Это оказался тот самый супермаркет, в котором я покупала продукты на Рождество. Правда, гораздо более запустелый: стенды с едой перевернуты, лампочки либо разбиты, либо не горят из-за отсутствия электричества, вместо привычной суматохи лишь где-то в глубине здания раздаются шорохи. Папирус взял красную корзинку и стал медленно бродить по помещению в полумраке в поисках припасов.
— А не далековато ли мы зашли, мусоросборник?
Хриплый голос заставил нас обернуться. Бронзовая сигара уперлась в плечо Папируса и затухла. Свет угасших угольков показал обросшее щетиной лицо мародера, достаточно высокого, чтобы быть на одном уровне со скелетом.
— Я не получил ответа.
Мужчина ударил свободной рукой по стенду рядом с Папирусом. Я взвизгнула от страха, чем выдала свою позицию. На шум сбежалось ещё несколько человек, вооруженных спортивным инвентарем.
— ПРОСТИТЕ, Я НЕ ЗНАЛ, ЧТО ВЫ РЕШИЛИ ПОИГРАТЬ ЗДЕСЬ В ГОЛЬФ И ХОККЕЙ. МНЕ КАЗАЛОСЬ, ДЛЯ ЭТОГО ЕСТЬ БОЛЕЕ ПОДХОДЯЩИЕ МЕСТА?
— Мне показалось, или зомбиапокалипсис закончился, — в рычащем голосе мародера нарастала угроза, переходящая на крик, — раз всякие придурки под видом посетителя посягают на мою территорию и делают это с таким видом, будто это я к ним припёрся и пытаюсь выпросить кусок хлеба?!
Он оттолкнул Папируса в стенд, заставив того с грохотом раскатать банки по полу, после чего подорвался ко мне и заглянул прямо в душу мертвыми глазами. Сломанный нос, осунувшееся лицо и мешки под глазами излучали не иллюзорную опасность, которую стоит ожидать от человека, потерявшего всё. Он проревел мне в лицо:
— У тебя язык отнялся, паскуда!? С удовольствием поверю, что у той жестянки челюсть кроме жратвы ни на что не предназначена, но я думал, что азиаты стоят чуть выше обезьян!
Глаза мужчины налились кровью, он завёл руку для удара, но её вовремя перехватила чужая ладонь.
— Дон, не стоит. У нас достаточно еды для всех. Скоропортящиеся продукты без электричества быстро придут в негодность.
Мародер фыркнул и покосился на “дипломата”. Он вызволил свою руку, после чего сплюнул вбок:
— Фьюз, ты слишком многое себе позволяешь за доступ к складским помещениям. Боюсь, удача твоя кончится вместе с жизнью.
Это был тот самый продавец, что обслуживал меня, когда Санс попросил оплатить его покупки. Он поправил фирменную багровую кепку и хлопнул по спине Дона. Бандит поморщился и скрылся в темноте. Оглядываясь на окружающих грабителей, я помогла подняться Папирусу и повернулась к Фьюзу:
— Спасибо! Даже в такой ситуации, ты как-то умудряешься помочь.
— В принципе, не за что, — парень застенчиво почесал лоб, возвращаясь к своей шайке, — просто берите всё, кроме консервов. Мы планируем продержаться как можно дольше без вылазок.
Я кивнула и стала протискиваться мимо наполовину разграбленных рядов. Вообще, супермаркет казался довольно специфичным местом для выживания. Зимой практически нулевая теплоизоляция, что неприятно чувствовалось на коже. Свет присутствовал только на пару метров рядом с окнами, что способствовало обороне, но не комфортному жилью. Впрочем, не мне здесь жить, напротив, хотелось удрать отсюда как можно скорее. Мысль о том, что рядом бродит несколько громил, пусть и не очень агрессивных, совершенно не воодушевляла.
В корзину шло всё необходимое. Многие продукты, особенно из молочного отдела, были найдены по запаху. Конечно, не очень хотелось кормить детей просроченной едой, но нам чётко обозначили границы доступного. Папирус, в свою очередь, плелся сзади и лишь хмурил невидимые брови, осуждая мой выбор. Впрочем, во мраке он ориентировался гораздо лучше, а потому с его помощью поиски проходили быстрее.
— ФРИСК, ПРИЗНАЮ ЧЕСТНО, НО Я РАЗОЧАРОВАН В ТВОЁМ ВЫБОРЕ ПРОДУКТОВ. РАЗВЕ КОСТЯТКИ БУДУТ ЭТО ЕСТЬ? Я ЗНАЮ ТОЧНО ОДИН ПРОДУКТ, КОТОРЫЙ НАСЫТИТ ЛЮБОГО. ПО ПРАВДЕ, ЭТО ЕДИНСТВЕННЫЙ ПРОДУКТ, ЧТО ВЕЛИКИЙ ПАПИРУС УМЕЕТ ГОТОВИТЬ.
Скелет спонтанно развернулся и выцепил со стойки с десяток упаковок спагетти, после чего начал заполнять ими корзинку. Я несколько секунд расслабленно наблюдала за этим, пока до меня не дошло осознание, но было уже поздно.
С гулким треском бейсбольная битва впилась в полку совсем рядом с черепом Папируса.
— Разве тебе не сказали, что тебе разрешено жрать.
Спокойный голос проходил под кожу словно нож опытного хирурга. Я вздрогнула и заметила, что по голове Папируса обильно течет пот, а глазницы сузились до размеров человеческого глаза. Ситуация накалялась, мне пришлось выскочить перед оппонентами чтобы разрешить конфликт.
— Но ведь спагетти нельзя приготовить без кипяченой воды! Где вы собрались её брать без электричества?
Мой вопрос мог звучать резонно, но мародеру был чужд здравый смысл. Внимания, которое он выделил после моего выступления хватило лишь на то, чтобы выдать звонкую пощечину. Инерция потащила мою голову вбок и больно ударила её о выступ. Я попыталась сдержать крик, чтобы не призвать ещё больше грабителей, но Дон решил сделать всё за меня:
— Какая, мать твою, разница?!
Мародер цедил слова сквозь зубы, до хруста сжимая биту, но в то же время говорил достаточно громко, чтобы привлечь весь супермаркет. Пока отовсюду раздавались шаги участников шайки, Дон продолжал учить Папируса, как маленького ребенка, не способного усвоить урок с сотого раза:
— Тварь, это ведь простое правило. Даже тупой мог бы его выполнить. Впрочем, верно, сгнила кожа, сгнили мозги, верно? — Дон провел рукой под подбородком и исподлобья посмотрел на Папируса, — верно ведь, безмозглое монстрячье отродье?!
Дон совершил один мощный замах и погрузил всю мощь удара битой в челюсть Папируса. Не выдержав силы, череп слетел с позвоночника и полетел по воздуху как мячик. Голова монстра рухнула прямо перед моими ногами, сделав несколько оборотов на остатках шеи. До слуха уже донесся звук уносимой ветром пыли. Не веря своим глазам, я скатилась на пол, подбирая в руки остатки младшего брата-скелета. Сознание просто не допускало, что это может произойти. Будто вместо письма от ушедшего на фронт сына пришла похоронка. Ещё минуту назад Папирус заботливо, по его мнению, подбирал ребятам ужин, а сейчас его тело уносится в никуда, словно никогда не существовавшее.
— УВЫ, БЕДНЫЙ ПАПИРУС…
Глазницы скелета задрожали, но остановили свой взгляд на мне. Пытаясь справиться с душераздирающей болью, я прижимала к груди череп, с каждым мгновением ощущая, как он становится мягче. Я не могла смириться с этой потерей, словно что-то вырвали из меня с мясом, будто тесак отрубил часть души. Сон, это часто бывает во сне. После таких событий ты понимаешь, что необходимо открыть глаза, потому что просто не можешь удержать происходящий ужас. Но почему… Почему не получается?
— Упал, как кукла, — Дон пожал плечами и чиркнул спичками, зажигая сигарету. — Кстати, о куклах. Неплохо ты выглядишь для девицы, связавшейся со столь отсталым и слабым монстром. Думаю, мы могли бы…
— Ты хочешь плохо провести время?
Свет хлынул изо всех щелей, даже от казавшихся неработоспособными лампочек. Он отдавал ледяным оттенком, холодом, на грани с обморожением. Собравшиеся грабители стали озираться по сторонам и нервно доставать оружие. Дон сбросил недокуренную сигарету и потушил её ногой о шарф Папируса. Внутри меня что-то порвалось, но слезы будто замерли в уголках глаз, будто если я их сдержу, что-то изменится.
— И что это? Очередной полтергейст пытается доказать, что равен человеку по силам? — бандит широко расставил руки, вопросительно оглядываясь в поисках незваного гостя. — Спешу огорчить, но за прошедшую неделю я вздёрнул как минимум сотню “ваших”, и правительство мне неплохо за это приплатило.
Из-за стеллажей выскочил запыхавшийся Фьюз, который, похоже, добирался из конца магазина, и схватил Дона за грудки:
— Придурок! Что ты натворил?! — паренек дрожащими руками тряс невозмутимого мародера, который лишь закатил глаза на все претензии. — Зачем так шуметь? Сюда сбегутся зомби со всей улицы!
