— Мы пять лет работали на то, чтобы у нас была такая возможность, — напомнил Себастьян. — А ты и работал, и учился. Не принижай свои достижения, Баки.

— Да я вроде не принижаю, — пожал плечами Барнс и поцеловал Себастьяна. — Я просто подумал о том, что дальше мелким нужно будет уделять больше времени, чтобы важным вещам их учила не няня, а мы. Хотя, наверное, лет до трех они и не вспомнят даже, что с ними происходило.

— Я помню себя более-менее связно только лет с шести, — признался Себастьян. — Не беспокойся, на их бесконечные “почему?” отвечать придется именно нам, котик.

— Ну, я местами себя вообще не помню, поэтому не мне рассуждать на эту тему, но пишут многие, что помнят себя лет с трех-четырех, — рассказал Барнс, который периодически заседал на всяких родительских форумах, причем разных стран, пытаясь собрать более общее мнение.

— Ну, Эмили вообще говорит, что помнит себя с полугода, — пожал плечами Себастьян. — Посмотрим, что скажут наши малыши лет через десять. Как раз будет пора получать письма из Хогвартса. Или какая там школа в США? Салем?

— Ты о чем вообще? — не понял Барнс. — Я когда-то говорил, что тебе стоит объяснять мне некоторые вещи, прежде чем говорить о них.

— Это из книг и фильмов про Гарри Поттера. Были очень популярны в начале двухтысячных. Помню, мне даже фанфик попадался про то, как Стив, я и кто-то еще, вроде Старк и Беннер, оказались в Хогвартсе. Стив и Баки, разумеется, были на Гриффиндоре.

— Похоже, мне стоит прочитать книгу, чтобы понять, о чем ты вообще, — задумчиво сказал Барнс. И кивнул сам себе. — Я прочитаю.

— Ага. Их семь. А потом мы будем гадать, кого из нас на какой факультет распределили бы, — улыбнулся Себастьян. — Я всегда думал, что попал бы на Хаффлпаффл. Для Рэйвенкло я недостаточно умен, для Слизерина — нечистокровен, а для Гриффиндора — трусоват.

— И тут я задумался, а стоит ли мне это читать, — рассмеялся Барнс. Он понятия не имел, о чем говорил Себастьян, он даже никогда не слышал ни про фильмы, ни про книги про Гарри Поттера. Но он вообще много о чем не слышал.

— Стоит-стоит! — заверил Себастьян. — Сделать тебе горячий шоколад? Камилла недавно купила специальную смесь.

— Да, давай, — согласился Барнс, выпуская Себастьяна из объятий, хотя стоять вот так вот, обнимая его посреди кухни, было до невозможности приятно.

Через несколько минут Себастьян поставил перед Баки его любимую синюю с созвездиями пинтовую чашку, полную горячего шоколада, а себе налил черного кофе.

Барнс благодарно кивнул и обхватил чашку ладонями. До прихода Жоржетты с супругом оставалась всего пара часов, у них все было готово, и можно было просто расслабиться. Расслабиться захотелось в кровати, и Барнс тут же мысленно себя одернул, что не время. Он не любил быстрый секс, а за пару часов до прихода гостей — это секс по-быстрому.

Потянувшись, Барнс положил ладонь на ладонь Себастьяна, погладил большим пальцем. Хотелось даже не секса, хотелось взять, утащить к себе в гнездо и там нежить. Хотелось просто чувствовать рядом.

Дети сейчас спокойно спали всю ночь с десяти вечера почти до шести утра, и Барнс ждал, когда они откажутся от того, чтобы няня присутствовала и ночью, и в квартире больше не будет чужих, дети будут спать, а они с Себастьяном будут предоставлены друг другу.

— Скоро гости, — вздохнул Себастьян. — И дети могут раньше проснуться. Ничего, еще немного — и у нас будет только дневная няня.

— Я целый год чувствовал в доме присутствие чужого человека, — признался Барнс. — Если честно, я от этого сильно устал.

— Странно, — покачал головой Себастьян. — На Камиллу ты так не реагируешь, а она проводит у нас целые дни.

— Камилла с тобой гораздо дольше, — ответил Барнс, — и она тут днем, а не ночью. Ночью я хочу быть только с тобой, понимаешь?

— Понимаю, — кивнул Себастьян. — Ну, мы знали, что с детьми будет сложно, котик. Просто не представляли, насколько. По-моему, этого никто не представляет до первого ребенка. А у нас сразу двое. Вот ты когда-то говорил — удалить один эмбрион. Лекса? Мику? Я обоих люблю одинаково. Не представляю себя без них. Прямо в душу прокрались и за сердце держатся.

— Тогда я не представлял себе, как будем с двумя, — вздохнул Барнс, — а сейчас не представляю, как было бы без кого-то из них. Но чужие ночью меня раздражают. Знаешь, как копошение под кожей, словно опасность рядом. Сложно объяснить, но ощущения неприятные.

— Уже завтра все закончится, — пообещал Себастьян.

Этого события Барнс ждал целый год. Они могли уже расстаться с одной из нянь, но контракт был подписан на год, и приходилось ждать. Барнс был уверен, что они справятся с детьми вдвоем ночью. Даже кто-то один из них.

Надо сказать, что малыши у них были очень некапризные, но Барнс понимал, что им очень-очень повезло в этом, потому что у многих дети плохо спали, ели по ночам и много прочего сложного, от чего они были избавлены не только характерами своих детей, но и нянями.

— Значит, Стэлла, — Барнс отпил из свой огромной чашки шоколада. — Надо Доре написать рекомендации на следующее место работы, думаю, у них обеих уже что-то подыскано, а ты?

— Рекомендацию обязательно, — согласился Себастьян и глотнул кофе.

Посидев еще на кухне и допив свой шоколад, Барнс поцеловал Себастьяна и ушел дописать еще кусок перевода, пока у них было время. Дети все равно спали, а до прихода гостей заняться было особо нечем, кроме как работой.

Немного до четырех проснулись малыши, но Барнс так увлекся, что не пошел их одевать, а потом раздался звонок в дверь, и тут уже пришлось спешно переодеваться из домашнего, что у него заняло меньше минуты, в более приличествующее случаю.

Себастьян пошел открывать дверь с Микой на руках — она уже поела и жаждала общаться. Увидев бабушку, Мика заулыбалась и сказала:

— Ба!

А заметив Томаса, которого не видела раньше, засмущалась, отвернулась и спрятала лицо у отца на плече.

Барнс появился через минуту с Лексом за ручку, малыш еще неумело топал, крепко держать за указательный палец маленькой ладошкой. Он пока не называл Жоржетту никак, но был явно рад ее видеть, а вот Томас смутил малыша, и он тут же запросился к Барнсу на руки.

— Ну и что у тебя случилось? — ласково спросил Барнс, поднимая Лекса, и тот тут же обхватил его за шею, прячась. — Пришел кто-то незнакомый? А смотри, его знает бабушка, давай она тебе расскажет, кто это.

— Здравствуйте, маленькие, — заулыбалась Жоржетта. — А это дедушка Томас, он тоже приехал поздравить вас с днем рождения! Какие вы уже большие! Так быстро растете!

— Ну, Лекс, — Барнс отодрал от себя сына, — скажи “привет”.

Лекс все же отважился помахать бабушке ручкой, но говорить наотрез отказался хоть что-нибудь.

— Добрый день, Жоржетта, Томас, — поздоровался Барнс.

— Пойдемте в гостиную, — пригласил Себастьян.

Мика крепко держалась за него и отпускать явно не собиралась.

— Они сейчас попривыкнут и перестанут стесняться, — пообещал Барнс, оставаясь стоять, держа Лекса на руках. Тот ещё не собирался спускаться и идти знакомиться, но уже во всю вертелся, разглядывая нового гостя.

— Так, Лекс, или ты спокойно сидишь, — довольно строго сказал ему Барнс, — или ты слезаешь с рук.

Дети, хоть были ещё малы, уже привыкли к тому, что papa как сказал, так и сделает, поэтому Лекс перестал вертеться, но во все глаза, уже совершенно не таясь, разглядывал Томаса.

Томас протянул Себастьяну пакет с логотипом известного детского магазина.

— Подарки, — объяснил он.

— Спасибо, — Барнс забрал у Себастьяна пакет, потому что Мика завозилась у него на руках, пытаясь что-то сказать, но внятно получилось только пара слогов, да и то не очень понятно, на каком языке.

В пакете оказался большой набор Лего для малышей, и Барнс, все еще держа на руках Лекса, который хлопал своими большущими глазами.

— Раз это их подарок, я им его и дам, — объявил он и, легко пользуясь только одной рукой, распотрошил упаковку и высыпал половину деталей прямо на ковер в гостиной.