стороны. Он по-прежнему находился в доме Алиры, но теперь отведенная ему спальня выглядела немного иначе: в вазе больше не было сухоцветов, а стоял букет свежих желтых роз, на чистом подоконнике горели длинные белые свечи — их пламя колыхалось, а на подставку капал черный воск.

«Свечи, которые вытягивают темные чары! — Ян вспомнил курс магии в Келестис. На постели, в которой буквально несколько минут назад, лежал он сам, находился знакомый по фотографии парень. Его черные волосы спутались и прилипли к фарфоровой коже, под которой проступали яркие, багровые вены. Больного бросало то в жар, то в холод.

В комнату вошла чародейка. Присев на кровать, она обмакнула чистое полотенце в миску с травяным отваром и обтерла воспаленное лицо черноволосого. Нашептывая заклинания, она водила ладонями над мужской грудной клеткой. На коже не было живого места, ее расчерчивали глубокие порезы, словно кто-то использовал тело как кухонную доску для резки овощей. Эвика укрыла полотенцем раны и, придерживая парня за шею, влила немного снадобья в горло. Ян заметил, что тот стал приходить в себя и даже открыл глаза, подернутые кроваво-красной пеленой «Вампир!»

— Я рядом… — прошептала чародейка, держа того за руку, — ты должен выпить моей крови — это поможет тебе излечиться. Яд очень сильный. — Ее бирюзовые глаза были полны решимости отдать частицу себя этому кровопийце, и он кивнул в знак согласия. Девушка убрала волосы и наклонилась над ним так, чтобы ему было удобнее пить.

Ян с омерзением наблюдал как из Эвики выпивают жизнь, громкие глотки жаждущего и бледнеющее лицо чародейки. Было видно, что она сама вот-вот потеряет сознание, отдав для исцеления очень много крови.

Вампир едва слышно зарычал и бережно, как самое большое сокровище в своей жизни, уложил девушку рядом. Картина сна сменилась. Не успевший оправиться от увиденного, Ян оказался перед заброшенным замком. Здесь стояли наполовину уцелевшие стены и башни. Внутреннее убранство огромной залы, обветшало, готовое в любой момент обратиться в прах. На ступенях раздались шаги, и в помещение вошла Эвика. Придерживая подол платья, она поднялась в одну из башен.

Здесь, на покрытом толстым слоем пыли столе, стояли обросшие паутиной колбы и пробирки. Повсюду разбросаны наполовину сожженные книги, обугленные страницы которых колыхал проникший сквозь разбитое окно ветер: «Это та самая лаборатория, которую я видел в предыдущем сне. Но все выглядит таким обветшавшим, что непонятно, сколько прошло времени после того, как Храфн провел над собственной дочерью обряд с зеркалом»

Чародейка уверенным шагом подошла к камину, стену рядом с ним закрывала изъеденная молью гардина. Отодвинув ее в сторону, Эвика нажала на одну из плит, и та открыла внутри тайник. Быстро достав из него книгу в кожаном переплете, она тут же спрятала ее в складках плаща.

Очертания замка стали растворятся. Ян открыл глаза и широко улыбнулся, его осенило, кто мог быть на фотографии: «Блейз! Вот кто расскажет мне всю историю».

По ночам Лука долго не мог уснуть, вспоминая то, как хорошо они с Атой провели день вместе. При одной мысли о том, что Его девушка отдаст предпочтение другому, внутри у Лу все скручивалось так, что становилось тяжело дышать, он хватался за телефон, писал сообщение: «Я безумно скучаю. Лежу один в постели, хочу, чтобы ты была рядом». Девушка могла долго не отвечать, а потом приходило короткое: «Я тоже» — на этом парень успокаивался и засыпал, чтобы потом провести все остальное время с Атой, держа ее за нежную руку, украшенную блестящим золотым браслетом.

В один из вечеров, они поужинали в кафе и возвращались в его квартиру через парк. Оказавшись в самой темной части, и не заметив ни одного прохожего, Ата хитро прищурилась и затащила парня в кусты.

— Меня всегда тянуло на что-то экстремальное… — страстно прошептала девушка. Каждое ее прикосновение обжигало, ему хотелось впиться в губы Аты. Подставляя девушке шею для очередной серии горячих поцелуев, он прошептал:

— Ты сводишь меня с ума, — внутри все кипело, жар поднимался к голове и пульсировал в висках.

Лука резко отстранился и грубо прижал Ату к стволу дерева, стиснув тонкую талию. Со всей страстностью, девушка отвечала на его поцелуи, до крови укусив за нижнюю губу, но эта боль показалась Лу приятной.

Девушка зарычала и впилась ногтями в мужские плечи. Если бы Лу не был так увлечен собственной страстью, то, наверняка заметил, как губы его спутницы раздвинулись в широкой улыбке из заострившихся клыков, а радужка глаз приобрела кроваво-красный оттенок.

Когда они наконец-то оторвались друг от друга и вернулись к разбитой дорожке, в желтом кругу света от фонаря, стоял высокий мужчина. Его атлетически сложенная фигура была подчеркнута дорогим темно-синим костюмом, а белоснежная рубашка сверкала белизной, поблескивая золотыми запонками в манжетах. Лу никогда раньше не встречал этого человека, но он почувствовал, что от того веет силой и властью.

— Лука, мой мальчик! — незнакомец улыбнулся, показав идеальную улыбку, — как же ты похож на своего отца! Страстная натура демона прорывается наружу!

Лу сделал несколько шагов вперед:

— Мы с вами знакомы? — он по-прежнему держал Ату за руку, но она странно притихла.

Мужчина поправил очки на переносице и только сейчас, приглядевшись, Лука увидел, что радужка его глаз золотистого цвета.

— Как невежливо с моей стороны, — проговорил он извиняющимся тоном, — меня зовут Арсений — я Глава Верхней Аиды, а с Атой ты и так знаком.

Он разговаривал таким добродушным тоном, что Лука не мог понять, как ему реагировать на сложившуюся ситуацию, однако он не ожидал, что Ата и этот тип знакомы. Лу в недоумении перевел взгляд на девушку, которая надула опухшие после страстных поцелуев губки и переплела свои пальцы с пальцами парня:

— Мне было так приятно пить твой свет… — с нотками наивности сказала она, болезненно сжав Луке руку, от чего он едва заметно поморщился.

— Дорогуша, бери его, и пойдем, — приказал Арсений, — не хочется терять время. У меня его очень мало. — Ифрит щелкнул пальцами и перед ними открылся круглый портал, внутри которого, как сквозь стекло, отражались черные здания, напоминавшие старинные кварталы.

В воздухе запахло гарью и чем-то еще, но Лу не успел сообразить, что это за запах. Нечто острое укололо его в шею, и он потерял сознание.

После измены Луки, Яну меньше всего хотелось видеться с подопечным, хоть он и ощущал неясную тревогу: «Что я, в самом деле? С ним ничего не случится. Сидит себе в Бердичеве со своей новой пассией, пусть развлекается, а у меня есть дела поважнее. Нужно поддержать Эву» — телепортировался к ней домой.

Когда он снова погрузил девушку в крепкий сон, а сам устроился рядом, согревая ее ледяные пальцы своими, Ян ощутил образовавшуюся между ними связь. Впервые — это произошло от их первого поцелуя и затем не давало о себе знать, а сейчас случилось вновь. Сам того не заметив, ангел тоже уснул. Его белоснежные крылья, окрасились в черный цвет, серо-голубые глаза больше не принадлежали ему — он стал птицей, которая летела над лесами. Рассекая крыльями воздух, из груди рвался вороний крик. Густые, темные деревья, тянущиеся вглубь страны фьордов, блеск черных вод и свежий, полный свободы воздух. Птицей Ян долетел до замка.