— Не жди милостей от кого-то, Мика, — добавил Себастьян. — Если тебе что-то нужно, добивайся этого.

— Как ты добивался ролей?

— Да, как я добивался первых ролей. Как внаглую пробовался на роль Капитана Америка.

— Но ты его так и не сыграл, — заметила Мика.

— Зато я стал известен ролью Баки Барнса, — улыбнулся Себастьян, — а потом получил еще множество новых ролей.

— А что делать, если мне никто из мальчиков с параллели не нравится? — спросила Мика. — Они все не умеют танцевать, понимаешь, тата? Я умею, а они нет!

— Ты всегда можешь пригласить кого-нибудь из старшеклассников.

— Хотя это не значит, что они смелее и умнее, — вставил свои пять копеек Барнс. Он не очень хотел, чтобы Мика вообще встречалась с мальчиками, но понимал, что это неизбежное зло, с которым просто надо смириться. А еще лучше помочь Мике выбрать подходящего.

— Но вы же ничего не боитесь! — Мика стукнула чашкой по столу, едва не расплескав какао. — А они…

— И мы боимся, — спокойно сказал Себастьян. — Например, Баки настолько боится зомбиапокалипсиса, что они с Гарри построили на этот случай бункер.

Мика посмотрела на Барнса и хихикнула.

— Я страшно перепугался несколько лет назад, когда меня похитили, — признался Себастьян. — Потому что похитители очень часто убивают похищенных, когда получают выкуп. Мне повезло, но именно что повезло. Мы с Баки оба боимся, что с кем-нибудь из членов нашей семьи что-то случится. Нет психически здоровых людей, которые бы ничего не боялись. А ты… понимаешь, принцесса, ты действительно слишком хороша для большинства своих ровесников. Это не значит, что ты не найдешь парня себе под стать, это значит, что искать его придется долго.

— Я не боюсь зомбиапокалипсиса, — надулся Барнс, — но, Мика, я действительно боюсь некоторых вещей, потому что просто не могу их контролировать.

Мика хмыкнула и сказала:

— Мне надо обо всем этом подумать.

Допила какао, ополоснула чашку, сунула ее в посудомойку, поцеловала в щеку сначала Себастьяна, потом Баки и ушла.

Тут же хлопнула входная дверь, и в кухню ворвался Лекс.

— Какао пахнет! — завопил он. — Привет! А мне осталось?

Руки у него были перемазаны то ли фломастерами, то ли акрилом, на щеке тоже был мазок краски, собранные в хвост длинные волосы растрепались.

— Лекс, а ты уже пригласил кого-нибудь на рождественский бал? — спросил Себастьян.

— А как же! — Лекс сунул нос в кастрюльку с остатками какао. — Дженни Макгвайр пригласил, она по современным танцам специализируется. Ух, мы зажжем!

— Держи, — Барнс вылил остатки какао в кружку и дал Лексу. — А Дженни, это которая?

Он еще не помнил всех одноклассников и одноклассниц Лекса, как и Мики.

— Ну что, лапушка, — посмотрел на Себастьяна Барнс, когда Лекс ушел в свою комнату дальше что-то рисовать, — вот мы и дожили до этого?

Себастьян рассмеялся.

— Похоже, да. Господи, мне бы в голову не пришло, что наша боевая Мика будет переживать из-за того, что ее не пригласили на бал! Я, скорее, ждал бы, что она ухватит понравившегося мальчика за галстук и потащит его на бал сама.

— Мне тоже, — признался Барнс. — Слушай, а если она выберет неправильно, и он ее обидит? Или ее еще кто-то обидит? Я переживаю, она же такая маленькая.

— Ей четырнадцать, Баки, и у нее взрослый диплом снайпера, — напомнил Себастьян. — И она сама кого хочешь обидит. Одиннадцать лет крав мага, пять лет самбо. А от сердечных ран нам ее не уберечь, котик. Все ошибки ей придется делать самой.

— Ну мы же можем хотя бы попытаться, — не унимался Барнс, уверенный, что парни совершенно не изменились за век, так и оставшись козлами, которых только время чему-то учит.

Он смутно помнил, как не задерживался рядом с одной и той же девочкой больше месяца, разбивая пылкие девичьи сердца, как ругал его за это Стив, а Барнс просто искал свою единственную. В итоге нашел век спустя. Единственного.

Подойдя к Себастьяну, он склонился, обнимая его и целуя в щеку.

— Как думаешь, что Мика решит?

— Думаю, она нам скажет, — улыбнулся Себастьян.

И Мика действительно решила: Барнс отвез ее на бал, юную и прекрасную в вечернем платье цвета шампанского, в колонковой шубке, в атласных туфельках на изящных каблучках, с безупречной прической и макияжем. У школы ее ждал высокий старшеклассник в хорошо сшитом костюме и безупречно начищенных ботинках, с бутоньеркой в петлице.

— Рара, это Джереми Уинстон, — сказала Мика. — Ты заберешь меня в одиннадцать?

— Джеймс Барнс, — представился он, оглядывая Джереми самым недобрым взглядом из возможных, прикидывая, как он будет его убивать, если этот Джереми расстроит его принцессу.

Джереми протянул руку.

— Джереми, — нервно улыбнулся он. — Я верну вам Микаэлу в целости и сохранности, обещаю.

— Иного я и не ожидал, — ответил Барнс, даже не стараясь быть дружелюбным. Теперь он понимал отцов всех девочек, девушек и женщин, внимания которых домогался. С другой стороны, мальчик же не виноват, что Мика выбрала его в качестве пары на этот бал. — В одиннадцать, дорогая. Повеселись.

Микаэла поцеловала воздух над его ухом, чтобы не смазать помаду, взяла Джереми под руку и поднялась по ступеням школы. На верхней ступеньке она обернулась и помахала Барнсу.

Барнс помахал в ответ и сел в машину, но уезжать он никуда не спешил. Просто не мог уехать, потому что так он был рядом, так он имел хотя бы иллюзию какого-то контроля ситуации. Это была не Аляска, где на сто миль вокруг не было никого и ничего, тут был выбранный ею юноша, которому Барнс не доверял ни на грош, просто потому что он был парнем, который сопровождал его дочь на бал.

Теперь он понимал отца Бекки Митчелл, которую он позвал на выпускной. Ему казалось, что ее отец заставит его жениться, если что-то пойдет не так. Тогда его это пугало.

Вздохнув, он набрал Себастьяну.

— Привет, котик, — сразу отозвался тот. — С кем пошла Мика? Ты едешь домой?

— С каким-то Джереми Уинстоном, старше класса на два, — как-то недобро прорычал Барнс. — И мне очень хочется его убить уже сейчас. Но теперь я лучше понимаю отцов тех девушек, с которыми встречался.

Себастьян рассмеялся.

— Поезжай домой. С Микой все будет хорошо. Дети под присмотром учителей, да и Мика может за себя постоять, что на каблуках, что без.

— Может, я ее лучше здесь подожду? — немного неуверенно спросил Барнс.

— Котик, у нас есть целых три часа без детей. Мы будем сидеть, целоваться и смотреть, что наши дети постят в Инстаграм. Доверяй им хоть немного.

— Я доверяю им, — упрямо сказал Барнс, но все же завел мотор, потому что Себастьян был прав, а он был чертовым параноиком. — Я не доверяю другим людям, потому что все они козлы. А парни многократные козлы.

Себастьян снова рассмеялся.

— Знаю, — согласился он. — Сам таким был. Но им всего по четырнадцать, Баки, и максимум, на что они осмелятся в этом возрасте — робкий поцелуй на прощанье. Самое веселье начнется года через два, а то и три, в зависимости от темперамента. Все, котик, жду тебя дома. Мика уже начала постить фотки.

— Ладно, я еду домой, — сказал Барнс и скинул звонок.

Вернувшись домой, Барнс снял обувь, куртку и пошел к Себастьяну, который сидел на диване, тут же устроился рядом, обняв мужа.

— Ну, показывай, — потребовал он. — И кто-то обещал меня поцеловать.

Себастьян немедленно выполнил обещание. Он нежно поцеловал Баки, а потом вывел ленту Инстаграма с телефона на телевизор.

— Вот смотри, — он показал первое сэлфи. — Для своего возраста она просто прекрасна.

— Принцесса, — согласился с Себастьяном Барнс. — Надо будет устроить ей фотосессию в этом платье. Знаешь, наверное это хорошо, что сейчас дети постят в сети все подряд, можно понаблюдать, что происходит.

Барнс потерся носом о плечо Себастьяна, поцеловал в шею, обнимая.

— О, смотри, уже первый танец, — Себастьян запустил видео. — Интересно, кто ее снимает? Кому она доверила телефон? А танцует наша девочка прекрасно. Ее партнер в подметки ей не годится.