Себастьян рассмеялся.
— Люблю тебя, котик. Отоспись после всего.
Барнс попрощался и вошел в помещение полицейского участка. И принялся объяснять, что ему нужно, потому что представления не имел, куда ему еще податься. В итоге ожесточенных споров с полицией, которая ему почему-то не верила, Барнс картинно опустился на стул и сделал вид, что смертельно устал. Только после этого что-то закрутилось, завертелось, у него забрали карту с приблизительными координатами, а самого хотели вообще уложить в больничку, но Барнс отказался, сказав, что у них тут забронирован отель, и он просто поспит в своем номере.
Оказавшись один спустя пару часов, Барнс набрал Себастьяна.
— Котик? — произнес Себастьян. — Ты в порядке?
— Теперь полностью. Скоро привезут страдальцев, теперь их найти довольно просто, у меня подробная карта, — заговорил Барнс. Он даже не принял душ, так и завалился на покрывало, только стянув ботинки. Он хотел слышать Себастьяна. — Принцесса, я так за тебя волновался. Я же знаю, какой ты впечатлительный. Успеваешь надумать всякой хуйни, которой и нет еще, и даже не предвидится.
— Баки, авиакатастрофы — это серьезно. После автокатастрофы тебя соберут и ты восстановишься, но вот падение на землю с нескольких тысяч метров — это все, конец.
— А ты уже раскатал губы стать молодым вдовцом? — рассмеялся Барнс. — Хрен ты от меня так просто отделаешься, принцесса.
— Да я перепугался до трясучки, — обиделся Себастьян. — Все зло от морошки, вот!
— Ну что ты, принцесса? — ласково спросил Барнс, поглаживая себя по животу, понимая, что больше возбужден, чем устал. — Я тебя так просто не оставлю, Себастьян, слышишь меня? К тебе я вернулся из другого мира, наплевав на смерть. Дважды. Думаешь, она меня в этом мире остановит?
— Думаю, мы не будем этого проверять, — уверенно сказал Себастьян. — Вот не будем — и все, ты понял?
— Конечно, не будем, — покорно согласился Барнс и тихо, почти интимно добавил. — Я так хочу тебя, принцесса.
— Ты же сутки бегал по Аляске! Откуда там афродизиаки?
— Я соскучился, я хочу к тебе, я за тебя волновался, и теперь я хочу тебя, потому что меня отпускает. А сутки по Аляске — это фигня. Русские меня круче гоняли. Тут я налегке пробежался. Скорее, даже, прошелся, — Барнс расстегнул штаны и скользнул рукой под белье, сжимая в руке напряженный член. — Принцесса… помоги мне почувствовать тебя рядом.
— Ты, небось, хочешь, чтобы я сейчас расстегнул тебе ширинку, да? — подхватил игру Себастьян. — Встал перед тобой на колени и прихватил член губами прямо через белье? Какие на тебе сейчас трусы?
— Черные, — простонал Барнс, живо представляя себе все это. — Те, которые тебе нравятся, их еще Стив сожрать пытался.
— Я бы стащил их с тебя зубами, — пообещал Себастьян. — Вставил пробку тебе в зад и включил бы на максимум. И гладил бы тебя по яйцам, пока ты не взмолишься о большем.
Барнс прижал телефон плечом к уху, задрал на себе футболку, сжимая сосок пальцами, а другой рукой сдавил до боли свой член, и застонал, представив себе все это. Каждое ощущение. А голос Себастьяна делал фантазию почти реальной.
— Когда у тебя лопнет терпение, — вкрадчивым низким голосом продолжил Себастьян, — я оближу головку твоего члена. Она будет уже влажной, сочащейся. С кончика сорвется капля, и я поймаю ее языком.
Словно наяву Барнс ощутил прикосновение нежного языка к своему члену, сжал его, задвигав рукой, ощущая, как не хватает заполненности в заднице.
— Господи, принцесса… — сказать что-то более связное Барнс уже не мог, полностью погрузившись в фантазию, которая обволакивала, словно коконом, погружая, засасывая в себя.
Нестерпимое желание разливалось по телу, так не хватало чужих рук и губ, которые можно было только представлять, и Барнс представлял, дроча себе.
— Я проведу языком от яиц до уздечки и буду потирать уздечку языком, пока ты не начнешь стонать, мой котик…
От этих слов Барнса выгнуло, он застонал в трубку, чуть не выронив ее, сжимая член у основания, чтобы не кончить прямо сейчас, хотя очень хотелось, но он желал еще послушать свою принцессу. Голос Себастьяна его завораживал, наполнял вожделением и негой.
— Да… — простонал Барнс… — Еще….
— Потом возьмусь рукой за твой восхитительный член, сожму его у основания и заберу в рот так глубоко, как только у меня получится. В мой влажный, скользкий, горячий рот.
Барнс принялся дрочить себе, но понимал, что теперь уже просто так кончить не сможет.
— Говори… — простонал он. — Говори, принцесса…
— Я буду отсасывать тебе с хлюпаньем, мокро, а свободной рукой буду перебирать и потягивать твои яйца, как ты любишь, пока у тебя колени не задрожат.
Всего пары движений хватило Барнсу, чтобы достичь пика и кончить с громким стоном, и плевал он на плохую звукоизоляцию. Он выгнулся, уляпываясь спермой почти полностью, выдохнул в трубку, а потом сцапал край покрывала и перевернулся на бок, укрываясь и закрывая глаза. Только сейчас, когда напряжение отпустило, а тело обволокла сладкая нега, он понял, что действительно вымотался.
— Я люблю тебя, принцесса, — пробормотал Барнс, засыпая, но ему так хотелось слышать голос Себастьяна, что закончить разговор сам он не мог. — Поговори со мной еще чуть-чуть.
— Спи спокойно, мой котик, — ответил Себастьян. — Отдыхай. Ты сегодня славно потрудился, мой хороший.
— Угу, — согласился Барнс и провалился в глубокий сон без сновидений. Он даже не чувствовал, что подушка слишком жесткая, покрывало синтетическое, а засохшая сперма неприятно тянет кожу. Он спал и улыбался, потому что последнее, что осталось в его сознании, был голос Себастьяна.
========== 50 ==========
— Мой котик, — Себастьян поцеловал мужа прямо в аэропорту. Он приехал встретить его с Аляски, хотя обычно не встречал. — Мой герой. Только не говори, что вы еще и фотосессию отсняли!
— Отсняли, хер ли я бы столько там проторчал после такого забега, — Барнс обнял Себастьяна и прижался к нему, вдыхая его такой родной запах. — Фотограф сказал, что раз все живы и целы, не хер сачковать, ибо мы работать прилетели, а это так, приятное приключение. Как я соскучился!
— А твоя ненавистница, как там ее — Мэри, Керри? — истериковала? — Себастьян растрепал Баки заплетенные в причудливую косу волосы.
— Мари. Говорят, она обещала засудить всех, даже меня, только я не понял, за что, — рассмеялся Барнс.
Мари удивила всех, потому что, когда все благодарили Барнса, а капитан воздушного судна еще и пообещал, что его в Фэрбенксе не забудут, она заявила, что засудит его за то, что он оставил ее в опасности, а обязан был взять с собой.
— Ну пусть попробует, мы на нее Алью натравим, — пообещал Себастьян. — Поехали домой. Мама ждет нас вечером.
— Мне бы голову помыть перед мамой, — посетовал Барнс. — А чего она нас сегодня ждет? Вроде ни даты никакой, ничего. Или ты ее моими приключениями на Аляске перепугал?
— Ну… немножко. А еще они с Томасом хотят поздравить тебя с поступлением.
— Поехали домой, будешь потом мне башку помогать сушить, — обрадовал Барнс Себастьяна, увлекая его к такси, потому что видел, что на них уже посматривают. Как же, звезда встречает своего самого обычного мужа.
Только Барнс переступил порог квартиры, как Стив кинулся к нему с громким мявом и в пару секунд забрался по одежде на плечи, где устроился под косой и громко заурчал. А сам Барнс, не обращая внимания на кота, который уже получил все, что хотел, прижал к себе Себастьяна.
— Принцесса, — Барнс гладил мужа по голове, прижимая к себе как самую великую драгоценность.
Рюкзак сполз с плеча и упал к ногам, и Барнс задвинул его в угол. Ничего важного, кроме ноутбука, который ему привезли, там не лежало. Все самое важное было сейчас у него в объятиях.
— Пойдем я тебя вымою, — сказал Себастьян. — От тебя странно пахнет.
Барнс принялся раздеваться, и Стив, обиженно мявкнув, спрыгнул на пол и пошел сидеть и караулить Кайла на своей этажерке. Кайл благоразумно обходил кошачье сооружение стороной, что его все равно не спасало.
