— Ничего страшного, я сбегать не собираюсь, незачем… да и некуда бежать.
— И это не всё.
— Что ещё?
— Ежедневный доклад о странностях, способностях, сказанных словах. Догадываешься, о чьих странностях?
Я хмыкнула:
— Уверена, что всё запомнишь?
— Так ведь зелье подчинения на что?
— Уже опоили?
— Вечером пришлют из Главного дома.
О как, Главный дом. С большой буквы.
— Ладно. А чем тебе грозит попытка сокрытия сведений?
— Для простолюдина наказание всегда одно, точнее, их два.
— Понятно, смерть или каторга. Причём, первое предпочтительнее второго.
— Не совсем так. Женщин продают на Каторжные острова. Убивают только мужчин.
— А почему так?
— Мужчины не рожают.
Да уж, поспорили хрен с редькой, кто слаще! Вот ведь сволочи, ещё и поголовье простолюдинов регулируют с помощью каторжников! Тактика весьма напоминает действия эсесовцев в отношении «недочеловеков». Поголовье стада надо поддерживать в количестве, достаточном для воспроизводства. И вот в этом ключе мне хотелось бы знать, как именно отольётся любое несанкционированное выступление «детки» самой Мунисе. Прямой вопрос поставил мою наперсницу в тупик.
— Не знаю, что и ответить, Экрима…
Мы шагаем вдоль забора в медленно сгущающихся сумерках… осень. Заметно похолодало, Муниса прячет зябнущие руки под тёплую шаль, меня тоже пробирает под шерстяным плащиком, но мы упрямо топчем тропинку в избранном направлении. Я нисколько не обольщаюсь приятными условиями существования в этой школе. В своё время мне придётся расплачиваться с господином Наваргом за кров, стол и обучение. Подозреваю, и не без оснований, что расплата сия распространится на всю оставшуюся жизнь. И в этом теперь замешана единственная добрая душа этого мира.
С размаху впечатываю кулак в ладонь! Дура! Что мне стоило подумать головой, а не задницей?! Мало мне собственных грядущих неприятностей, так ещё и Мунису потянула!
Знакомая чёрно-багровая пелена застилает глаза! Адски свербит левая щека, и мне приходится едва ли не за шиворот себя хватать, удерживаясь от желания разодрать татуировку заточенными под бритву когтями. Дрожащими руками нашариваю остаток металла в поясной сумке… Не дожидаясь прикосновения, сумка обрывается с пояса и в воздухе яростно затанцевали не менее десятка тонких стрелок — прямо перед моим носом! Муниса шарахнулась с невнятным восклицанием и теперь пристально наблюдает, как этот странный рой планирует на мою ладонь, складываясь в пучок. Страха в моей спутнице нет, одно любопытство, это хорошо. Выдыхаю горячий воздух с немалым облегчением, слава здешнему Творцу, металл и не подумал нападать на Мунису. Вот так, господа, одна, две, три… ага, двенадцать чёрных змеек. Целая армия для защиты и нападения. Значит, металл всё-таки обязан защищать своего мага? А других он защищать намерен?
Мысленно потянулась к получившемуся рою, две змейки шевельнулись в ответ, отлично, вот вы и послужите защитой Мунисе. Теперь это шпильки со змеиными головками, заострённые с одного конца, неплохо.
— Вот тебе шпильки для волос, пусть они всегда в причёске торчат… вот, как сейчас. Теперь это твоя защита. Понятия не имею, как она сработает, но попробуй поладить со змейками. Не исключаю, что они и сами в состоянии избрать стратегию защиты, но ты не слишком на это полагайся.
Муниса замерла от неожиданности, но затем несказанно удивила меня тем, что бестрепетно вынула из причёски опасные шпильки и осторожно погладила змеиные головки, не замедлившие укусить её за палец. Я обалдела! Но Муниса стоически вынесла нападение, явно понимая, что это необходимо, только взглянула на меня с перекошенным от боли лицом.
— Что это значит?
— Ты забыла, все защитные артефакты создаются на крови. Амулет должен отведать крови владельца, иначе им может воспользоваться любой.
Новое дело! Но тем лучше, теперь эти две игрушки поработают Мунисиными охранниками. Было бы совсем хорошо выяснить, что слугам не запрещено владение подобными амулетами. Расспросы подтвердили предположение: не то, чтобы амулеты слугам полагались, но не существовало и прямого запрета на создание охранных девайсов для простолюдинов, тем лучше. Муниса охотно просветила меня на сей счёт, а кроме прочих плюшек, выяснилось, что подобные защитники подпитываются непосредственно от своих хозяев.
Мы обошли по широкой дуге Большой дом, освещённый в сумерках наружными магическими светильниками, весь второй этаж тоже ярко освещён. Наверное, в ночи окна просто пылают. Я покосилась на пучок змеюшек, по-прежнему зажатый в кулаке. Куда бы их спрятать?
— Там сегодня большой приём, — кивнула Муниса на освещённые окна.
— И кого принимают?
— Магов. Тут нечасто бывают другие гости, как мне сказали.
Наша прогулка несколько затянулась, зато теперь я знаю, что имею честь проживать в княжестве Варг, владетелем которого и является господин Наварг… со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде собственной вотчины, небольшой армии, а также немаленького подразделения боевых магов, традиционно именуемых ведьмаками и прочим, успешно окаянствующим во славу княжества воинством. Помимо супруги, к многолетнему браку прилагались четверо разнополых деток различной степени стервозности, двое из которых сегодня покидают родной дом, будучи помолвленными невестами других владетелей.
Понятно, предположила я вслух, девок выдают замуж, чтобы глаза не мозолили или с целью укрепить своё положение. А вот и нет, возразила Муниса, на кухне говорили, что обе девицы, обладающие немалой магической силой, удачно помолвлены с корольками соседних стран, куда и отбывают для участия в собственных брачных церемониях, а папаша традиционно устранился от сего действа, передоверив свои функции доверенным лицам. Ну что сказать, разумно. Господин Наварг, именуемый князем Варг, приобретает (благодаря бракам девчонок) двоих не самых слабых союзников. Так что сегодня в Большом доме прощальный не то бал, не то ужин, на который прибыли маги из обоих земель, куда отбывают юные невесты. Аминь.
Мы прибыли в свою казарму вовремя, показались госпоже Ардоне, которая обрадовала меня известием, что завтра с утра, то есть после завтрака мне надлежит явиться к господину Лодару для занятий боевой подготовкой, после чего меня ждёт второй завтрак, обучение грамоте, а затем моей необразованной особой займётся лично господин мой воспитатель Янгус.
… Утро началось с бега вокруг озера. Мой воспитатель лично стащил меня за шкирку с постели. Под его пристальным взглядом Муниса, причитая шёпотом, обрядила меня в подобие спортивного костюма, натянула на ноги лёгкие сапожки, сваливающиеся с ног по причине несовпадения размеров ноги и обувки, после чего наставник Лодар велел мне бежать вокруг озерка.
Сапоги слетели с меня примерно через десяток метров, поэтому я побежала босиком. Как в своё время выражался мой внук, дыхалка сдохла на полдороге, и к финишу я только что не приползла. Падать замертво не стала, всё равно поднимут пинками, да и останавливаться нельзя — сердце сорвать не хочется. Поэтому я медленно перемещалась, уперев руки в колени, не глядя по сторонам и стараясь восстановить дыхание. Справиться с колотьём в правом боку удалось не сразу. Кто там справа столь неподдельно возмущён, печень? Наставник Лодар едва удостоил взглядом доходягу в моём лице, зато воспитатель подхватил на руки и потащил в больничку. С чего бы? Ну не тренированная я девочка, что делать? Если нагрузки давать постепенно, то…
Госпожа лекарь обследовала меня подозрительно быстро — всего-то поводила ладошками над моим распластанным телом, после чего передала в руки той же дурно воспитанной санитарке. Противная старуха принялась накачивать меня какими-то зельями пока госпожа Дальгина отчитывала моего воспитателя. Откуда следует? А из интонации её короткого, но весьма прочувствованного спича, ибо на сей раз лекарка отчитывала моего воспитателя на незнакомом языке. Не без помощи санитарки я выпила целых три мерзко пахнущих состава. Старуха бесцеремонно прервала мою медитацию над противными эликсирами, для чего взяла мою шею вполне профессиональным спецназовским захватом, так что эти гнусные зелья покатились по пищеводу, как по маслу. Она же обтёрла грязные ноги пациентки влажным полотенцем, обработала какой-то жидкостью разбитый палец и натянула толстые носки на мои многострадальные конечности.
