Артайр не верил в него – не верил в его честь, не верил в его суть – и это ранило почти так же сильно, как сам факт предательства.

Арданнор нахмурился, и его взгляд схлестнулся со взглядом Кайры. Она тоже всё ещё никак не могла поверить в происходящее. Вкрадчиво и жёстко, с холодной обречённостью он произнёс:

– Тебе придётся выбрать сторону, Кайра, хоть это и непросто…

– О чём ты говоришь, Ард?

–Впредь Артайр мне больше не брат, не Энсору.

Кайра отшатнулась от него, качая головой.

– Нет, прошу, не делай этого, Правящий Лорд. Ты ведь сам потом пожалеешь!

Её слова были разумны, но Арданнор не слушал её. Он чувствовал, как ледяная ярость, рождённая отчаянием, наполнила его, и дал волю этому чувству. Казалось, само пространство завибрировало его эмоциями, и Замок содрогнулся, став свидетелем страшной клятвы.

– Отрекаюсь от него, как сам он отрёкся от нас. Он боялся увидеть Ирйихада? Что ж, его он и получит. До самой могилы обоих гнать буду, но отыщу!

** *

Арданнор судорожно вздохнул. Воплощённый кошмар заставлял его переживать чувства из прошлого почти с той же яркостью, что и тогда…

Боль от осознания предательства застила разум. И виной предательству была эта женщина, давшая своё согласие помочь не только ему, но и его предку. Он сочувствовал ей, он уважал и ценил её жизнь и свободу, в отличие от своих предшественников. Он говорил с ней, как с одной из своего клана, и как одну из своего клана поклялся защищать в ходе Эксперимента. И после она не раз убедилась в правоте его слов, когда они работали вместе. Он не причинял ей боли и не брал больше, чем было нужно. Артайр видел это, знал это, чувствовал в ходе их совместной работы в Валрусе. Кайра и её мать Вельджира, откликнувшаяся на просьбу Арданнора, были тому свидетелями. Валрус соединял их сознания, и в ходе такой работы невозможно было лгать.

Но Артайр всё равно обвинил его в преступлении, на которое не было даже намерения. Он отдался любви, и за то Арданнор не винил его. Но он позабыл о другой своей любви – к брату и к названной сестре – и о долге, и о крепости связывавшей их дружбы. Он предпочёл бросить всё на алтарь своего нового чувства, жертвуя родными.

И всё же, Арданнор так и не сумел по-настоящему возненавидеть брата за предательство, хоть в ярости и изгнал его из рода. Энсору продолжал гневаться, и боль подпитывала его ярость, но он помнил мальчика, которого вырастил, которого любил всем сердцем. Настоящая его ненависть была направлена на Ключ Валруса, своенравную трусливую девицу, для которой ничего не значили обещания. О, как жалел он о том, что считался с её волей, что не стребовал с неё нерушимое слово тэйриэ, а ограничился лишь подтверждением её согласия. Как часто он думал о том, что его отец и дед были правы, не пробуждая её. Но иногда в его разум закрадывались мысли, что прав был Артайр. Что если однажды перед ним действительно встал бы выбор – пожертвовать Ключом, но вернуть Раэн и снять проклятие? Эту мысль он предпочитал не развивать. После предательства Артайра и Айлонви он готов был воспользоваться силой Фэллконнер не раздумывая о последствиях для неё…

Арданнор стиснул зубы, зная, что не может прогнать призраков прошлого усилием воли. Оставалось только ждать, когда они сами решат отступить и дать ему передышку. Раз за разом эти события возвращались к нему. Память пытала его, не зная милосердия, и ничто не могло заглушить её голос…

Несколько лет он преследовал Артайра и Айлонви, передав многие дела Кайре – несколько долгих лет, пока жизнь Раэн, поддерживаемая его собственной жизненной энергией и его Даром, неумолимо таяла. Всё остальное потеряло для него значение. Даже Смысл тэйриэ, воплощённый в Священном Договоре клана с человеческим народом, как будто померк для него, хоть и не настолько, чтобы он перестал быть Правящим Лордом. Лидеры других родов шептались за его спиной об охватившем его безумии. А потому как Эксперимент был возобновлён тайно от Совета Кланов, ни союзники демонических псов, ни народ не знали всей правды. Негласно в конфликте Энсору большинство принимали сторону молодого Артайра. Ему прочили власть брата, одержимого неведомой целью. Одна только Кайра осталась по-настоящему верна Арданнору.

Бесплодный поиск, казалось, действительно окончательно лишил Арданнора рассудка. Его клятва обрела воплощение. Он уже не замечал, как похож стал на Ирйихада. На него не действовали ни увещевания вернуться к нормальной жизни, ни страх, который стало испытывать всё его окружение.

Охота ни к чему не приводила. Артайру и его новоявленной супруге помогали, и потому раз за разом паре удавалось уходить от преследования даже в самых отчаянных ситуациях.

Но другая особа оказалась более удачлива в своей охоте – Правящая Леди клана Норвьеру Эриадэль, родная сестра Раэнэль. Артайр и Айлонви стали её пленниками, а точнее – как вскоре пришлось узнать Арданнору – её добровольными гостями… и союзниками в противостоянии ему.

Таков был последний удар Артайра.

* * *

– Это ты, Ард? Боги, как ты изменился… Но как ты проник сюда? – в голосе Артайра сквозило недоумение, смешанное с радостью. – Жив, слава Богам!… я думал, ты… О, брат мой…

В следующий миг молодой лорд упал перед Арданнором на колени. Когда он заговорил, то его голос звучал твёрдо. Артайр держался со свойственным тэйриэ достоинством, но вся его личность буквально кровоточила чувством вины.

– Нет, я больше не имею права обращаться к тебе так – не потому, что ты изгнал меня… Моё преступление перед тобой и перед Раэн слишком велико… Вершите Ваш суд, Правящий Лорд Энсору. Я готов принять любое Ваше решение, любую кару. Об одном лишь прошу – пощадите мою супругу…

Если бы гнев и боль, сплавленные в безумие, не владели тогда самой сутью Арданнора, подмяв под себя ясность восприятия, он бы ощутил, сколь искренно было страдание брата. Но последнее предательство сломало его настолько, что лишь чистая концентрированная ярость, бьющаяся под жалкими остатками доспеха самообладания, заставляла его жить и двигаться.

Он должен был просто казнить Артайра за содеянное: за то, что тот передал Норвьеру Замок, предав Кайру и верных Энсору людей, за то, что раскрыл Эриадэль тайну местоположения Валруса… за то, что убил Раэнэль… В тот час, когда Арданнор вернулся из очередного бесплодного путешествия и нашёл свои земли под временной властью другого клана, свой Замок – заброшенным, а Зал Валруса – пустым… в тот час, когда он держал на руках почти истлевшее тело Раэнэль он мечтал лишь об одном: собственноручно вырвать Артайру сердце. Но сейчас… Его глупые чувства говорили о верности себе, о чести, о привычке защищать мальчика, которому он помог возмужать.

Арданнор расстегнул ремни, удерживавшие ножны с энерго-мечом. Артайр склонил голову, готовый принять смерть… но лорд отбросил клинок, отбросил бластеры.

– Поднимайся, – приказал он.

Артайр не пошевелился, по-прежнему стоя на коленях и не поднимая голову.

– Я сказал: встать! – крикнул Арданнор и наотмашь ударил брата по лицу, заставляя потерять равновесие. Склонившись над ним, он процедил: – Хотел противостоять мне – так иди до конца, щенок. Я бросаю тебе вызов, и ты его примешь. Или ты можешь бить только в спину?

Артайр посмотрел ему в глаза со странной обречённостью. Он медленно поднялся, но даже не попытался нанести ответный удар.

– Всё не так, – тихо проговорил он, – не так, как мы думали… Мне пришлось увидеть… и теперь я не знаю даже, как объяснить тебе…

– Ты будешь драться? – холодно перебил его Арданор и снял защитный шлем.

– Нет. Я не хочу тебе вреда. Никогда не хотел.