От осознания, что этот тип просто делает из нее умалишенную, у девушки подкосились ноги и, чтобы не упасть, она тоже присела на гроб: все равно других предметов мебели в прихожей не было. Гробовщик придвинулся к Тессе и, нарушая все дозволенные границы личного пространства, положил ей руки на плечи.
— Не нужно злиться, — он крепче обхватил и легонько сжал ее плечи пальцами, погладил девушку по волосам, словно успокаивал капризного ребенка, — неужели вы думали, что я позволю таскать себя по судам в качестве свидетеля какого-то мелкого бытового убийства? Мне это вовсе не интересно. Вот почему я не захотел давать письменные показания. Но вам же лучше, все заслуги по раскрытию этого преступления будут ваши.
Когда Гробовщик не хихикал, его тихий голос, звучащий у самого уха Тессы, действовал странно гипнотически. Руки мужчины были сильными, а жесткие ладони прикасались к плечам и шее девушки бережно, словно она была фарфоровой куклой, которую он боялся сломать. Тесса даже забыла, что леди должна сохранять дистанцию между ней и мужчиной, и склонилась к его груди. Мягкие серебристые волосы щекотали кожу на лице девушки и так же, как и ткань его одежды, пахли выпечкой и, едва уловимо, хлороформом. Сама смесь ароматов, несмотря на очевидную несовместимость, была приятной.
— И еще, мне не хотелось сидеть в зале суда, где судят за убийство слабую женщину, отравившую мужа-деспота, периодически избивающего ее. Не смотрите на меня так, мисс Стоун. Иногда приходится искать грань между добром и злом. А она порой так тонка, что поиски становятся слишком сложны. С точки зрения вдовы покойного, мы с вами совершили зло. Ее мужа мы таким образом все равно не вернули к жизни, но, в то же время, сломали жизнь ей и двум их детям, оставшимся без родителей.
Из-за услышанного голос у Тессы сел настолько, что, когда она заговорила, слова были едва слышны.
— Если вы мыслите так, если все это правда, зачем тогда рассказали мне об убийстве?
— Потому что это справедливо, хоть и жестоко. Ищущий истину начинает видеть мир черно-белым, для него существуют лишь свет и тьма, никаких полутонов. Это иногда приводит к тому, что он сам становится жестоким чудовищем. И тогда приходится бороться с этим внутренним зверем любыми способами, сколь бы безумными они не казались. А еще, теперь мне интересно, как поступите вы. Будет обвинительный приговор для вдовы с двумя детьми или нет? Все ведь теперь зависит только от вас. Станете вы придерживаться принципов полицейского, жестокого, но справедливого, или поступитесь ими, проявив жалость и милосердие?
— Я поеду в участок и передам отчет о деталях убийства. Если мы будем убивать всех, кто нам мешает или когда-то обидел, то уподобимся животным. Человеческая цивилизация существует благодаря сдерживающим механизмам, одним из важнейших является закон. А я — представитель закона. Что, теперь, по-вашему, я тоже стала чудовищем из черно-белого мира?
— Еще не стали, мисс Стоун, еще не стали, — довольно громко захихикал Гробовщик. И прижав плечи девушки еще крепче к своей груди, добавил, — но уже встали на этот путь.
Тесса чуть повернула голову и попыталась заглянуть в скрытые челкой зеленые глаза.
— А еще, я знаю, видела в какой такой «кровати» вы спокойно спите. Но никому не скажу, что это не просто ваши шуточки для посторонних. — Она озорно подмигнула и быстро высвободилась из сжимающих ее плечи рук. — Констебли ждут в повозке. Мне нужно в участок с отчетом для Комиссара, — хитрая улыбочка Тессы угасла, словно она оправдывалась, сама не понимая, в чем и почему должна искать оправдания своим действиям, — если меня не дождутся, то придется добираться самостоятельно, а это далеко, и на кеб у меня денег нет.
Тесса подбежала к двери, открыла ее и обернулась. Гробовщик все так же, не меняя позы, сидел поверх крышки гроба, его плечи были понуро опущены, руки вцепились в дерево, так что костяшки пальцев побелели до невозможного, а черные ногти царапали лакированную поверхность. Сейчас его улыбка не раздражала. Тессе вдруг пришла в голову мысль: закрыть двери, вернуться и впиться губами в растянутый усмешкой рот. Но времени на безумные поступки у нее не было, полисмены не будут ждать вечно.
Полицейский участок, как обычно, гудел, словно растревоженный улей. Люди сновали туда-сюда, иногда натыкаясь на Тессу. Она долго и безрезультатно пыталась пробиться в кабинет Комиссара. Прождав почти три часа, Тесса все же оказалась в просторном помещении. Начальник восседал за большим лакированным столом. Предложив Тессе сесть напротив в небольшое кресло, Комиссар, сложив руки на обширном животе, внимательно слушал ее отчет. А сказать ей было особенно нечего. Еще один украденный из похоронного бюро труп. Кто видел похитителя? Да никто — все спали. Врала Тесса вполне убедительно. При этом она понимала, признавшись в том, что она проспала проникновение злоумышленника в дом, точно не наберет баллов в глазах начальства. Но сообщив, что видела уходящего своими ногами покойника, можно было и в психушку на принудительное лечение загреметь. Ее папочка и мамочка, по всей видимости, только чего-то подобного и ждали, чтобы оформить над совершеннолетней дочерью полное опекунство и прекратить ее самодеятельность. Тесса подтолкнула через стол бумаги с письменным отчетом и пожала плечами.
— Ладно, мисс Мередит, продолжайте наблюдение. И еще, инспектору Морриссону поручили другое расследование, а это дело передали детективу Уитону. Так что, теперь он — ваш непосредственный начальник.
Тессу передернуло. Она повела плечами, словно замерзла. Хотя, в слишком тонком жакете поздней осенью действительно становилось холодно. К тому же, с самого утра зарядил дождь и, судя по низким свинцовым тучам, плотно укрывшим небо, он вряд ли скоро закончится. Она уже представляла, как будет самостоятельно возвращаться в дом Гробовщика под холодным проливным дождем. И от этого становилось совсем тоскливо.
Покинув кабинет Комиссара, девушка натолкнулась на детектива Уитона и чуть не сплюнула через плечо. Вечно он появлялся, словно черт из табакерки, неожиданно и стремительно, при этом, как обычно, подчеркнуто-элегантный и самоуверенный настолько, что Тессу начинало подташнивать от этого его приторного самолюбования. Подхватив девушку под руку, Виктор легко развернул ее в совершенно другом направлении.
— А вот и вы, мисс Тесса. Вам Комиссар уже сообщил новость? Судя по вашей кислой физиономии — да, и вы не особо рады работать со мной. Но ничего, это мы исправим. Пройдем в мой кабинет. Там тише и уютнее. И у меня есть для вас подарок. — Последнюю фразу Виктор произнес шепотом, склонившись к плечу девушки, почти касаясь губами ее волос. А Тесса подумала, что как-то слишком подозрительно много «подарков» валится сегодня на ее несчастную голову. Она нахмурилась, но не сдвинулась с места. Виктор крепче сжал ее локоть и почти силой поволок к двери. — Идем, я все же теперь ваш непосредственный начальник.
Рассудив, что ей вряд ли что-то угрожает, ведь в участке полно людей, Тесса отдернула руку и понуро поплелась за новым начальником. Она даже не слушала, что говорил ей Виктор, и опомнилась, лишь когда он опустил на ее плечи легкую меховую накидку.
— А вот и обещанный подарок, мисс Тесса. — Зашептал он, пытаясь коснуться губами ее шеи.
Тесса вывернулась и оттолкнула руки мужчины, оставляя в них и подачку.
— Вы с ума сошли? Вы — детектив полиции, я — всего лишь младший помощник инспектора. Вы не можете дарить мне такие подарки. А я этого никогда не приму. За такие вещи нужно платить. И вы мне уже много раз намекали, как. По-вашему, я дешевка, которую можно купить?
— Нет, Тесса, что вы, я не считаю вас дешевкой. Это лишь мелочь, — он элегантно перекинул накидку через руку, — только пожелайте, и я выполню любую, самую смелую вашу просьбу или фантазию.
— Оставьте меня в покое и не приближайтесь. Вот это будет самое лучшее, что вы можете для меня сделать! — выкрикнула Тесса и, грохнув дверью, выбежала из кабинета детектива. Во всеобщей суматохе никто в участке и не заметил этого взрыва эмоций.
