Сев прямо, Харпер пристально на него посмотрела.　

— Но ты думаешь, что оно смертельное, так?　

Нокс усадил ее на себя.　

— Не знаю. Охотник сказал, что его наниматель совершенно точно не хотел тебя убивать. Возможно, тебя просто хотели ослабить, но заклятье было таким сильным, а ты так страдала… я склоняюсь к мысли, что теперь им все равно жива ты или мертва. Может быть, потому что они разозлились, что их предыдущие планы провалились… я могу только предполагать. — Он стиснул зубы. — Тебе следует знать, что, вероятно, ты близко контактировала с наложившим заклятье… или, по крайней мере, с кем-то, кто на него работал.　

— Серьезно?　

— Им нужно было взять у тебя какую-то вещь и дать немного их крови… ее могли подлить в твой напиток, ты могла не понять.　

Харпер скривилась.　

— Их кровь? Правда?　

— Да.　

Она и ее демон вздрогнули. Сущность напряглась сильнее обычного, что вполне объяснимо, по мнению Харпер. Она положила руки на живот и задала вопрос, которого очень боялась, как и ответа.　

— С ребенком все хорошо, так?　

Услышав легкую дрожь в ее голосе, Нокс обхватил лицо Харпер ладонями.　

— Ребенок в порядке, клянусь. — Он провел большую часть ночи с рукой на ее животе, чувствуя шевеление и пинки, позволяя демону успокоиться. — Помимо небольшого похмелья, как ты себя чувствуешь?　

— Неплохо, учитывая обстоятельства. Никакой слабости или чего-то такого.　

— Хорошо, потому что я хочу отвезти тебя кое-куда.　

Она выгнула бровь.　

— Да? Куда?　

Уголки его рта приподнялись, когда Нокс услышал сомнение в ее тоне.　

— Это сюрприз.　

Она сдавленно хмыкнула.　

— Ты просто хочешь увезти меня подальше отсюда… вот как это называется, — поправила она.　

— Не говори, что не нервничаешь. На тебя напали, наложили заклятье, а ты беременна. Небольшой перерыв пойдет на пользу. И, да, я хочу отвезти тебя в безопасное место. Где можно расслабиться.　

— Надолго?　

— Насколько потребуется, чтобы ты поправилась и эмоционально восстановилась. — И чтобы его демон успокоился. — Буду честным… твоя лихорадка, возможно, спала, и слабость ушла, но после такого ты слабая и уязвимая. Это также немного напугало тебя и потрясло.　

Не в силах отрицать эти факты Харпер сделала глубокий вдох и сказала:　

— Ладно, можешь отвезти меня куда угодно, но мне бы хотелось увидеться с Джолин до этого. Она будет беспокоиться.　

Нокс кивнул.　

— Насчет Джолин… тебе следует знать, что она разрушила несколько заброшенных зданий прошлой ночью.　

Харпер поморщилась.　

— Ты сказал ей про заклинание? Черт, Нокс, я думала, ты умнее.　

— Она бы узнала от кого-то другого. Лучше ей было услышать обо всем от меня.　

— Хмм.　

— Ты знала, что у нее был конфликт с Джонасом?　

— С Джонасом? — повторила Харпер удивленно.

Она внимательно слушала, пока Нокс пересказывал слова Ларкин и Джолин.

— Если бы мы говорили о ком-то кроме Джонаса, я бы поняла, почему ты пытаешься связать его с похищением Хайди и нападением на меня. Но ты нравишься Джонасу, — указала она, рассеянно потирая клеймо ее демона на его шее. — Он бы не покусился на твою пару.　

Нокс широко улыбнулся.　

— Я никому не нравлюсь, детка. Они боятся меня, поэтому учтивы из чувства самосохранения… вот и все.　

— Ты ошибаешься. Ты нравишься своим стражам. Моей семье. — Она улыбнулась. — Мне.　

Его член дернулся от нотки чувственности в ее голосе.　

— Позже, когда мы останемся одни, я возьму тебя.　

— Почему позже? А не сейчас?　

— Сейчас я иду на встречу с Предводителями. Я созвал экстренное собрание. Ты не можешь пойти, Харпер, — быстро добавил он. — Один из них чувствует беременность, а мы еще не готовы сообщить людям.　

Она фыркнула.　

— Ты в любом случае ждал, что я останусь.　

— Да, — признался Нокс без раскаяния.　 Она протяжно выдохнула.　

— Думаю, я соберу вещи, пока тебя не будет.　

— Умничка. — Поцеловал он ее в лоб. — Нас не будет пару недель, так что упакуй больше.　

— Ладно. Попытайся не убить Тетчера или Джонаса. Хочу быть уверена, что умрут виновные.　

— Не могу ничего обещать, но постараюсь. Ради тебя. — Пропустив ее волосы сквозь пальцы, он поцеловал ее… нежно и медленно, отчего у нее перехватило дыхание.

— Пошли в душ.　 Чувствуя его потребность в проявлении заботы, Харпер не протестовала, пока Нокс ее мыл, вытирал и одевал. Она даже позволила себя причесать, зная, что это его успокаивает. Тем не менее, когда он опустил расческу, Харпер повернулась к нему и заметила тревогу в глазах.　

— Я в порядке.　

Обхватив ее бедра, Нокс притянул ее ближе.　

— Конечно. Только по этой причине мой демон не разрушает окрестности.　— Он подарил ей быстрый поцелуй.　 — Сейчас мне нужно уйти, поэтому я не смогу с тобой позавтракать, но собрание быстро пройдет. Хорошо веди себя с Танером и Кинаном. Ох, предупреждаю, что Мег будет суетиться. Она испугалась, увидев тебя, страдающей от боли. Будь терпелива.　

— Хорошо, если не буду, она перестанет делать мои любимые кексы. — Харпер прижалась к нему, когда он коснулся ее носа своим, прежде чем снова поцеловать. — Люблю тебя.　

— И я люблю тебя, детка.　

Он никогда не думал, что когда-то скажет кому-то эти слова. Слова, которые не думал, что способен вообще сказать, поскольку нельзя отрицать его эмоциональную неразвитость. Но так случилось. Харпер стала для него всем. И теперь она вынашивала его ребенка. Ребенка, который, вероятно, всегда будет в опасности по одной простой причине, что Нокс его отец, так же, как и Харпер всегда будет в опасности, потому что она его пара.　 Возможно, Нокс должен чувствовать сожаление, вину за то, что взял ее в пару и подверг жизнь риску. Но не мог. Он никогда не пожалеет о Харпер, даже если из-за этого над их головами всегда будет висеть угроза. Без сомнения, это эгоистично и несправедливо с его стороны, но он никогда не претендовал на звание «хороший». И никогда не станет таким. Точно также и его демон не сожалел. Опять же он не способен на раскаяние.

У сущности не было ни совести, ни жалости, ни чувства справедливости. Демоны были достаточно умны и потребовали, чтобы архидемоны остались в аду. Этому месту они принадлежали, только там существам столь разрушительным и жестоким позволялось жить.　 Нокс не знал точно, осознает ли Харпер, что здравомыслие его демона зависит от факта сердцебиения в ее груди. Она удерживала его всевозможными способами, и демон буквально потеряется без нее. То же самое и с Ноксом.　 Неизвестные, которые нацелились на нее, действительно понятия не имели о своей судьбе. Ох, они без сомнения ожидали, что Нокс сломается и начнет массовые разрушения в случае ее смерти, но они также могут верить, что все демоническое сообщество встанет против него и сплотится, чтобы обуздать.　 Они не понимали, что ни у кого нет даже шанса уничтожить его, не говоря уже о возможности. Им лучше надеяться на гребаного Бога, что их план провалится, или планета станет пустошью, когда Нокс и его демон закончат с ними. Благодаря останкам, ад станет похож на чертов рай.　

Стоя у входа в зал заседаний, Нокс наблюдал, как приближаются Тетчер со стражем. Сущность все еще ощущала гнев и хотела быть рядом со своей парой… но только после акта мести. И поскольку мужчина, идущий к ним, вполне мог быть ответственен за ее боль… да, демон хотел пырнуть его разделочным ножом. В отличие от Нокса сущность не волновало, что он может наказать не того, пока ищет виновного… его не беспокоил побочный ущерб.　 Тетчер кивнул.　

— Рад тебя видеть, Нокс. — Казалось, он нисколько не нервничал и не волновался по поводу неожиданного собрания. — Думаю, ты не станешь намекать, о чем пойдет речь.　

— Вскоре ты узнаешь, — сказал Нокс.

Так он отвечал и остальным.　 Уголки губ Тетчера приподнялись.　

— Стоило попытаться.　

Нокс жестом указал ему и его стражам войти, и они присоединились к другим Предводителям, которые собрались за длинным столом. Многие склонились друг к другу и переговаривались… без сомнения размышляя о том, что Нокс хочет сказать. Приходило все больше и больше людей, заставляя его демона нервничать сильнее. Когда он увидел Джонаса и Алетею с двумя стражами, то неожиданно успокоился. Но быстро понял, что не успокоился, а просто абстрагировался от гнева, чтобы внимательно их изучить. Очень, очень внимательно. Очевидно, сущность подозревала больше Тетчера.　 Нокс кивнул им в знак приветствия.