Сердце в груди замирает.

Внутри полно опилок. И в опилках лежит очень худая девушка. Настолько тощая и бледная, что Харпер сначала не признает её.

— Лили? — она наклоняется, коснувшись плеча Роуз, и дергает. — Лили?! — кричит, после чего хватает её за запястье, проверяя пульс. Он есть, но слабый. Как бы ужасно это не звучало, но долгая практика голодовки помогла Роуз перенести всё это время. Она привыкла не кушать, но сейчас выглядит ужасно.

— Роуз? — Мэй хватает её за лицо, трясет, и Лили распахивает темные глаза, тут же, словно безумная, цепляется ногтями за запястья Харпер, вот-вот готовясь зарычать, как животное, но её взгляд замирает. Лили приглядывается, различая сквозь темноту очертания лица подруги, которая нервно улыбается, продолжая нащупывать пульс на руке Лили.

— Мэй? — Роуз хрипит, слабо шепчет, но тишина позволяет слышать. Харпер моргает, напряженно кивая:

— Давай, помоги мне, — она берет подругу под руки. Роуз не успевает соображать. Она просто хватается за Мэй, как за единственный шанс на спасение. Пытается присесть, но с ужасом в глазах шепчет:

— Я не могу… — смотрит на Мэй, чуть ли не начав рыдать. — Я не чувствую ног…

Харпер цепенеет. Она смотрит в ответ. Голос застревает где-то в сухой глотке.

Как… Как она вытащит её, если сама еле стоит на ногах? Руки сильнее трясутся. Роуз приоткрывает рот, со слезами ужаса понимая:

— Я не могу идти… — шепчет, панически глотая воздух. — Я не… Я не могу…

Гудение. Гудение автомобиля. Девушки сжимают друг друга пальцами. Оливер вернулся. Он…

Мэй с дрожью вдыхает ртом, слезящимися глазами смотрит на подругу, которая не может пошевелиться от ужаса:

— М-Мэй…

Харпер сглатывает, заставив себя говорить:

— П-подожди меня… Я… — кивает на ящик. — Жди меня здесь, хорошо? — нервно кивает, отпуская руки Лили, которая хмурится, не желая принимать слова Мэй:

— Что ты собираешься делать? — девушка замолкает, когда Харпер наклоняется, подняв с пола топор. Она держит его так неуверенно, со страхом. Поворачивается к Роуз, прося голосом, полным ужаса:

— Подожди, — дрожит отступая назад. — Я вернусь, — уверяет, выходя из сарая, и только тогда разрывает зрительный контакт с подругой, которая не может молвить слова из-за страха, что сжимает грудную клетку.

Харпер выходит на улицу, прижимая к груди топор. Рукоятку держит пальцами обеих рук. Смотрит на пугающий дом влажными, от застывших слез, глазами. Стучит зубами, но вовсе не от холода. Хромает к дому, бормоча что-то непонятное под нос. Подходит ближе к террасе, прислушиваясь. Ничего. Абсолютно. Тихо дышит, глотку сжимает страх. Девушка стоит на месте, боясь пошевелиться.

И всё тело пронзает знакомое неприятное ощущение. Мэй сразу же находит его источник. Резко опускает голову, уставившись на окно, что разбила, чтобы выбраться из подвала. Сквозь мрак ей впервые удается увидеть его. Оливер смотрит на неё оттуда. Снизу. Его светлые, полные безумия глаза сжирают, выворачивая все внутренности. Слезы катятся по щекам. Харпер смотрит в ответ, и вдруг её поражает мысль. Прямо в голову. Она делает вдох, чувствуя, как тошнота подступает к горлу, но вместо опустошения желудка девушка срывается с места. Как и Оливер в подвале. Дверь. Дверь, что ведет в подвал. Она запирается снаружи. Харпер впервые несется с такой бешеной скоростью, но при этом её сердце прекращает биться. Она бросается в темный коридор дома, уже сворачивает к лестнице, за которой находится дверь, но та уже распахивается, заставляя девушку пропищать от ужаса и свернуть на второй этаж. Она поддается панике, чувству растерянности, страху, поэтому несется, сломя голову, неизвестно куда, совсем не думая, к чему её это приведет. Она оглядывается, чувствуя взгляд на себе. И держится, чтобы не лишиться рассудка, ведь Оливер буквально в нескольких шагах.

Размах. Удар. Топор падает на пол, катится вниз по ступенькам лестницы, а Харпер громко дышит, большими глазами смотря на Оливера, который отступает назад, хватаясь за плечо. Нет, Мэй не отрубила его. Она отхватила топором кусок кожи на предплечье, заставив парня отступить назад, с громким стоном схватиться за руку. Мэй не ждет. Она продолжает бежать наверх, спотыкаясь на каждом шагу. Сворачивает в коридор, надеясь, что в одной из комнат дверь с замком, но адреналин дает ей подсказку — сигануть в окно и разбиться насмерть. Страх лишает рассудка. Мэй оглядывается, видя, что Оливер пока не выходит на второй этаж, поэтому прибавляет шагу, вновь смотря перед собой.

И влетает в человека. Влетает и тут же реагирует, как безумное животное, начав толкаться. Она готова поверить, что Оливер каким-то образом успел обогнать её.

— Харпер!

Застывает. Перед глазами расплывается картинка, поэтому девушка щурится, присматриваясь.

О’Брайен.

Дрожь усиливается. Дилан смотрит на неё, сжимая плечи, чтобы ещё раз дернуть, ибо ему кажется, что девушка всё ещё не в себе. И Харпер правда теряет здравый смысл. Её трясущиеся руки сильно сжимают его кофту, а с бледных губ срывается:

— Боже… — шепчет, широко распахнутыми глазами смотря на парня. — Боже… — и не думает. Она совсем не думает, когда хватается за его плечи, обнимая так сильно, что, кажется, хочет сломать руками. Девушка странно подпрыгивает, заставив Дилана сделать шаг назад, немного отклонившись, чтобы руками подхватить её. Она держится за него, ногами обхватив тело, руками — плечи. О’Брайен громко выдыхает, заморгав, когда Мэй судорожно дрожит, прося:

— Боже… За-забери меня. Забери, — шепчет, едва сдерживая рыдания, хотя в глазах продолжают скапливаться слезы. — Пожалуйста, — сильнее сжимает ногами и руками парня, который ещё не успевает привыкнуть к внезапному контакту. Он будто пропускает сквозь себя дрожь девушки, с ужасом понимая, что сам начинает трястись. Пальцами сжимает её тело, как-то грубо приглаживает волосы, хмуро уставившись перед собой.

Оливер. Вытягивает руку. В которой сжимает пистолет.

Дилан оставил биту, зная, что ему пригодится только огнестрельное оружие, поэтому резко сует руку в карман кофты, рывком отдергивая от себя Харпер, которая еле держится на вялых ногах. О’Брайен вытягивает оружие, делая выстрел, как и Оливер. Мэй закрывает уши ладонями, а Дилан толкает её в комнату рядом, пока сам отскакивает в ту, что напротив. Харпер падает на пол, тут же прижимаясь к стене. Выглядывает в дверной проем, установив зрительный контакт с парнем, который так же приседает, посмотрев на неё.

Дом погружается в тишину. Оливер не идет к ним.

Дилан замечает одну странность: этот тип правша, но оружие держит в левой руке, что значительно влияет на его возможность попасть по цели. О’Брайен вынимает телефон из кармана, пользуясь моментом затишья, и смотрит на Мэй, шепча:

— Где Лили? — он знает, что Оливер слышит, поэтому выглядывает, замечая того у самой лестницы, и делает выстрел, заставив Харпер вздрогнуть, но успеть сказать:

— В сарае, в ящике, — эхо от выстрела глушит её тихий голос. Дилан прячется за стеной, когда Оливер стреляет в ответ. О’Брайен быстро набирает сообщение Дейву, надеясь, что тот ещё не зашел в дом. Пускай займется Роуз, а Дилан… Он смотрит на Харпер, которая трясется от стресса, смотря куда-то в стену.

А Дилан займется ею.

— Уходи, О’Брайен, — Оливер встряхивает больную руку, разбрызгивая капли крови. — Ты мне не нужен. Уже, — хрипит, делая один шаг вперед и прислушивается. — Я оставлю тебя и Дейва в покое. Сваливай. А Мия останется дома.

О’Брайен хмурит брови. Что ещё за Мия? Кажется, у этого типа окончательно едет крыша. Дилан поднимает взгляд на Мэй, которая большими глазами смотрит на него, дергая головой, и пытается шептать:

— Не отдавай меня… — просит, заставляя парня закатить глаза и ругнуться:

— Да, нахуй, я тут задницу рву и… — замолкает, крепче сжимая оружие, когда слышит шаги. Оливер двигается медленно, но всё так же уверенно:

— Проваливай, О’Брайен, и я не стану вскрывать твой череп. Ты не можешь забрать Мию, она останется дома.