— Да, — ответил Брок, когда Джек оторвался от его губ, чтобы мягко коснуться за ухом, скользнуть губами по шее, — я вернулся к тебе.

Брок слышал, как шумно втягивает Джек его запах, не в силах надышаться. Он и сам не мог надышаться им, и они просто стояли, вдыхая запах друг друга, пока Джек не стек перед Броком на колени, расстегивая ему штаны.

— Джек, — пробормотал Брок, понимая, что тот хочет сделать, — может в кровать?

— Нахуй кровать, — ответил Джек, — не дотяну до нее.

Выпутал из белья и взял в рот член Брока, пососав головку. Брока прошило удовольствием, словно током, он погладил Джека по волосам, стараясь не надавить сразу на затылок, чтобы тот взял глубже, понимая, что у него совершенно нет опыта. Джек сосал неумело, иногда давился, пытаясь взять глубже, но нехватка опыта с лихвой компенсировалась желанием доставить своему альфе удовольствие.

Джек играл кончиком языка с уздечкой, и получалось у него это так хорошо, что Брок застонал, вцепился в его волосы пальцами, потянул за волосы не давая взять глубже, побуждая выпустить член, и тот повиновался невысказанному желанию, посмотрел с непониманием, недоумением, словно он понял Брока неправильно, и тот вернулся совсем не за этим.

— Пойдем в кровать, малыш, — попросил Брок. — Пойдем.

Он ласково посмотрел на стоящего перед ним на коленях Джека, чувствуя его неуверенность всем собой, погладил его по плечам, провел большими пальцами по губам, а потом потянул его, чтобы тот поднялся. Джек повиновался, и Брок, скинув кроссовки, сам потянул его в спальню, придерживая спадающие джинсы.

Джек выглядел смущенно, словно сделал что-то неверно, и Брок поспешил его разубедить.

— Джек, — он подошел к Джеку вплотную, запуская руки ему под футболку, — я хочу, чтобы ты был моим, мой хороший. Только моим, понимаешь?

Джек кивнул, понимание происходящего медленно отражалось на его скуластом лице, которое озарялось словно мягким светом.

— Я хочу быть твоим, — хрипло выговорил он, потянув с Брока футболку. Тот легко избавился от одежды, даже штаны скинул, оставшись в одном белье с торчащей из него головкой члена.

Джек тоже быстро избавился от одежды и белья, и улегся на кровать, призывно раздвинув длинные сильные ноги. Брок рыкнул тихо, скинул последнее, что на нем было, и накрыл Джека собой, потираясь членом о член.

— Мой хороший, — прошептал Брок, оглаживая сильное тело, — как же я хочу тебя.

— Возьми… — протяжно выдохнул Джек. — Возьми меня.

Брок прошелся поцелуями по груди Джека, проработанному животу, с силой проводя ладонями по бокам, потерся о живот колючей щекой, и скользнул вниз, вобрав в рот член. Пососал головку, обхватив ладонью ствол, двинул ею, Джек выгнулся от ласки, застонал, чуть свел ноги, зажимая голову Брока, но тут же расслабился, открываясь ему, давая ласкать себя. Из его задницы уже текло, она была вся мокрая, и Брок ввел в него два пальца, лаская нежные стенки внутри, сразу находя простату, задевая ее, от чего Джек выгибался, стонал, насаживаясь на них.

Брок увлеченно сосал ему, вылизывал головку, снова насаживаясь почти до горла. Ему нравилось ласкать Джека, нравилось, как он отдавался его рукам и губам, как плавился, растекаясь податливой восковой лужицей под ним. Это не значило, что ему не нравилось, когда Джек сам ласкал его, он делал это увлеченно, с полной отдачей, но то, как он сам подавался на ласки Брока, просто сносило крышу. Как он, сначала вздрагивающий от каждого прикосновения, сейчас полностью доверял ему, подставляясь, подаваясь, сам тянулся за ласками, уже ничего не боясь и не стесняясь, было для Брока чем-то сродни победы. Он давно знал Джека и сейчас, лаская его, Брок знал, что хочет сделать дальше, знал отчетливо, ясно, потому что это вспыхивало в его голове с самого начала, как только он почувствовал этот свежий осенний запах, просто сам боялся признаться себе в этом.

За эту неделю течки Джека они словно перешли на новый уровень отношений, хотя не говорили об этом, вообще не вспоминали ни о чем, просто были вместе, так полно, как только возможно.

Джек шире развел ноги, сгибая их в коленях, давая Броку больший простор для действий, сжал его пальцы в себе, отчего Брок чуть не кончил, так заводила его эта тугая, до сих пор, даже после недели почти непрерывного секса, задница.

— Рехнусь сейчас, — пробормотал Брок, ложась на Джека сверху, направляя себя в него. Тот сразу обхватил его ногами, надавил пятками, подгоняя, давая понять, что тоже хочет, выгнулся весь, чтобы чувствовать, как Брок входит в него, запрокинул голову, открывая беззащитную, такую соблазнительную шею, и застонал на выдохе длинно, протяжно, довольно.

Брок толкнулся раз, другой, Джек только сильнее прижал его к себе ногами, почти не давая простора для движения, и Брок задвигался мелкими ритмичными толчками, точно попадая по простате. Каждый такой толчок прошивал Джека мелкой дрожью, ознаменовывался коротким стоном и сжатием Брока внутри.

Брок рычал, толкаясь в Джека, гладя его, жаля поцелуями-укусами шею, плечи, грудь, а тот отдавался, сжимая Брока в себе. Джек весь изогнулся, насаживаясь на член Брока, хватка его сильных ног ослабла, и Брок стал вбиваться в него почти полностью выходя и снова входя на всю длину. Джек стонал под ним, подмахивая, улыбаясь ему, как самому дорогому, единственному, и это сорвало у Брока последние тормоза. Он рыкнул громко, жарко, почувствовал, как набухает узел, и вцепился в стык шеи с плечом Джека зубами, не прикусывая, а кусая так, чтобы метка была видна всем, чтобы ее не прикрывал ворот футболки. Чтобы каждому было понятно, что Джек Роллинз — его омега.

Джек, ощутив укус, изогнулся, выломился всем собой, крупно задрожал, сжимаясь на узле, зажмурился, как от боли, и словно не верил во все происходящее, и кончил, застонав. От этого всего у Брока просто снесло крышу, он сжимал и сжимал челюсть, явно причиняя боль, но не мог ничего с собой поделать, и кончал, кончал, взрыкивая.

А потом они молча лежали, наслаждаясь близостью друг друга, ожидая, пока ослабнет сцепка.

Брок гладил Джека по плечам, лицу, целовал его, а тот водил руками по его спине, пока они не расцепились и Джек не устроился у него под боком, положив голову на плечо. Он выводил одному ему ведомые узоры на груди Брока, пока тот целовал его в макушку.

— Жить будем у меня, — вдруг сказал Брок.

Джек приподнялся на локте, заглядывая ему в лицо, долго смотрел, а потом положил голову обратно.

— Хорошо, — согласился он. — Пойдем в душ.

Они долго купали друг друга, а потом снова устроились в кровати, когда было уже далеко за полночь. Джек подгреб под себя Брока, обнимая тяжелой рукой, и тот почти моментально вырубился, успев подумать, как же ему хорошо, он принял правильное решение.