С того дня, как Мориетта перестала вздрагивать при виде Алатиэля в истинном облике, демон стал неотъемлемой частью её жизни, правда, он до сих пор практически всегда был в человеческой форме.

— Мне так удобнее с тобой, — объяснял Ал. — Когда во мне три метра роста, ты совсем маленькая рядом со мной, и чтобы наши лица оказались примерно на одном уровне, мне приходилось бы садиться на корточки.

Девушка благодарно улыбалась, слушая его. Всё-таки, сколько бы Оли не убеждала её, что Ал невероятно красив как демон, человеком он ей нравился больше. Вряд ли бы она смогла так же беззаботно улыбаться огромному рогатому чёрному монстру, а вот высокому статному брюнету — вполне.

Иногда Алатиэль всё же исчезал из поля её видимости, видимо, боясь надоесть, но она точно знала, что он рядом и любуется ей. Тогда девушка, совсем как раньше, ещё до войны, начинала кружиться в танце, несмотря на то, что была в брюках, и петь, петь, петь…

Впервые услышав эту песню однажды в дворцовом саду, Алатиэль замер на месте и жадно ловил каждое слово. Оливия, по счастливой случайности оказавшаяся неподалёку и наблюдавшая всю эту сцену, стояла и гадала, что будет дальше. Вдруг кузен воспримет последний куплет как указание к действию? А Мора… Боги, что она творит! Нашла что спеть охваченному страстью демону!

— Оли, — охриплым голосом позвал её Ал. — Не шаркайся ты в кустах, сюда иди.

— В другие кусты? — не удержалась от сарказма демонесса, перебираясь ближе к Князю Тьмы.

— Придержи язычок, милая кузина.

— Ой-ой-ой, какой грозный демон, сам Князь Тьмы, и с таким потерянным видом стоит!

— Оль… — тон Алатиэля изменился мгновенно. — Оль, зачем она это поёт? Что она хочет мне сказать?

— Ну, я думаю, что она хочет так признаться тебе в своих чувствах, — задумчиво протянула демонесса. — Конечно, это её «удержи меня» и «ласкай меня» — очень смело. Я бы даже сказала, необдуманно, только если она не хочет прямо сейчас отправиться с тобой в эту самую «шелкоўву постель». Вот тоже, никогда не замечала у неё таких причуд! Всегда на хлопке преотлично спала, а в монастыре и на чём похуже…

Дальше Князь Тьмы уже не слушал кузину. Он отчаянно пытался понять, чего хочет Мориетта, и в итоге пришёл к мысли, что ему надо обить шелом жертвенный алтарь.

Оливия чуть не задохнулась о сдерживаемого смеха, когда Ал высказал ей своё предположение, а на недовольный взгляд правителя отвечала:

— Ал, она не хочет никакого обряда.

— Но она же поёт «удержи меня…». Ну, и всё дальше.

— Но не с помощью ржавых цепей же удержи! И не на алтаре, а в «шелкоўвой постели»!

— Она хочет стать моей любовницей? — выдвинул новое предположение Алатиэль, хотя сам ему не поверил.

Оливия резко выдохнула и начала объяснять кузену:

— Она хочет сказать тебе, что почти влюбилась в тебя. У людей вс не как у демонов. У нас близкая женщина либо любовница, либо единственная. Ещё мы чувствуем по-другому. Страсть распознаём моментально, стоит ей зародиться. Чтобы понять, что встретил единственную, демону нужно от минуты до месяца. Люди же все разные. Есть влюбчивые, но ветреные. Их чувства вспыхивают быстро и внезапно, зато гаснут так же. Есть вообще такие, кто с рождения холоден ко всему. А есть такие, как Мориетта. Её любовь зарождается долго, но в итоге она всей душой привяжется к избраннику и пронесёт свою любовь в сердце сквозь года. Сейчас она готова подпустить тебя ближе, но тащить её на алтарь ещё рано.

— Как… как я олжен понять, когда пора? — только и смог спросить Князь Тьмы, вслушиваясь уже в другую девичью песню.

— Когда она сама придёт в Храм Тьмы и позовёт тебя, — донёсся до Алатиэля ответ кузины.

Позвала его Мориетта той же ночью, правда, не в храм, а в спальню. Предварительно высунувшись из комнаты и воровато оглядевшись, девушка выскользнула в коридор и дрожащими от волнения руками развязала ленту, прихватывающую ночную рубашку под грудью. На мгновение она замялась. Стоит ли? Стоит. Однозначно стоит. В конце концов, она ж пока не собирается делить с ним ложе… О Свет, «пока»! Она уже в мыслях допускает, что… Тряхнув распущенными медными волосами и отогнав бестолковые мысли, Мориетта завязала ленту на дверной ручке и поспешила скрыться в комнате, пока не передумала…

В первом часу ночи дверь тихо скрипнула, пропуская Князя Тьмы. Алатиэль был уверен, что девушка уже спит, и старался не шуметь. Однако она сидела на краю кровати и ждала. Его.

Демон молча приблизился к ней и, опустившись на колени, заглянул прямо в обеспокоенное девиье лицо. В темноте Алатиэль видел намного лучше, чем при свете, поэтому от него не укрылся стыдливый румянец.

— Ты звала меня, девочка моя? — прошептал он.

— Да, — еле слышно отвечала Мориетта.

— Что ты хочешь?

Девушка хотела то-то сказать, но в итоге ограничилась быстрым умоляющим взглядом и тут же спрятала глаза. Она и сама точно не знала, зачем позвала. Просто хотелось. А ещё хотелось, чтобы он что-то сделал, а вот о том, что именно, Мориетта старательно не думала.

Она почувствовала его руку на своих волосах. Его пальцы перебирали спутанные прядки, заправляли их за ушко, ласково касались щеки. В какой-то миг его лицо оказалось прямо перед ней, и губы обжёг поцелуй.

— Остановишь меня, — выдохнул Князь Тьмы так, что, не будь он так близко, она бы не расслышала.

В его руке белела та самая лента от ночной рубашки, и демон об этом догадывался. Алатиэль осторожно продел её в петельки и завязал на прежнем месте. В следующий миг одна его ладонь скользнула вверх и устроилась на нежном полушарии, в то время как вторая ложится ей на спину и придвигает ближе, давая ему возможность устроиться между её ног, а не упираться животом в сведённые коленки. Мориетта зажмурилась и положила руки Алу на плечи. Она чувствовала, как обжигающие поцелуи тянутся вниз по шее, касаются плеча, губы заставляют тонкую лямочку соскользнуть вниз…

— Ал! — позвала мужчину девушка, её голос оказался неожиданно испуганным. Неожиданно для неё, но не для Князя Тьмы.