Салат уже стоял на столе, укрытый крышкой от индюшатницы, сангрия охлаждалась в холодильнике. Осталось дождаться охотников.

До возвращения Баки и Стива времени прошло немало, можно было успеть и соскучиться, когда они вышли из леса.

— Брок! — радостно позвал Баки, чтобы не напугать его случайно каким-нибудь странным шорохом, хотя он со Стивом возвращались довольно громко. На плечах Баки лежал небольшой олешка. Как раз накормить двух суперов. — Мы добыли оленя!

Баки подошел к крыльцу, сгрузив рядом тушу оленя, дернул на себя Брока, поднимая, и поцеловал. За эти несколько часов, даже проведенных со Стивом, он соскучился. Обернувшись, Баки протянул руку, предлагая Стиву подойти поближе, еще ближе, оказаться совсем рядом, чтобы тоже можно было обнять.

Брок привычно прошёлся ладонями по спине, бокам, проверяя целостность Баки, погладил по голове и ответил на поцелуй, не сводя взгляда с немного растерянного Стива — до чего же непривычно его было видеть таким без возможности все контролировать — дёрнул и его на себя, не очень уверенный, что Стив подчинится, позволит себя коснуться, сграбастал в объятия прижавшись лбом ко лбу, заглянул в глаза и тут же отпустил.

— Во что вас макнули? — изумился Брок, рассмотрев их обоих, уляпанных с ног до головы в чём-то зелёном.

— Болото, — пожал плечами Стив. — Наш ужин отказался сдаваться.

Хмыкнув, Брок оттеснил его подальше от туши, перетащил ее на специально для этого дела выложенную кафелем площадку.

— Идите-ка вы мыться, сегодня я за повара, зато в койке буду лежать бревном и получать удовольствие.

Стив поначалу дёрнулся, спал с лица, но потом окинул взглядом поджарую фигуру Брока, развалившегося на крыльце, словно огромный кот, Баки, и в очередной раз решил плюнуть на все и хоть раз в жизни просто жить, получая удовольствие.

— Мясо только не сожги, повар, — улыбнулся он, потянув Баки за собой в дом.

— Брок хорошо готовит, — вступился за любовника Баки, утягивая Стива в дом и начиная раздеваться прямо в прихожей. Внезапно остановился, внимательно посмотрев на Стива, который скинул кофту и стаскивал с себя футболку. — Тебе не нравится Брок?

Какое именно значение слова “нравится” Баки вкладывал в вопрос, он сам толком не знал. С одной стороны, чтобы быть с ним, трахать Брока было совершенно не обязательно, но Баки хотел бы разделить одну кровать на троих, а не устанавливать график ебли. У него просто от такой мысли зубы свело.

С другой стороны, Стив вряд ли ожидал, что вот так просто получит своего старого больше чем друга, что вообще получит, но Баки не хотел, чтобы Стив, ради того, чтобы быть с ним, шел на недопустимые для себя жертвы.

Стянув с себя футболку, Стив замер, стискивая ее в руках, пожал плечами и ответил насколько мог честно:

— Я не знаю, никогда не смотрел ни на кого под этим углом. Этот мир мне быстро объяснил, что для удовлетворения простых физических нужд организма не обязательно устанавливать долговременные устойчивые связи. А Брок, он казался проблемой, слишком ярким, чтобы быть на одну ночь, но любил я всегда только тебя, — Стив поднял взгляд на Баки. — Он красивый мужик, сильный, даже в каком-то смысле правильный. Прошлое уже никак не изменить. И то, что между нами было — оно было, теперь есть ты и ты важнее. Бак, дай мне немного времени привыкнуть. Меня и так рвёт на части от всего этого, от нереальности, невозможности такого исхода. Боюсь проснуться. Пожалуйста.

Ласково коснувшись пальцами скулы Баки, Стив снова улыбнулся. Ему и правда было странно, непривычно. Изнутри будто бы что-то распирало, готовое вырваться на волю криком. Потому что и правда было хорошо. Он попробует полюбить Брока, особенно увидев в его глазах точно такую же решимость всё наладить.

Этот дом, Брок и Баки — Стиву так хотелось всё это назвать действительно своим.

— Привыкай, — улыбнулся Баки и, сдернув со Стива штаны вместе с бельем, потащил его в душ.

Он помнил, как хотел касаться Стива тогда, давно, когда шла война, но мог рассчитывать только на дружеские объятия. И как бы они друг на друга ни смотрели, позволить себе больше, чем мимолетное касание пальцев, будоражащее кровь, запретное, они не могли. Сейчас, помня об этом, Баки пихнул Стива под теплые струи воды, и провел руками по плечам, по груди, как хотел когда-то давным давно.

— Знаешь, это так странно — получить тебя, — задумчиво сказал Баки, он взял мочалку, налил на нее геля для душа и принялся мыть Стива. — Я… прости меня.

Баки хотел как-то попытаться объясниться, попросить прощения за то, что, встретившись год назад, он еще не мог воспринимать Стива так, как сейчас. Не помнил того, что было между ними, а когда, несколько месяцев назад вспомнил, то попытался забыть, потому что был уверен, что Стив недостижим, что Брок никогда не согласится даже просто пустить его на их территорию.

Отобрав у Баки мочалку, Стив как бы между делом отметил удобство ванной, явно рассчитанной даже не на двоих человек, выдавил немного геля, вспенил его и прижался к Баки, прильнул всем телом, кожа к коже, обещая невиданное пьянящее удовольствие, дающее в голову не хуже асгардской выпивки.

— Ты рядом сейчас, — ответил он в губы Баки, осторожно поцеловал, касаясь едва едва. — Я могу тебя касаться, любить в открытую. Это того стоит, это стоит всего, что произошло. Баки, люблю тебя.

Стив гладил, гладил и гладил мыльными ладонями, давно уронив к ногам мочалку, изучал желанное тело, касался губами шеи, слизывая капли воды, дурея от самой возможности быть так близко, иметь право так касаться, слышать тихие стоны удовольствия, видеть, как Баки облизывается, закусывает нижнюю губу и откидывает голову назад, открывая шею поцелуям.

— Я так долго ждал тебя, — пробормотал Баки и притянул Стива за затылок, целуя, лаская губами губы, сплетаясь языками.

Он хотел, как же он хотел, сам не очень представляя, чего именно. Просто быть рядом-рядом, касаться, целовать, дышать одним на двоих воздухом. Баки прижался к Стиву, проводя по спине металлическими пальцами, а живой ладонью обхватил оба их члена, принимаясь медленно ласкать.

Это было как наваждение, было так странно, невероятно, нереально, ведь Баки хотел этого так долго, очень долго, и сейчас, получив наконец Стива себе, не верил в то, что это на самом деле происходит. Только хотелось чувствовать под спиной не твердый кафель, а рельефную грудь Брока.

Стив глухо стонал, выцеловывая шею Баки, прихватывая губами кожу над ключицами, стискивая бока, подаваясь бедрами в его кулак. Ни с кем и никогда ему не было так хорошо, все безликие безымянные любовники разом меркли от одних только прикосновений, жадных поцелуев.

Сил сдерживаться не было, задрожав всем телом, Стив привалился к Баки, кончая так ярко, что под веками будто вспыхнула сверхновая, выжигая сетчатку вместе с мозгом, хотелось стечь к ногам и обхватить губами член Баки.

— Можно? — одними губами спросил он и, не дожидаясь ответа, бухнулся на колени, забирая на всю длину, слизывая с бархатистой кожи своё собственное семя.

Изогнувшись всем телом, Баки уперся в кафельную стену затылком, проваливаясь в ощущения, как в черную дыру. Казалось бы, это просто минет, но для Баки это было гораздо больше, чем просто прикосновение губ к его члену, это было что-то запредельное, приносящее не просто удовольствие, вынимающее душу.

Баки взвыл, до боли сжав в живой ладони волосы Стива, такими яркими были ощущения, толкнулся в этот горячий, волшебный, такой долгожданный рот, понимая, что кончит только от осознания, что это наконец-то случилось.

Проглотив всё до капли, Стив зажмурился, облизал губы и благодарно поцеловал Баки в бедро, рядом с даже и не думавшим опадать членом, обнял его ноги, так как сил подняться не было, весь его супер-организм сбоил, требуя либо закончить начатое, либо оставить его в покое, наслаждаться обретённым. Хотелось продолжить, подхватить Баки на руки, увлечь в спальню, разложить на постели, вылизать всего, распробовать, но мысли нет-нет, а возвращались к Броку. А потому кое-как поднявшись, быстро домыв Баки и ополоснувшись сам, Стив буквально вывалился на коврик, схватился за полотенце, прикрывая пах им словно щитом.