Перед дверью с табличкой «Редакция журнала 9-й день недели» мужчина замер. Затем вежливо постучал и распахнул.

Колганов пытался выбросить в урну памяти виденного водоноса со странной ношей. Однако волшебную кнопку «Delete» заело, картинка всплывала снова и снова. Строго говоря, как автовладельцу, регулярно заправляющему высокооктановым горючим железного коня, Колганову и не могло прийти в голову иное. Бензин. Но зачем мужчине… зачем ему… если только…

Журналист не отдавал себе отчёта в том, сколько времени прошло, пока не почувствовал, что звонит телефон. Именно так: не услышал, а почувствовал. На другом конце провода дрогнувший голос Валентины Кузьминичны сообщил о том, что неизвестный поджёг редакцию. Колганов прервал разговор и отключил айф. Услышанное легло ровным слоем на проясняющееся сознание. Первый инстинктивный порыв – бежать в редакцию. Но Колганов пересилил себя и ощутил доселе неизвестное ощущение удовольствия. Сродни мазохизму. Ну и чёрт с тобой, «9-й день». Туда тебе и дорога. Гори синим пламенем. Дружище, ты же хотел начать всё с нуля? Вуаля, твоё желание исполнено! Дождись, когда всё сгорит к ебеням и начинай. Воодушевлённый, заказал ещё виски и с аппетитом принялся поглощать остывшее мясо.

Когда Колганов вышел из кафе, то находился в изрядном подпитии и едва держался прямо. И, успешно дойдя до машины, не удержался и свалился, попутно разбив лицо о зеркало заднего вида.

– Молодой человек, вам требуется помощь!

И это был не вопрос, как обычно в подобных ситуациях, а утверждение. Безапелляционная констатация факта.

Главред сплюнул солоноватую кровь из разбитой губы и повернул голову на источник участливого женского голоса. Им оказалась приветливая миловидная девушка с густыми каштановыми локонами.

– Мне? Да… наверное… впрочем, я сам. – Он попытался подняться. Но голова сильно кружилась, поэтому получилось лишь приподняться. – Эх, блин, кажется, сейчас я не в форме.

– Я вам помогу. Держитесь крепко за меня.

То ли незнакомка оказалась неожиданно сильной, или у него включились ноги, но Колганов увидел, как его родной форд удаляется.

– Вы куда меня тащите? – Жалобно промямлил он. – Девушка, моя машина…

– Вы хотите сесть за руль? – Незнакомка остановилась и перевела дыхание. Только сейчас стало ясно, что ей приходится несладко.

– Не знаю. – Колганов оказался озадачен. – Если получится.

– Вы же на ногах стоять не можете! – Укоризненно бросила она.

– Это потому, что вы держите меня немного криво, – нашёлся он.

Девушка, кряхтя, поставила его вертикально и отпустила. Молодой человек рухнул как подкошенный и застонал: асфальт оказался неожиданно жёстким.

– Верните меня, пожалуйста, в исходное положение. – Взмолился он. – Я больше так не буду.

Она покачала головой.

– Обещаете вести себя хорошо? – И вновь собрала все силы, чтобы поставить его на ноги.

– Мне бы редакцию, мэм. – Колганов почувствовал, что проваливается в забытье. – Знаете, где это?

Валентина Кузьминична подняла глаза на визитёра.

– Мужчина, мы не заказывали воду.

– Я знаю. – Незнакомец огляделся и направился прямиком в кабинет главреда. – Сейчас я сожгу редакцию. Я должен это сделать.

Невозмутимый тон развозчика воды, размеренная походка и отсутствие хотя бы намёка на суетливость или страх заставили сотрудников редакции, в том числе Валентину Кузьминичну, потерять дар речи и оцепенеть. Словно сквозь завесу пелены она увидела, как один из сотрудников бросился на вошедшего, однако оказался сбит с ног мощнейшим ударом в челюсть.

– Не советую мне мешать. – Не меняя тона, предупредил мужчина присутствующих. – Лучше эвакуируйте персонал или сгорите. – Последняя фраза адресовалась персонально Валентине Кузьминичне.

Незваный гость содрал пробку и начал методично выливать бензин. Сначала на стол Колганова, затем на аппаратуру и сейф. И, попутно разливая горючее на пол, методично захаживал в каждое помещение. К тому моменту, когда бутыль опустела, опустела и редакция. Из коридора доносился мощный людской гул. Кто-то быстро заглянул и сразу же отскочил. Мужчина захлопнул входные двери и подпёр спинкой стула ручку так, что их стало невозможно открыть снаружи. Извлёк из пакета небольшую коробку из материала с низкой теплопроводностью и с помощью заранее наклеенного двустороннего скотча закрыл ею пожарный извещатель.

В двери яростно застучали.

– Немедленно откройте! Слышите! Откройте немедленно, или мы выломаем двери.

Мужчина улыбнулся. Он прекрасно знал, что у охраны нет огнестрельного оружия. Да и на то, чтобы выломать довольно крепкие двери, потребуется время. Достаточное, чтобы он выполнил свою работу. Свою миссию. Рассадник зла должен быть сожжён. Именно так. Только огонь несёт силу очищения.

Он опустился в кресло главреда, вытащил из кармана шорт кусок бумаги с названием редакции и номером офиса. Окинул удовлетворённым взглядом дело рук своих, достал зажигалку и поджёг указатель. Меж тем, двери принялись выламывать. Мужчина смотрел на пылающий указатель-запал и улыбался. Подождав, пока пламя начнёт обжигать кожу, блаженно закрыл глаза и раскрыл ладонь.

Следователь, капитан полиции Марченко, окинул взором представшую картину. В ноздри ударил едкий запах оплавленного пластика. Обгоревшее тело, или то, что от него осталось, копоть и потемневшие ошмётки обстановки. Попытка открыть чудом уцелевшее окно успехом не увенчалась: от высокой температуры конструкцию повело и механизм перестал работать. Если я попал сюда снова, значит дело дрянь.

– Что, товарищ капитан? – Опер Гена смотрел на руководителя глазами преданной собаки.

– Так, ничего. Мысли вслух. Блин, я уже заговариваюсь. И это только начало. – Марченко поймал себя на том, что ищет глазами нечто совершенно определённое. – Скажите, а где главный?

Пред ним предстала высокая крупная женщина лет сорока. Полицейский хорошо её помнит. Это секретарь бывшего главреда Бергера, ныне покойного. А сейчас главред другой, гораздо моложе. Хотя и при бессменном секретаре. Обычно спокойная и бесстрастная, сейчас Валентина Кузьминична дрожала и заикалась. Бледная как мел, женщина куталась в наброшенный на плечи платок и пыталась взять себя в руки. Марченко приблизился и представился.

– Да… здравствуйте… я вас помню… – Она явно испытала чувство облегчения, увидев следователя. Тем не менее, заикаться не перестала. – Он… он… Егор Анатольевич незадолго до… этого… вышел. А потом…

– Самое страшное позади, – Марченко посмотрел на её бейдж, – Валентина Кузьминична, слава Богу, никто не пострадал. Преступника в расчёт не берём. Поэтому постарайтесь успокоиться.

Женщина прокашлялась. Было видно, что она постепенно приходит в себя.

– Расскажите, пожалуйста, что произошло, – Марченко постарался придать голосу максимально мягкие ноты.

– Постучали в дверь… сначала постучали в дверь… вежливо. Я бы сказала, учтиво.

Секретарь задумалась, но со стороны это выглядело словно она впала в ступор.

– Хорошо. – Марченко напомнил о своём присутствии. – Продолжайте, Валентина Кузьминична.

– Это был невысокий мужчина лет пятидесяти. Одет… одет в жёлтую футболку и красные шорты. На плече бутыль для воды.

– Может, успокоительное? – Хотел было предложить следователь. – У нашего врача…

Но женщина отрицательно покачала головой.

– Нет, благодарю.

– Что мужчина сделал дальше? – Не теряя времени, продолжил Марченко. Он прекрасно знал, что самые ценные показания – данные, что называется, по горячим следам. – Или что он сказал?

– Он… он сказал, что сейчас подожжёт редакцию и сказал, чтобы я вывела людей.

– И он беспрепятственно позволил всем сотрудникам покинуть редакцию?

– Именно так, – не раздумывая, ответила она.