Хейфец Борис Аронович – профессор, доктор экономических наук, главный научный сотрудник ИЭ РАН.

Системный кризис в мировой экономике и происходящие в ней перемены требуют качественных сдвигов в межгосударственном сотрудничестве по регулированию мировой экономики. На смену модели, определяемой координацией национальных экономических и финансовых политик с элементами более тесного межгосударственного взаимодействия в тех или иных секторах экономики или регионах, вероятно, приходит модель активного глобального регулирования с расширяющимся спектром делегирования на наднациональный уровень суверенных полномочий. Этот процесс, который будет достаточно длительным и противоречивым, в первую очередь касается финансовой сферы, которая стала катализатором современного кризиса.

В связи с изменениями, происходящими в глобальной экономике, для России важно выработать свою стратегию участия в формирующейся новой системе глобального регулирования с учетом ее национальных интересов в ближайшей и более отдаленной перспективе, прежде всего в процессах реформирования международной валютно-финансовой системы (МВФС). Можно выделить, по крайней мере, три причины, которые заставляют активизировать работу в этом отношении.

1. Макроэкономические угрозы для финансовой стабильности, которые возрастают в связи с глобальными финансовыми потрясениями и отсутствием реальных структурных реформ в российской экономике.

2. Председательство России в G 20 и необходимостью выдвижения новых инициатив по глобальному регулированию.

3. Новая роль России в клубе БРИКС, позиции участников которого по реформе МВФС во многом совпадают.

Рассмотрим эти вопросы подробнее.

Россия сейчас в отличие от многих развитых экономик отличается хорошими макроэкономическими показателями. Это, прежде всего, выражается в низком уровне соотношения государственного долга и ВВП (11,8% в 2012 г. – см. рис. 1), относительно высокими темпами роста ВВП (3,9% в среднем за 2007–2011 гг.), значительными золотовалютными резервами (более 537 млрд. долл. на начало 2013 г.), бездефицитном или мало дефицитном государственном бюджете (-0,25% ВВП в 2012 г.). При господствующем технологическом укладе сильным конкурентным преимуществом России является наличие обильных запасов нефти, газа и ряда других полезных ископаемых. Это позволяет ей занимать девятое место в мире по объему экспорта (2011).

Рис. 1. Изменение объема суверенных обязательств по отношению к ВВП в России, %, на конец года

Источник: Данные банка России (http://www.cbr.ru).

Вместе с тем положение России в мировой экономике достаточно неустойчиво. Оно сильно зависит от ценовой конъюнктуры на основные экспортные товары. Не случайно на пике первой волны кризиса в 2009 г. в России наблюдалось одно из самых сильных в мире падений ВВП (-7,8%).

Расчеты Минэкономразвития показывают, что в 2015 г. текущий счет уйдет в минус на 0,5% ВВП. Сальдо текущего счета станет отрицательным в 2015 г. и по прогнозу ЦБ. Оба ведомства, соответственно, прогнозируют, что минус текущего счета будет компенсирован чистым притоком капитала [5].

Однако пока наблюдается его отток. В 2008–2012 гг. чистый вывоз капитала частным сектором составил около 360 млрд. долл. При этом чистый приток частного капитала за всю историю современной России наблюдался только в 2006–2007 гг.

Правда, в последнее время появляются попытки представить феномен оттока капитала как неоднозначное явление, имеющее и положительные стороны. В качестве последних называется облегчение усилий по поддержанию относительно стабильного курса рубля, укрепление бизнесом своих позиций в глобальной экономике, более эффективное использование капитала за рубежом по сравнению с инвестированием в национальную экономику, где не так просто найти привлекательные проекты.

Но вряд ли стоит принижать значение этого явления, как это сделали в своем совместном исследовании (декабрь 2012 г.) РФПИ, Ernst & Young и Центр национального интеллектуального резерва МГУ. Их эксперты посчитали, что «реальный» размер вывоза капитала из России завышен минимум вдвое. По мнению этих экспертов, данные ЦБ не учитывают экономической сущности оттока капитала – сделки по слияниям и поглощениям российскими компаниями иностранных активов; погашение российскими предприятиями долга, привлеченного за рубежом без его рефинансирования; реинвестиция доходов, заработанных дочерними компаниями-нерезидентами в отдельно взятом году и др. А вывоз прямых инвестиций в офшорные юрисдикции является обычными трансакциями в рамках международных холдингов, которые не оказывают негативного эффекта на экономику России [4]. Такие оценки весьма уязвимы, так как расчеты ЦБ базируются на данных платежного баланса, где при расчете сальдо уже учитывается приток капитала. Кроме того, значительная часть чистого оттока капитала сейчас во многом определяется объемом так называемых сомнительных операций, к которым относятся своевременно не полученная экспортная выручка и не поступившие товары в счет переводов денежных средств по импортным контрактам, не полученные услуги в счет перевода денежных средств по импортным контрактам, переводы по сомнительным операциям с ценными бумагами, переводы по сомнительным операциям с предоставляемыми кредитами. На сомнительные операции в 2011 г. пришлось 32,2 млрд. долл., а в 2012 г. – 35,1 млрд. долл. [8]. Доля сомнительных операций в чистом вывозе капитала частным сектором в 2012 г., по предварительным оценкам, составила 61,8% (см. табл. 1). Не учитывают данные о вывозе капитала частным сектором и использование трансфертных цен. Между тем, как показывает мировая практика, транфертные цены используются примерно в половине всех внешнеторговых операций.

Таблица 1

ФОРМЫ ЧИСТОГО ВЫВОЗА / ВВОЗА КАПИТАЛА ЧАСТНЫМ СЕКТОРОМ В 2012 г. (ОЦЕНКА), млрд. долл.

Источник: Данные Банка России (www.cbr.ru/statistics/print.aspx?file=credit_statistics/capital).

А о таких негативных последствиях утечки капитала как существенное сокращение налоговой базы российского бюджета и сокращение возможностей создания новых рабочих мест и говорить уже не приходится.

Другой реальный альтернативный способ «выправить» баланс текущего счета в ближайшей перспективе – девальвировать рубль, что приведет к увеличению в рублевом выражении доходов от экспорта и сокращению импорта. Но такой путь вызовет ускорение инфляционных процессов, со всеми вытекающими из этого негативными процессами в отношении уровня жизни населения и возможностями реального экономического роста.

Не приходится серьезно рассчитывать и на резервные фонды, объем которых в 2012 г. был ниже уровня его пика в 2008 г. (см. рис. 2).

Рис. 2. Изменение объемов Резервного фонда и Фонда национального благосостояния в 2008–2012 гг. и прогноз на перспективу 2013–2015 гг., конец года (млрд. руб.)

Источник: Основные направления государственной долговой политики Российской Федерации на 2013–2015 гг. – М.: Минфин РФ, 2012. – С. 8.

И в дальнейшем Минфин, если не будет чрезвычайных ситуаций, предполагает наращивать резервные фонды. Это связано с тем, что при ухудшении экономической конъюнктуры средств Резервного фонда России хватит на 1,5 года при цене нефти в 60 долл. и на четыре года при цене барреля в 80 долл. [10]. Поэтому предполагается увеличить его объем, который по прогнозам, в 2015 г. уже может составить 140 млрд. долл. (по прогнозируемому курсу 33,7 руб. за 1 долл.) против прогнозировавшихся 91 млрд. долл. в 2012 г. (реально на начало 2013 г. объем резервного фонда составил 62 млрд. долл., или 1886 млрд. руб., т.е. не сбылись даже краткосрочные прогнозы по получению небольшого бюджетного профицита в 2012 г.).