Двадцать, mat’ ih, звонков. Пускай 5 из них от коллег, но 20 за одно утро-то откуда?

Складывалось ощущение, что всем известный закон подлости сработал и здесь: только решишь уволиться и уйти во все тяжкие, как попрёт спрос, и всем срочно нужно купить квартиру!

Руководитель дозвонился сразу после шквала СМС.

– Ты живой там?

– Да, Elena Viktorovna, доброе утро, живой!

– Доброе утро?! День на дворе, ты где вообще?!

– Я в Индию еду…

* молчание *

– Как – в Индию?

– Я увольняюсь и уезжаю в Индию жить, там хорошо.

* глоток * пришла в себя * сменила тон *

– Знаешь что, дружок?!

– Знаю. За документами позже заеду.

Положил трубку.

Выключил. Включил. Снова она – сбросил. Набрал старую знакомую, спросил, как без визы улететь. Секунду думала, в Chiptrip заедь, говорит, там скажут.

Знаете ли вы, дорогие мои, что всё всегда проще, чем вам кажется?

Вот захожу на винзавод: ищу, ищу – нашёл! Chiptrip. Зашёл, присел на стул. Девушке говорю, мол, мне бы вечером уже в самолёт сесть и улететь от всех подальше. Она переспрашивает понимающе, мол, на Гоа?

Я улыбаюсь. Всегда был поклонником хорошего сервиса. Прояснилось сразу всё.

Без визы вроде как нельзя, но можно. Сегодня рейсов нет, на завтра – 50. Расплачиваюсь, покупаю пиво. Класс!

И тут вдруг такая podljuchaja мысль пронзила, будто на крыше прячется кто и иголками ежовыми кидается метко: «А Маша-то рада тебя увидеть будет?»

Трамваи стучали стальными колёсами по рельсам. Город парил после недавнего ливня. Шаурма разлеталась из рук будущих коренных москвичей, стройные барышни вышагивали из метро в «Атриум». Ответа на подвисший вопрос получать не хотелось. По крайней мере, сейчас. Так же, как не хотелось на следующее утро заезжать в аквариумный офис Бутово Парка, писать заявление на увольнение, объяснять каждому из сотрудников, что решение окончательное и не подлежит изменению, мило улыбаться, дышать свежей порцией перегара в сторону и соглашаться на совместный ланч с парой уже бывших коллег.

Но это было сделано.

Volkov и Gavrikov тянули какую-то невнятную безалкогольную hren’ ярких цветов, контрастирующую с интерьером чайханы, как мой первый полупомоечный питомец с финалистами выставки кошек, а мне вполне подошло тёмное.

– Ну и когда обратно планируешь? – Zheka смотрел открыто и, как мне казалось, с лёгкой толикой зависти.

– Надеюсь, никогда!

Улыбнулся.

– Найду там наших перебежчиков, выясню, где находится подпольная фабрика по производству narkotikov, и устроюсь к ним фасовщиком за грамм в день.

Выпучили глаза.

– Потом освоюсь, найду новые рынки сбыта, завезу kitajcev rabov и стану местным крёстным отцом. Буду кататься от одного портового города до другого, сбывать товар перекупщикам, а в случае облавы – пересаживаться на самодельную подводную лодку и скрываться на базу.

Десятилетия спустя вернусь на родину видавшим виды нуворишем, куплю место в Совете Федерации и приму участие в президентских выборах, но во втором туре, за день до голосования, буду застрелен наёмным убийцей мексиканского наркокартеля. Вендетта настигнет бренное тело, мучачос.

Сложил руки крестом на груди, закинул голову и закатил глаза.

– Нормально бомбит тебя… – процедил Gavrik. Официантки хихикали.

– Ну а если серьёзно?

– Ну а если серьёзно, Zhek, устроюсь туда, где платят.

– А здесь тебе сотки, ста пятидесяти мало, получается?

Вопрос подвис в воздухе. Хотелось бы дать развёрнутый ответ.

1) За последние несколько месяцев с этой работой я деградирую.

2) При введении общего плана лениться начинают все. Включается режим коммунизма, то есть проще ni hrena не делать и получать мало, чем стараться и получить столько же, сколько другие… то есть столько же, сколько те, кто ni hrena не делает.

3) Я не хочу жить так, как вы. Я уникален.

Рождаешься в спальном районе Москвы. Заканчиваешь школу, потом институт и параллельно начинаешь работать. Друзья-товарищи с района все. Изредка dur’ покурить, может, spidov попробовать, но удариться в спорт. Девочку, с которой встречаешься несколько лет, метить в жёны. Качаться и менять машины, сидя половину рабочего времени на авто.ру.

Влезть в ипотеку, но на первоначальный взнос взять у родителей. С благодарностью, конечно. Они молодцы. И ты молодцом будешь. Без лишнего kipisha ничего не менять в своей жизни, постигнув в этом дзен-буддизм. Жениться, чтоб детей она рожала. Любишь же её.

В такую схему вписать импульсивные поступки сложно. И не нужно. Я не вы. Всё будет по-другому.

– Zhek, да сейчас проектов в Москве doherishha! Отдохну, попробую с девочкой одной, которая там сейчас, встретиться. Приеду. Устроюсь на интересный проект. Застройщиков zhopoj zhuj!

И это было правдой.

Дела у застройщиков шли неплохо. К третьему десятилетию рыночных отношений законодательная власть чётко прописала формулу действий, а исполнительная – максимально, в меру своей компетенции и коррумпированности, старалась следить за исполнением этих законов.

Формула действий была довольно-таки проста.

Вся земля была размежёвана, находилась во власти государства или собственника, имела свой кадастровый номер и назначение. Если вкратце, то, за исключением лесов и природных парков, можно было выделить три категории земель.

1) Промышленного назначения – бесконечные склады, закрытые, заброшенные или работающие предприятия и заводы.

2) Сельхозназначения – поля аэрации, посевные и прочая ботаническая her’, собственно, дающая еду на полки наших супермаркетов.

3) Ну и, конечно, земли под жилое строительство!

Только свободных земель под жилое строительство, естественно, не было. Так что если кто-то что-то где-то хотел построить, необходимо было получить права на сельхозку либо промземли от собственника данного участка либо от государства, перевести эту земелюшку в «земли разрешённой категории под жилое индивидуальное/малоэтажное/среднеэтажное/многоэтажное строительство», представить в соответствующие инстанции проектную документацию о том, что ты будешь строить. И вообще, как планируешь подключаться к коммуникациям по электричеству, воде и канализации?

Проходишь соответствующую экспертизу о состоятельности проекта, получаешь разрешение на строительство, публикуешь проектную декларацию на сайте – и вперёд! Можешь сам всё, а можешь нанять подрядчика, который сделает всё за тебя, передаст готовый объект для введения в эксплуатацию, а тебе останется только реализовать свой объём квадратных метров в любой удобный для тебя момент, по той цене, которую проглотит рынок.

Собственно, это и есть девелопмент. Схема работала и приносила прибыль всем участникам. На дворе стоял 2013 год, и родина благополучно отошла от так называемого «мирового финансового кризиса 2008 года», проев за пару холодных зим отложенный за нулевые жирок. Люди несколько лет как не теряли работу, а банки несколько лет как возобновили выдачу кредитов под более или менее приемлемые проценты. Потребительские – что-то около 17 %, а в ипотеку можно было смело влезть через Сбербанк и под 12%

Кушали все нормально, работали в офисах, покупали брендовую одежду, мобильники, дебильники, тачки, чтоб в офис свой было ездить на чём, дачи, чтоб тёщу было сбагрить куда, ну и, конечно, хаты, чтоб было где строгать детишек.

После введения в эксплуатацию оформлялась собственность на каждую из квартир, которая находилась в построенном доме. Собственно, любой дом, который заселён, является объектом вторичной недвижимости или на нашем сленге – просто вторичкой. К вторичке относится абсолютно любая квартира, будь то новый дом бизнес-класса или obossannaja хрущоба. К слову, я и сам вырос в хрущёвке.

Естественно, строгая детишек, семьи столичных клерков и рады бы были приобрести готовую квартиру на вторичном рынке в хорошем доме, но московские реалии складывались таким образом, что готовая, например, однокомнатная квартира с простеньким ремонтом порядка 42 квадратных метров в спальном районе Южное Бутово выходила в честных 6,5 мультика!