– А это какой?

– Минимум третий, – классифицировал инцидент Зыков, вынимая нож из пригвождённого предмета

Дверь кабинета с грохотом захлопнулась и одновременно с этим зеркало, покрывшись сетью трещин, взорвалось изнутри, осыпав оперативников целым роем осколков. Благодаря тренированным рефлексам, повреждений не было. И Александр и Павел успели отвернуться, одновременно бросившись к окну.

Тень за дверью ликовала, заливаясь то детским, то мужским, басовитым смехом:

– А вот и директор пожаловал. Ну-ну… – Александр размял плечи, готовясь к бою, – явно душенька не чиста. Ночная форма. Представляю, как отвратительно он выглядит в дневной. Павел, будь если что на подхвате. На твоем бы месте я взял хотя бы это, – из внутреннего кармана джинсовки оперативник вынул длинный и широкий нож, блеснувший в свете фонаря.

Корнышев бережно перехватил оружие за удобную рукоять, быстро рассмотрев клинок со всех сторон. Добротное оружие. Мощное.

На всю поверхность холодного оружия нанесены специальные знаки и символы разных конфессий, однако православный крест занимал центральное место на клинке, начинаясь у острия и заканчиваясь у рукояти. Павел даже отметил странные иероглифы, напоминающие египетские.

Более подробно приглядеться к опасному артефакту ему не дали. Новый звон стекла, на этот раз, раздавшийся со стороны шкафов и папки, вместе с книгами, рванув со своих полок, настоящим, бумажным роем рванули в сторону людей.

Зыков вытянул руку, выставив невидимую защиту на пути шелестящего роя. Бумага вспыхнула, опадая горячей золой у ног мужчин:

– Он за дверью. Придется погонять его по школе. Но дальше уйти он не сможет. Потихоньку вперед! – скомандовал Александр, медленно начиная движение в указанном направлении.

Сорвавшись с места, в комнате секретаря, о защиту разбился пластиковый телефон, взметнувшийся в воздух со стола. С дьявольским хохотом, хрипло оскорбляя оперативников агентства, тень бросилась по коридору, втягиваясь на лестничный пролет.

– Карина! Куда рванула эта сволочь? – мысленно рыкнул в переговорное устройство Зыков.

– Тетан перемещается по третьему этажу. В сторону актового зала… Саша только там…

Шипение перекрыло и без того нестабильный канал связи.

Ворвавшись на третий этаж, миновав несколько запертых дверей, оперативники буквально ввалились в просторный, актовый зал и замерли в оцепенении.

Занимая все видимые ряды, немногочисленные, живыедети, вперемешку с тенями сидели на своих местах, наблюдая как на сцене зала, ежеминутно изрыгая из себя очередной поток темноты, маленькая Арина наполняла актовый зал все новыми существами из Чертового Болота.

Пахло гнилью и нечистотами. Присутствие столь мощного источника темной энергии видоизменило актовый зал, превратив современное, чистое помещение в жалкое подобие самого себя.

Шторы, обрамляющие сцену, покрылись плесенью и сыростью, зияя множеством дыр. Некогда блестящие доски дорогого паркета рассохлись и прохудились, являя взору сотрудникам агентства в небольших разломах темную жижу непонятной субстанции.

Повсюду виднелись следы ржавчины и разложения.

– Бежим! – успел заорать Александр, за секунду до того, как поток теней, реагируя на появление людей, сорвался со своих мест, ринувшись в сторону оперативников. Зыков успел захлопнуть трухлявую дверь, движением руки наложив на неё заклятие, препятствующее движению потока.

В запертые створки, буквально срывая их с петель, забарабанили десятки рук.

– Надолго это их не задержит. Нам нужно отступать. На втором этаже канал связи стабильный. Сюда нужно стягивать все имеющиеся силы… – рассуждал на бегу Зыков, через три ступеньки спускаясь на первый этаж.

Звук выломанной двери достиг ушей Павла, когда оба оперативника практически достигли выхода из злополучной школы. Обернувшись у будки вахтера, Корнышев увидел, как все пространство коридора заполонили мрачные, зыбкие фигуры. Они не двигались с места и не спешили преследовать убегающих людей. Им это было не нужно.

– Карина. Объявляй пятый уровень. Хотя к черту пятый! Здесь твориться такое, что впору объявлять военное положение! – Зыков закрыл за собой входные двери, во всю прыть, кинувшись к карете скорой помощи.

Там, связавшись с руководителем, Александр в ярких красках обрисовал текущее положение дел Олегу Владимировичу:

– Завтра дети в школу не идут, – выдал мрачный вердикт Лавров, едва услышал доклад от своего подчиненного, – Подниму по тревоге все ведомства. Школу оцепим. Официальная версия – террористический захват. Как стажер?

– Молотком. Принят. Стабилен. На провокации теней не поддается. Считаю, что тестирование прошел товарищ полковник.

– Отлично майор, тогда нейтрализации не требуется. Хоть это радует… Оставайтесь там. Через полчаса к вам начнут подтягиваться силы.

– Есть!

– Что такое «нейтрализации не требуется»?–громко, почти криком спросил Павел своего наставника, все еще пребывая на волне адреналина.

– Не вникай, – махнула рукой наконец-то разговорившаяся Карина, – это все условности. Радуйся что теперь, ты в наших рядах! Поздравляю!

Девушка пожала новому агенту руку, погружаясь в работу с ноутбуком.

Не зная радоваться или огорчаться своим перспективам в звании капитана агентства, Павел вынул из кармана надрывающийся, мобильный телефон. На экране высветился значок тревоги. Отдел полиции срочно созывал своих сотрудников на место работы. Тревога была не учебной.

– Это тебя, пока не касается, Паша, – хлопнул по плечу нового подчиненного Зыков, возвращаясь к прежнему, шутливому и добродушному расположению духа – тем более ты уже на месте. Скоро весь район будет оцеплен по приказу Лаврова.

– В твоей практике было что-то подобное?

– Нет. Ни в моей. Ни в практике Лаврова…

«Чёрт меня возьми! Проспала!» – первая мысль Дарьи, которая впервые в жизни опоздала на работу, задала неважный настрой на весь день.

Накануне она запозднилась, позволив себе после домашней работы с дипломными проектами, просмотр видеороликов до полуночи. Натруженный разум требовал расслабления, а поэтому, удобно расположившись в зале, на диване, где любил проводить вечера покойный муж, она с удовольствием смотрела глупый, но забавный контент, стараясь отвлечься от досаждающих реалий.

Это и подвело. Привыкший к режиму, организм, который привык самостоятельно просыпаться за пять минут до первого звонка, дал сбой, компенсировав ночные затраты утренним, сладким сном.

Дорогой, проверенный телефон, перед сном показывавший полную батарею зарядки, за ночь, совершенно чудесным образом разрядился полностью, истощив заряд настолько, что поутру даже не смог запустить будильник.

Испуганная женщина села на кровати, силясь сфокусировать глаза на циферблате. Настенные часы показывали без пятнадцати десять утра, а это означало, что теперь можно было не торопиться. Учитывая дорогу и далекое расположение места работы, перед глазами своего руководителя она сможет оказаться благо, если около обеда.

«А может ну его? За столько лет всего пара больничных, да и то по уважительным причинам. Может, пора прекращать быть исполнительной пай девочкой и наконец-то хоть немного пожить для себя?» – естественный, подобный вектор размышлений удивил и саму Дарью, кредо которой была дисциплина, без жалости к самой себе. Впервые за долгое время внутренние установки давали сбой.

Все еще стараясь поймать обычный ритм, Дарья, подключив телефон к сети питания, быстро провела ревизию в квартире. Арина, которая, не по годам, была совершенно самостоятельным ребенком, видимо уже находилась в школе, так как ни портфеля, ни стандартного, повседневного одеяния девочки не оказалось на месте. А вот Иван спал без задних ног, не разбуженный вовремя мамой, сладко посапывая взопревшим носом.

«Пусть уже спит. Не его вина. Напишу записку в школу, что Иван неважно себя чувствовал. Хоть кому то будет радость от этой ситуации» – решила Копылова и, смирившись с обстоятельствами, неторопливо пошла на кухню, варить себе поздний кофе.