– Ох, Изабелла, что ты делаешь со мной. Ты заставляешь меня мучить мой дух, терзаешь его. Завтра я хочу получить все, моя королева. И отказа я не приму.

Королева потрепала Карла по его непослушным волосам. Она была очень горда, что в мужья ей достался такой красавец. Несмотря на то, что в будущее Изабелла смотрела с некой тревогой, брак с Карлом был очень удачным для неё. Для особ королевских кровей так сложно выйти замуж и при этом действительно испытывать чувства к своему супругу. Ещё несколько мгновений поразмыслив, что может стоит и оставить мужа в своей спальне, королева подарила ему самую лучшую из своих улыбок и пообещала:

– Завтрашнюю ночь ты не забудешь никогда.

Король, одухотворенный такими разговорами, пошёл в свою спальню продумывать свой грандиозный наряд на завтра.

Ему очень нравились свадьбы, пиры, охота. Когда Карл веселился и танцевал, когда много света освещало дворец, настроение и самочувствие короля были на высоте.

Так началось и 28 января. Карл проснулся уже с улыбкой на лице. Он предвкушал отличный вечер.

Новобрачные должны были разместиться на подиуме, сколоченном из досок и обитых красным бархатом. Для их посадки были выделены кресла из кабинета короля и дамское кресло, специально изготовленное для королевы Изабеллы для приятного чтения и рукоделия.

На столах красовалась разнообразная солонина, было много пряного вина, полностью отсутствовал этикет королевского обеда. Традиционные горячие блюда не подавали, так как король распорядился к ложе новобрачных проложить дорогу, по правую и левую сторон которой разместили кастрюли и ложки. В кастрюли, по задумке короля, стоило стучать всем выстроившимся в живой коридор.

Со своими друзьями король назначил встречу в королевской конюшне. Сопровождаемый пажом, он прибыл в конюшню в великолепном расположении духа.

Там его ждали уже слегка продрогшие Ивен де Фуа, граф де Жуаньи, Эймар де Пуатье, Гуго де Гисе.

– Мёрзнете, господа?! – воскликнул король, – а я принёс вам великолепного бургундского для того, чтобы прогреть ваши тела. Ух, сегодня будет жаркая ночь! Выпивайте же и раздевайтесь!

– Как?! Догола? – Эймар де Пуатье веселился.

– Вот именно до гола! – отвечал король.

– Вы шутите, мессир?

– Отнюдь! Я придумал великолепные костюмы для нас! Раздевайтесь же, право, моё королевское терпение не безгранично.

Конюхи стояли поодаль и смотрели за происходящим, разинув рты.

Пятеро мужчин снимали с себя одежду, причём одним из них был их король.

Дальше из корзины, что была у пажа, извлекли парочку бургундского, оказавшегося достаточно крепленым. Также паж достал несколько кусков сыра и мягкий хлеб только из печи. Мужчины пили прямо из бутыли. Вино немедленно было распито, хлеб и сыр остались почти нетронутыми.

Король при этом, прикрывая его королевское достоинство руками, уже открывал амбар с сеном и овсом для его великолепных лошадей. Там же стоял обоз, в котором обычно перевозили его вещи во время походов и путешествий.

Король схватил один из мешков с овсом, благо сил у него было хоть отбавляй, и высыпал овёс в обоз. Проделав прихваченной кирасой дырки в дне и парочку справа и слева, король одел мешок на голову. Получилось подобие платья из мешковины, которое едва прикрывало то, что бережно он прикрывал руками. Его друзья в это время просто укатывались со смеху, все четверо они ринулись делать то же самое. Но изобретательность короля на этом не остановилась. Увидев моток пакли для отделки конюшни, король просто по-мальчишески взвизгнул.

– Смотрите, смотрите, пакля!!! Сделаем из неё волосы! У всех древних людей был удачный запах и грязные волосы!!! Конюх, тащи сажу из печи!

Все начали придумывать, как же сделать себе волосы из пакли.

Тут лучшее изобретение было за Гуго де Гисе. Он придумал смотать паклю у себя на голове нитями и под подбородком, оставив только прорезь для глаз. Казалось, что он воистину древний человек с большой и грязной бородой.

А вот у короля его непослушные волосы никак не принимали нововведений. Граф де Жуаньи, извиняясь перед королём, предложил ему вымазать волосы глиной – на их удачу как раз рядом стояло ведро разведённой глины – она должна была отправиться в гончарную мастерскую. Получился шедевр парикмахерского искусства – волосы короля были оранжевые, разделённые словно на несколько частей и торчали, словно на шапке шута рожки.

Мужчины хотели было подпоясаться, да не смогли, платья поднимались так, что дамы точно попадали бы в обморок от увиденного.

Эймар де Пуатье не остался в стороне и тоже придумал своё видение пещерного человека. Он взял уголь и натер им зубы и десны. Издревна известно, что уголь не страшен для организма, а в некоторых случаях даже и полезен. Рот его стал черным, зубы пугающе торчали, между ними, казалось ничего не было.

Босые, грязные, пьяные и счастливые, они побежали в замок.

По дороге, проходя мимо курятника, Ивен де Фуа, не желающий отставать от друзей, надумал поймать курицу, убить её и сделать себе декор из перьев. Пытаясь догнать её, босой, он поскользнулся и упал, ткань на его могучем плече сначала угрожающе треснула, а потом и вовсе порвалась, под ней виднелся хороший синяк и были видны капли крови.

Король поморщился:

– Ивен, мой дорогой друг, не стоит отнимать жизнь у живого существа. Тем более же не показывайте мне кровь, воротит от неё. Хотя, теперь у вас действительно вид пещерного человека. – король быстро сменил гнев на милость и похлопал Ивена по плечу.

Пятёрка вошла во дворец и оттуда, щипаясь и перекрикивая друг друга, добежала до залы.

Гости постарались. костюмы присутствующих были настолько здорово продуманными, что трудно было понять, кто же это перед тобой. Все смеялись от души, когда удавалось различить между прибывающими персонами знакомые личности. Кто-то был волком, кто-то свинопасом, кто-то звездочётом.

Жан Жювеналь дез Юрсен, что трудился при дворе адвокатом, был человеком строгих правил и жёсткого нрава, выплясывал неприличные танцы в костюме конюха, да так, что парочку раскрасневшихся от смеха фрейлин пришлось выводить на балконы. Поскольку он был известным дамским угодником, вполне возможно, что именно на это он и рассчитывал.

Шаривари с французского переводиться, как кошачья песня. Неудивительно, что дамы нарисовали себе кошачьи усики. Некоторые прикрепляли себе хвостики на платье, а некоторые даже на голову кусочки из шерсти, они торчали прямо из волос и смотрелись как ушки.

Вошедшая пятёрка произвела фурор. Герцог Орлеанский, одевшийся в королевского пажа, просто ахнул от восторга, увидев короля со свитой. Он принял их за друзей Бертрана, поскольку не мог подумать, что утончённая душа короля позволит на своё королевское тело нацепить подобное. Схватив факел со стены, герцог помчался к только что вошедшим гостям.

На пути шествия пятёрке встретилась одна замечательная особа – прекрасная герцогиня Беррийская. Король Карл VI всегда питал к ней тёплые чувства. Её мягкая красота словно подсвечивалась изнутри нежной и чистой душой. Всегда приятная улыбка, всегда нежные локоны – девушка эта отражала образ нежности и женственности. Если Изабелла была сродни итальянскому вину – терпкая, будоражащая, темная, то герцогиню можно было сравнить с парным молоком. Король испытывал к ней добрые сестринские чувства.

Подойдя к герцогине поближе, Карл обрадовался, она его ещё не узнала.

Гости практически все уже собрались, скоро должны были явиться молодожёны в сопровождении небольшого табора цыган.

– Вечер добрый, прекрасная гергоциня, – король немного поменял голос, чтобы быть ещё более не узнаваемым, – даже дикий человек становится разумным при виде Вашей красоты.

– Благодарю Вас за комплимент, а Святой дух – за данное мне, – слегка смущаясь, ответила прелестница, – но я совсем не могу понять, кто же передо мной.

– У Вас есть целый вечер, чтобы понять, кто же перед Вами.

– У прекрасной дамы есть, но я не смогу! Меня разорвёт на кусочки, если срочно, сию же секунду я не отгадаю, у кого самые лучшие костюмы на шаривари! – герцог Орлеанский наконец -то добрался до пятёрки ряженых, – покажите же Ваши лица, я хочу знать!