— Всё хорошо, Чара? — я встала с кровати и мягко приобняла её. В ноздри проник тонкий аромат лютиков. Она несколько секунд стояла на месте, но положила голову мне на плечо. — Расскажи мне всё, пожалуйста. Где ты была?

Вместо ответа я почувствовала, как в руку вкладывается холодный металл. Чара отстранилась от меня, и, откашлявшись, пояснила:

— Не могу рассказать. Можешь пообещать кое-что?

Я с удивлением разглядывала чёрный шарик, по размерам напоминающий яблоко. Монотонный окрас не нарушался ни единой трещиной или шероховатостью. Идеальная форма без изъяна. Внутреннему перфекционисту оказалось трудно оторвать взгляд обратно на подругу, переминавшуюся на мягком ковре.

— Да? — я попыталась заглянуть в её лицо, но она отвернулась, прижав кулак ко рту и тихо откашливаясь. — Что происходит?

— Я… Прости пожалуйста. — Чара закрыла губы ладонями, едва слышно вздыхая и тут же меняя тему. — Ты можешь сохранить эту вещь для меня?

— Хорошо, но…

— Спасибо, Фриск. Я очень ценю. — она перебила меня, не дав закончить. Всё ещё стоя спиной, она обхватила себя руками, слегка согнувшись. Даже на расстоянии в целый метр от неё веяло теплом, которому, казалось, неоткуда браться в теле призрака. — Я не надеюсь, что ты поймешь меня… Но мне нужно идти.

В голове гулял лишь ветер, не имеющий никакого отношения к пониманию происходящего. Я чувствовала, что Чаре плохо, но не знала, как подступиться к этой теме. Воспользовавшись моим промедлением, она короткими шагами стала направляться к двери. Я не стала её задерживать, чему девушка, похоже, была благодарна. Перед дверным проёмом она сильно закашлялась, словно астматик, лишенный ингалятора. Но через минуту Чара совладала с организмом, расправив плечи и крепко сжав кулаки.

— Пока, Фриск. Ни в коем случае не теряй его. Хорошо?

— Хорошо… Но пообещай, что вернешься?..

В моём голосе звучали нотки надежды. После разыгранного представления мне казалось, что встреча с Чарой больше никогда не состоится. Но она действительно повернулась ко мне. С её лица капнула жидкость, цвет которой трудно определялся в ночной темноте.

— Рано или поздно мы точно встретимся.

С этими словами девушка захлопнула за собой дверь. Всего за десять минут появилась так много вопросов, что в голове попросту не укладывалось. Что это за шар? Как призрак может заболеть? Почему ей так необходимо молчать? Ещё некоторое время я стояла, но поняла, что в этом нет никакого смысла. Мысли не собирались мне ничего объяснять, а потому продолжение сна казалось лучшим вариантом. Кровать вновь приняла меня с распростертыми объятьями, собираясь погрузить в объятья Морфея. Краем засыпающего сознания я услышала грохот снаружи. Наверняка Чара-растяпа уронила какую-нибудь вазу. Придётся завтра подметать за ней, потому что её влияние во снах отлично переносилось на реальный мир.

***

— Дорогая, просыпайся! — меня нежно затормошили по плечу, пробуждая. Бесцеремонно зевнув в лицо нарушителя спокойствия, я оторвалась от подушки, с упрёком смотря на собравшихся маму и папу. — Вчера ты нам рассказала о новой работе, и мы решили разбудить тебя пораньше. К тому же…

Нагнувшись перед кроватью, папа водрузил поднос с прочно укрепившимся коричневым пирогом на край матраса. Почувствовался приятный запах варенья, смешанный с ванилью. На душе сразу стало теплее, и уголки моих губ разошлись в улыбке. У меня едва ли была возможность отблагодарить их за заботу. Смущающаяся мама оказалась расцелована с ног до головы, а папа слегка захрустел от мощных объятий. Пожалуй, подобные кулинарные чудеса являлись положительной стороной переезда из Азии на запад. Мы вместе приступили к поеданию праздничного завтрака. Начинка слегка горела на языке, но с таким наслаждением поглощалась, что перспектива получить ожоги совершенно игнорировалась. Вкус пирога казался знакомым, отдаленно напоминающим домашнюю выпечку Ториэль. Я попыталась сравнить блюда, но решила, что мне было бы крайне неприятно признавать, что что-то, сделанное с такой заботой, может быть хуже его аналога.

Слегка перекусив, я вышла в коридор, озираясь и надеясь найти следы ночного преступления Чары. Странно, но все вазы оказались целы. Что же тогда был за грохот? Я порылась в кармане шорт, чувствуя, как холод проникает до костей. Шарик действительно оставался со мной, так что мне ничего не почудилось. Я медленно подошла к шкафу и переоделась в более деловой набор — белую рубашку, плотно прилегавшую к телу, а так же чёрные брюки. Короткие растрепанные волосы аккуратно уложились в каре. В первый день на работе в посольстве необходимо выглядеть презентабельно. Пора идти на работу.

На шерстяном коврике, уложенном перед дверью, лежал голубой эхо-цветок, отражавший каплями росы лучики солнца. Я нагнулась, вдыхая будоражащий сознание аромат, после чего прислушалась к ласковому пению. Странно, но растение не воспроизводило какой-либо речи, повествуя лишь о стуке колес да о переливах птичек. Похоже, тот, кто оставил послание, не знал про особенности утренней жизни города, а потому сообщение попросту перезаписалось. Мне даже стало слегка жаль отправителя. Кто бы это мог быть, и, главное, что он отправил? Я аккуратно взялась за стебель и отправилась в путь.

Ботинки весело отстукивали дробь, перепрыгивая по белой плитке. Сонные прохожие с удивлением смотрели мне вслед, поражаясь поведению строго одетой девушки. Но мне не слишком и хотелось скрывать, что даже с восемнадцатилетием я осталась таким же ребенком. В данный момент мир виделся в ярких красках и казался наполненным надеждой. Поздняя осень пестрела огненными листами, сложившимися в живой ковер под ногами. Они игриво вздымались в воздух от дуновений ветерка и кружились в бесконечном вальсе. Мелкие воробушки чирикали на надвигающиеся рыжие смерчи, то и дело отпрыгивая в сторону или перелетая на деревце. В легкие проникала сладкая свежесть, испускаемая природой. Слабый холодок касался кожи, но лишь разгонял бурлящую кровь сильнее. После нескольких месяцев, проведенных в Подземелье, отвыкаешь от привычной красоты наземного мира. Даже тяжело представить, что чувствуют монстры в данной ситуации.

Азгор стоял на перекрестке, подняв светлую голову к солнцу. Его наполненные мудростью глаза оставались широко раскрытыми, будто бы он каждый день тренировался противостоять ослепительным лучам. Фиолетовый плащ слегка развевался, оголяя золотую броню и привлекая внимание людей, впервые столкнувшихся с монстром. Не знаю как, но он распознал меня лишь по цокоту обуви, а потому повернулся и одарил отцовской улыбкой.

— Готова?

— Да,— я поклонилась перед королём, отставив левую ногу назад. — Что конкретно нам придется сегодня сделать?

Азгор вёл себя достаточно беззаботно для правителя, которого никто не ждал в чужой стране, а потому я старалась не слишком нервничать перед предстоящими трудностями.

— Пока что ничего особенного, — Азгор повел плечом, осматривая мою одежду. — Два дипломата из разных стран. Обозначим свои интересы на Поверхности и разойдемся с миром.

Он отвернулся от меня, лохматой ладонью начиная рыскать в полах плаща. Вскоре он выудил небольшую стопку бумаги, после чего протянул мне. Прижав папку к груди, я стала выглядеть гораздо солиднее и увереннее, чем прежде.

— Наши претензии на землю. Ознакомься с этим, и, пожалуйста, не продай нас случайно в рабство.

Несмотря на то, что сказанное являлось шуткой, я слегка покраснела и уткнула взгляд в землю. Вряд ли я действительно смогу добиться какого-либо успеха во внешней политике, так что его слова были к месту.

Мы вместе шли к посольству людей. Высокое бетонное здание с выделяющимся флагом не казалось очень приветливым с первого взгляда. Голубоватые стены с вкраплениями окон пристально изучали нас, а двойная деревянная дверь оставалась закрытой до самого конца, словно король Подземелья был случайным прохожим. Внутренний интерьер выделялся похожей строгостью, но излучал уже более тёплые тона. Багровая ковровая дорожка вела нас мимо картин с неизвестными людьми, освещение же поддерживалось при помощи роскошных люстр. Температура поддерживалась достаточно высокая, потому я расстегнула верхнюю пуговицу рубашки.