Встав на ноги, и оглядывая себя, отряхнувшись от пыли почвы, добавила:

– Надеюсь, у меня не будет каждая ночь проходить в твоих далеких воспоминаниях тяжелого времени. Такая неожиданность попасть в твое детство, особенно когда думаешь, что по-настоящему проснулась и считаешь, словно все происходит на самом деле, и выхода нет. Насколько я поняла, то была твоя мама. Она тебя бросила, оставила на очень долгое время здесь одного? Она уже никогда не вернется? – задавала вопросы и понимала, вряд ли когда-нибудь получит внятные ответы.

Зверь перестал хлопать ушками и отошел в сторону от нее, медленной и легкой походкой, будто действительно понял все слова и обиделся за резкость. Сев под светящейся стеной, отколол себе кусочек яркого кристалла и начал его вдумчиво есть, смотря лишь на верхушку, не пора ли ее обламывать. И если бы он был человеком, то Криа подумала бы, тот сдерживает слезы – появилось такое тяжелое чувство.

– Извини, я не хотела своими словами сделать тебе больно, или обидеть в наилучших чувствах. Наверное, ты хотел показать свою жизнь и почему остался один, а я не поняла, – нежно проговорив, подошла к нему, порываясь загладить свою вину, раздумывая, неужели это существо действительно понимает людскую речь?

Пройдясь по белой шерстке мягкой шеи, рука спустилась на туловище, ожидая увериться в его податливости. Но ощутила, что бока очень твердые, ребристые и натянутые, словно барабан – очень необычное явление для животных с густой шерстью и таким толстым животиком.

– Хочешь, я вырежу тебе мячик, с которым ты будешь играть, катать по полу, подбрасывать в воздух, а потом ловить? У тебя наверняка не было игрушек, не с кем было поиграть, даже друзей нет – скучно, наверное, так, все время самому, а тем более молчать.

Заглянув ему в глаза и не заметив никакой реакции на свои слова, отколола кусочек от светящейся стены и съела, подумав, Юми просто не понимает ее, или произнесенные слова не имеют для него нужного смысла, а может интонации. Криа не покидало чувство, полосатое животное мыслящее и воспринимает все, что ему говорит, но как-то слабо реагирует, или вообще не хочет показывать свою разумность, на что похоже больше.

– Либо у него такие умные глаза, либо я от одиночества на пустынной планете начинаю искать себе собеседника, чтобы не сойти сума, – подумала вслух, продолжая наблюдать за зверенком, не обращающим на нее внимания, продолжающего смотреть на кристальную стену.

Юми тем временем только встал и вышел из пещеры, словно крылатый из сна – даже не оглянувшись назад. Когда Криа вышла за ним, снаружи был все тот же неизменный каменистый пейзаж, оранжевые холмы но никаких следов полосатого друга.

– Исчез, как будто и не было его, – разочарованно произнесла, пытаясь рассмотреть хотя бы пятнышко белого цвета, которое возможно мигнет среди пригорков. – В принципе, так же как и появился, когда я менее всего ожидала. Пришел из ниоткуда и ушел в никуда, – а не заметив никакого движения, тихо добавила: – Что ж … значит, это был просто сон, а сны всегда заканчиваются рано или поздно, единственное иногда лучше, чтобы поздно – хороший зверенок.

Девушка зашла в пещеру, возможно, забрать какие-то вещи. Но, немного посмотрев вокруг, поняла: там ничего не было принадлежащего ей, или что бы хотелось забрать с собой. Окинув взглядом еще раз, и тяжело вздохнув, припоминая два прекрасных дня и море информации, которой поделился Юми, вышла из логова, оставляя все так, как было. Теперь это помещение не казалось ей таким светлым и веселым, и уж совсем не уютным, если вспомнить, что спрятано за той сияющей стеной, но возможно когда-нибудь следует попасть к луже тьмы и тщательно ее рассмотреть.

Решив пойти к своему космическому кораблю, все равно вокруг нет ничего, кроме камней и в какую сторону нужно идти, чтобы выйти из пустыни, не знает, все продолжала стоять, неосознанно ожидая возвращения зверенка. Хотя, наверное, ее уже ищут Меркаль и Аргул и возможно переволновались из-за ее молчания по возимерской связи. Возможно, они где-то недалеко и заберут ее с этой планеты, ищут и не могут определить местоположение космолета, думая будто он разбился. Пусть заберут, даже если на Мизюмр. Выбравшись из этого пустынного места, в любом случае сможет попасть домой – с Мизюмра на Фениор летают межпланетные лайнеры как минимум каждый день.

«Но куда же подевался Юми? Неужели улетел?» – размышляла, снова вспоминая и возвращаясь мыслями к веселому зверенку, оставившему ее.

Взглянув на небо, ей стало грустно, так как хотелось немного дольше побыть рядом, понаблюдать и понять, действительно ли он разумен. Юми ей очень понравился и хотелось верить в его сообразительность и немаленький ум. Он стал для нее настоящим другом, веселым, забавным, надежным. Рассказывал интересные истории, да еще таким необычным образом. Скорее всего, с утра у него всегда плохое настроение, а вероятно, она его сильно обидела своими словами, но все равно исчез и сделанного не воротишь.

Поссорилась я с другом.

Не знаю, как я буду

Эту планету покидать.

Где мне энергию достать?

Решив, пора домой, Криа направилась к холмику, в пещере которого спрятала свой космический корабль. Вспоминая, как сначала долго шла, а потом бежала за белым зверем, заблудиться было очень легко. Следов, конечно же, не осталось после дождей, но направление помнила, и холмы хотя и казались одинаково оранжевыми, но отличались по структуре: уже, шире, выше, ниже. Это была ее характерная черта – ничего не забывать, поэтому в мыслях нарисовала свой путь назад.

Ран больше нет, ничего не мешает, не останавливает, не задерживает, а силы льются через край, понуждая растрачивать их. Криа была тренированным воином, и привыкла к большим нагрузкам, а посему это расстояние решила преодолеть бегом, желая размять застывшие мышцы.

Передвигаясь быстро и легко, как будто летела, думала о трудных днях Юми и растительности планеты. Неужели когда-то тут было красиво, и флора тешила своим разнообразием? Не может быть, чтобы все это вымерло из-за какого-то кристалла, вытянутого неизвестно откуда.

А утреннее солнце нежно грело, окрашивая полет в такой же оранжевый цвет, как и все еще немного влажную почву, быстро высыхающую под ласковыми лучиками. Земля мелькала под ногами, на скорости превращаясь в однородное вещество, уходящее из-под ее маленьких ножек обернутых в мягкие и удобные сапоги.

Вскоре оказалась возле желаемого места, определив его по своеобразному высокому широкому входу и сравнительно острой верхушкой. Рядом размещалось еще три низких пригорка со слишком маленькими пещерками даже для человека. Зайдя в пещеру внутри уже знакомого холмика, увидела свой черный космический корабль, в котором попала на эту планету. Внешне он был в полном порядке – ни одной вмятины или царапины, просто немного покрылся оранжевой пылью при посадке, приобретая рыжеватый оттенок.

Обойдя вокруг и убедившись в отсутствии какого-либо повреждения, зашла внутрь и села в кресло пилота. Решив выйти на связь, ожидала услышать что-нибудь о возимерах или их местонахождении да узнать, не ищут ли ее. Включив аппаратуру, неожиданно услышала голос Аргула:

– К сожалению, уже бесполезно. Скорее всего, ее космолет разбился. Нужно было ее забрать на Мизюмр с нами или полететь на одном корабле. Это хитрый Кирас налил ровно столько топлива, чтобы каждый из нас разбился на подлете к планете, и то не рассчитал, что нас будут встречать на Мизюмре и обеспечат необходимым количеством для посадки.

– Спасибо, ребятки, но на Мизюмр я пока не собираюсь, и не ругайте Кираса – он вообще-то подарил нам по космолету, – весело сказала она, раздумывая, насколько же удачное время выбрала, чтобы включить бортовой компьютер. – Какое счастье, что вы забыли выключить связь и продолжаете болтовню.

Ей было очень приятно, что о ней беспокоятся, пусть и не совсем чужие люди. Все равно, дружелюбность оказалась приятной. Не каждый день встретишь мизюмирийца, способного растопить лед ее осторожности и разбудить доверие. Возможно, это так подействовали последние события, и бой с величайшим воином Возима – сариком, но от чувств растрогалась.