— Сними джинсы, — прорычал он. — Хочу избавиться от них.　Он желал трахнуть Харпер жестко и глубоко.　Трясущимися пальцами Харпер неуклюже расстегнула джинсы. Нокс помог стащить их и трусики с нее, а затем повалил Харпер на кровать.　Тяжело дыша, Харпер смотрела, как Нокс быстро избавлялся от собственной одежды, при этом, не сводя с нее взгляда наполненного чистым собственничеством.　Голый Нокс — это еще то зрелище. Ни капли жира. Его тело — твёрдые мышцы, в которых скрыта чётко контролируемая мощь, и гладкая кожа, под которой вибрировала сила. А ещё его длинный, налитый и готовый член привлекал внимание. Она только подумала о том, чтобы приподняться и коснуться его, как внезапно призрачные руки схватили ее за бедра и развели их.　 Харпер задрожала. Руки были ледяными, но они каким-то образом отдавали тепло… тепло, которое распространялось по внутренней части бедер до самого центра, заставляя Харпер дрожать и гореть.　

Нокс подался вперед и провел кончиком пальцем по ее складкам. Мягкое прикосновение тут же вызвало желание, которое уже мучило ее.　Смотря на ее лоно, Нокс медленно полз по кровати. Он хотел сначала попробовать Харпер на вкус, перед тем как взять.　

— Я хочу, чтобы ты вела себя тихо со мной.　

Она моргнула.　

— Что?　

— Ты слышала меня.　

Харпер почти изумилась. Она было шумной, и они оба знали об этом.　

— Ты ведь не серьезно.　

Но его выражение говорило, что он серьезнее некуда.　

— Я хочу, чтобы ты не издавала ни единого звука, до тех пор, пока я тебе не разрешу.　

— А если не смогу?　

— Ты пожалеешь об этом.　

О, она в этом не сомневалась. Он мог стать гребаным садистом, когда только пожелает. Было бы приуменьшением сказать, что ему «нравится» контроль. Для него это важно на фундаментальном уровне. Она не могла отдать ему полный контроль. Ее жизнь полностью и всецело принадлежала только ей. Но она могла отдать его в спальне. Большую часть времени она так и поступала, поскольку это было ей на руку, но делала это через силу.　

— Помни, что я тебе сказал. — Слова прозвучали мягким предупреждением.　

— Как я, черт возьми, могу о таком забыть? — В воздухе повеяло холодом, когда глаза Нокса заволокло черным.

— Ты что не можешь быть на моей стороне? — спросила Харпер его демона.　 Его рот изогнулся в ухмылке.　

— Мне нравятся те звуки, которые ты издаешь. Но я тоже люблю поиграть. — И чтобы подчеркнуть свои слова, Нокс проник в нее одним ледяным призрачным пальцем. Тут же её тело начало накаляться, почти обжигая. Нокс поднял голову и бросил на нее предостерегающий взгляд, полный возмездия.

— Ни звука.　

Проклиная, она схватила его подушку и уткнулась в нее лицом. Харпер вздохнула, когда он прошелся языком по замысловатому вихрю из шипов на ее бедрах — это была третья метка собственности, которую поставил на ней демон Нокса.　Когда Нокс скользнул языком между ее складок, она практически растворилась в матрасе. Были парни, которые едва ли уделяли достаточно времени оральным ласкам, и были те, кто с помощью их добивался окончательной цели.　А еще были такие, которые спускаются вниз по партнеру, словно альпинисты, медленно и не спеша, наслаждаясь каждым шагом. И Нокс был одним из последних, что делало Харпер счастливой сучкой.　Нокс лизал и ударял языком почти небрежно, словно у него не было никакой цели, и он просто хотел распробовать ее вкус.　Если бы не то, как сильно он сжимал ее бедра пальцами, она бы не догадалась о том, как сильно он хочет оказаться внутри нее.　

— Знаю, малышка, что тебе больно, — проговорил он напротив ее складок. — Скоро я возьму тебя.　

Ему бы лучше это сделать. Вот в чем было дело. Его призрачные пальцы не просто возбуждали ее, они вызывали боль, и только Нокс мог ее унять. Ничто больше не могло облегчить ее страдания. Только он.　Он продолжал вкушать и мучить ее, и вскоре оргазм начал нарастать. Она знала, что он будет сильным. И нет никаких шансов, что она сможет промолчать. Харпер извивалась и пыталась высвободиться из хватки Нокса.　Рыча, он подвинул ее ближе и прикусил клитор. В это же время, один из его призрачных пальцев толкнулся в ее лоно, практически обжигая его.　

— Кончи, но молчи. — Это был приказ, и ее тело отреагировало на него.　 Она кусала подушку, пока волна за волной чистого удовольствия врезались в нее, ломая тело.　Подушка исчезла, и появился Нокс. Ледяной палец рассеялся, оставляя ее лоно разгоряченным и пульсирующим. Затем призрачные руки приподняли и раздвинули ее ноги.　Нокс провел языком по ожерелью из шипов на ее шее.　 — Ты как наркотик.　

— Наркотики не самая хорошая вещь для тебя.　

Он улыбнулся.　

— Не такие наркотики. Это новинка на улице. И только я им владею.　

Харпер рассмеялась.　

Нокс расположил головку члена около ее входа, но не толкнулся.　Он не двигался, давал ей почувствовать его, давал понять о том, что за этим последует. Харпер в это же время извивалась, пытаясь вобрать его в себя. Нокс положил руку ей на живот и покачал головой.　Разочарованная тем, что он заставлял её ждать, она прошипела:　

— Хорошо, чего ты хочешь?　

— У меня есть все, чего я хочу прямо здесь, детка. И оно уже мое. А сейчас я возьму это.

Он всосал в рот ее сосок и толкнулся в лоно.　Она резко вдохнула, когда его член заполнил и растянул ее, заставляя все нервные окончания искрить и воспламеняться.　 Ощущения были практически болезненными, проклятые призрачные пальцы всегда оставляли ее внутренние стенки гиперчувствительными. И теперь она чувствовала каждую вену, каждую борозду и каждую пульсацию его члена.　

— Вот так, ни звука. — В ее глазах, он был злом. Нокс нагнулся к ее шее и сильно укусил. Тут же ее горячее и влажное лоно сжалось вокруг члена.

— Ничто не может быть лучше, чем то, что я сейчас чувствую.　

А затем он трахнул ее. Жестко. Глубоко. Вколачиваясь в нее и наслаждаясь тем, как Харпер ногтями царапала его спину.　

— На протяжении всего гребаного дня я хотел сделать это.　 Сжав ее волосы, Нокс укусил, а затем всосал кожу на ее шее, оставляя следы на его собственности, на которые так любил смотреть демон. Чувствуя, как лоно Харпер трепещет вокруг него, Нокс начал сильнее ее трахать.　 Быстрее. Она укусила его за плечо, когда оргазм накрыл ее, но Нокс не останавливался. Он продолжал вколачиваться в нее, подталкивая все ближе и ближе к еще одному оргазму.　

— Теперь, позволь мне услышать тебя.　

— Ах ты ублюдок! — воскликнула она.　

Если бы он прямо сейчас не терял рассудок, то рассмеялся. Вместо этого он смотрел на Харпер, смакуя ее стоны, хриплые хныканья и горячие тиски ее лона.　

— Позволь мне почувствовать, как ты кончаешь.　

И когда он холодным ментальным пальцем ударил по клитору, выгнувшись, Харпер кончила и сдерживала крики в горле.　Она почувствовала, как его член набух, когда он еще два раз толкнулся в нее, а затем спина Нокса напряглась, и Харпер ощутила, каждый всплеск его оргазма. Задыхаясь и дрожа, она спросила…　

— Как ты до сих пор можешь быть твердым?　

Он вздохнул.　

— Ты всегда спрашиваешь меня об этом. Почему?　

— Ты только что трахнул меня до полуобморочного состояния. У тебя не должно было остаться сил.　

Он лизнул метку анкора за ее ухом. Харпер оставила на нем похожую, фактически заклеймила его, как анкора.　

— Я не могу быть внутри тебя и не быть при этом твердым.　 Он перекатил их на бок, прижимая ближе к себе Харпер. Ощущая то, как он ласкает ее спину, она знала, что Нокс ищет раны, которые еще не полностью зажили.　

— Их нет, — заверила она его.　

Хоть он и был в этом уверен, Ноксу нужно было увидеть это собственными глазами. Он осторожно перевернул Харпер на живот и провел рукой по гладкой спине.　 Никаких ран, никаких шрамов и следов того, что она была ранена… только татуировка в виде крыльев.　Выдохнув с облегчением, Нокс оставил поцелуй между ее лопаток, молча обещая, что больше никто не посмеет украсть крылья Харпер.　А когда он найдет человека, который отправил к ней тех охотников, он заставит пройти его через то, что прошли охотники, что-то похожее на гребаный круиз наслаждения.