Гриллби пробормотал что-то своим тихим трескучим голосом.

— О, — Санс погладил водолазку на уровне живота. — Ну, скажу тебе начистоту* — в стирке. Кетчупом вчера облился.

Еще один треск. По затылку Санса стекло несколько капель пота, и вовсе не от жара, излучаемого монстром перед ним.

— …Ладно, — он оглядел бар. Сейчас было около двух часов дня — довольно мертвое время, учитывая, что большинство монстров уже пообедали — но он не собирался рисковать. Навалившись на барную стойку, он сказал, понизив голос:

— Да, прошлой ночью кое-что случилось. Но я реально сейчас не могу рассказать, понимаешь?

Гриллби всем видом показал, что понимает.

— Серьезно не могу, — он улыбнулся чуть шире. — Челюстно говоря*, если бы у меня не было дел, срочно требующих моего внимания, я бы, наверное, что-нибудь заказал, — он вздохнул, а его улыбка дрогнула. — Но не могу, не тогда, когда тут такое произошло.

Ответа не было.

Если бы у Санса были ногти, он, наверное, уже проковырял бы дырку в столешнице. А так просто побарабанил по ней пальцами, а потом ударил кулаком и закрыл глазницы руками.

— Папирусу очень плохо. Пожалуйста, сделай это ради меня.

Гриллби смотрел на него, а потом кивнул головой.

Санс уловил движение через промежутки между пальцами и, вздохнув, снова откинулся назад.

— Спасибо, приятель. Я твой должник, — он улыбнулся чуть более искренне и не сдержал легкий смешок. — Во всех смыслах. Я принесу тебе деньги, как только смогу. Увидимся.

Легко махнув рукой, он спрыгнул с табурета и вышел за двери.

И пнул кучку снега.

— А ведь не собирался никому говорить, — тихо проворчал он. Разумеется, он не выдал Гриллби никаких подробностей, но это все равно было больше, чем нужно. Вот почему он ненавидел обещания.

Но у него не было времени, чтобы стоять и злиться на себя. Папирус скоро закончит сушить свой ковер и поймет, что его нет. Кроме того, гость тоже скоро явится. Выпрямившись и по привычке попытавшись сунуть руки в карманы, которых не было, Санс коротким путем отправился домой.

Оказавшись в гостиной, он с разочарованием обнаружил, что она пуста, хотя в этом не было ничего удивительного. Он сел на верхнюю ступеньку лестницы и постучался костяшками в дверь Папируса.

— Эй, Папс, ты… — «в порядке? ты и так знаешь ответ на это, тупица…» — скоро выйдешь?

— …Да, — Сансу пришлось напрячься, чтобы расслышать голос брата. — Д-дай мне пару минут, брат.

Обычно он мог услышать Папируса из любого уголка дома — даже когда Санс был в лаборатории, а Папирус в своей комнате. Но сейчас он говорил так тихо…

Как только найдет того, кто сделал это с братом, Санс распылит его быстрее, чем вы успеете сказать «хот дог»… Нет, слишком долго. Быстрее, чем вы успеете сказать «пес». Быстрее, чем…

Тук, тук.

Санс внезапно осознал, что его глаз снова светится, быстро потушил его и направился вниз, чтобы ответить на стук.

Хозяйка гостиницы — стройная крольчиха в желто-голубом платье — встретила его на крыльце, вежливо улыбаясь.

— Здравствуй, эм, Санс?

— Ага, так меня обычно и зовут, — ответил Санс с полуулыбкой, отступив от двери. — Входите.

Кролик вошла, озираясь вокруг и шевеля ушами.

— Ты говорил, что твоего брата нужно немного подлечить? — спросила она, окинув дом неопределенным взглядом. — Он дома?

— Да, он спустится через минуту, — Санс пошаркал к дивану, сложил одеяло и, собрав подушки, перекинул их на одну сторону. Скелет присел и махнул хозяйке гостиницы.

— Кстати, в Гриллби‘s все оплачено. Вы можете забрать свой обед, когда закончите.

— О, спасибо, — хозяйка подошла к дивану, но не села, а подняла свой взгляд к верхней площадке лестницы.

Санс нахмурился и проследил за ее взглядом. Он надеялся, что Папирус на самом деле имел в виду то, что сказал, говоря, что спустится через пару минут, Санс слышал, как кролик нетерпеливо притопывала лапкой по ковру.

— Ну и погодка вчера была, да? — спросил он, улыбаясь шире. Когда она взглянула на него, он подмигнул. — Похоже, мой бро умудрился продрогнуть до костей.

Кролик искренне улыбнулась, тихо посмеиваясь, ее взгляд стал дружелюбнее.

— Я сделаю все, что смогу, но ты знаешь, что я не очень сильный целитель, — выражение ее лица изменилось, а ушки поникли, когда она в смятении посмотрела ему в глаза. — Гостиница помогает сама по себе. Он мог бы просто переночевать там.

Санс скрыл бешеную работу мозга за неизменной улыбкой. «Нет, потому что на моего брата кто-то напал и теперь ему слишком стыдно выйти на улицу» — вот какой был ответ, но он не собирался говорить этого. Проблема была в том, чтобы найти версию, на которую купится хозяйка гостиницы.

— О, — внезапно рассмеялась она. — Верно, он не хочет никого больше заразить?

Да, это подойдет.

— Хех. Папирус щедрый парень, но болезнь — это не то, чем он хотел бы делиться.

Скрип.

Они развернулись к двери.

— Санс? — Папирус, хромая, вышел из комнаты. Вместо его обычного боевого тела — все еще сломанного, вспомнил Санс — на нем была широкая розовая кофта бренда МТТ, которая заканчивалась сразу под грудной клеткой, и слишком длинные серые спортивные штаны, скрывающие лодыжки. — С кем ты?..

Он увидел хозяйку и отшатнулся, прижавшись затылком к стене.

— Здравствуй, Папирус! — сказала кролик, махнув ему. — Прости, что напугала. Почему бы тебе не спуститься?

Папирус смотрел на нее, открыв рот, но быстро исправился, когда поймал вопросительный взгляд Санса.

Санс улыбнулся кролику, поднялся с дивана и подошел к лестнице.

— Она была так добра, чтобы заглянуть к нам на обеде, — объяснил он. — Она поможет подлечить тебя.

— О-о, — высокий скелет перенес вес на здоровую ногу и, снова оглянувшись на кролика, попытался улыбнуться ей. («Тебе еще работать и работать, если ты хочешь обмануть хоть кого-то», — подумал Санс). — Да. М-минутку!

Когда Папирус захромал вниз по лестнице, радостное выражение хозяйки гостиницы сменилось беспокойством.

— …Что-то случилось? — спросила она, переводя взгляд между Сансом и его братом, который выглядел напуганным. — Как ты так…

— Эх, ничего страшного. Ну, разве что страшный гололед, да, Папирус? — быстро вмешался Санс.

Папирус медленно преодолел последние ступени, явно дрожа, и внезапно очень заинтересовался ковром.

— Я… это…

— Да просто поскользнулся, — закончил Санс, пожав плечами. — Не о чем беспокоиться, хотя его немного, эм, потрепало.

— Да уж, вижу, — хозяйка гостиницы подошла к Папирусу, который сперва отшатнулся, а потом быстро попытался вернуться на место, перенес слишком большой вес на раненую ногу и поморщился. Кролик посмотрела на его ногу, а потом подняла взгляд.

— Тебе не стоит нагружать эту ногу, милый. Пойдем, я осмотрю тебя на диване…

— И з-здесь хорошо! — сказал Папирус, присаживаясь на ступеньку. По его черепу заструился пот, и даже когда он сжимал лестницу, ему все равно с трудом удавалось скрывать дрожь.

Санс сглотнул, уже сожалея, что пригласил кролика. Может, это была плохая идея.

— Ох, я все время забываю — не стоит подходить близко к тому, кто простужен, — нервно рассмеялась кролик, Санс тихо вздохнул. Он не понимал, купилась ли она на всю эту «болезнь» или подыгрывала просто из вежливости, но он был благодарен ей за это. — Не мог бы ты закатать штанину? У меня не много сил, но с хромотой я справлюсь.

Теперь Санс наклонился вперед, внимательно наблюдая за своим братом. Тот все еще заметно нервничал от перспективы чужих прикосновений, и Санс приготовился вмешаться, если что-то пойдет не так.

Пустой взгляд Папируса стал еще рассеяние, и он сглотнул, настолько, насколько мог сглотнуть монстр без горла. Трясущимися руками он потянулся вниз, сжал край левой штанины, закатал ее, закрыл глаза и отвернулся. Его голень, бедренная кость и коленная чашечка пестрели ушибами.

— Ооох, как плохо, — нахмурилась хозяйка, наклонившись, чтобы лучше рассмотреть. — Неудивительно, что ты хромаешь! Секундочку, дай я посмотрю, можно ли… — она протянула лапы, окутанные зеленым сиянием, и подошла так, чтобы коснуться травмированной ноги. Сияние медленно разгорелось, отбрасывая зеленоватые отблески, и магия начала принимать форму.