По телу иглами прошла судорога. Уйдет и больше не побеспокоит?! Да, он исчезнет и не втянет меня в авантюру. Но что дальше? Скитаться по улицам? Торговать телом? Или вернуться к Саймону, как преданная побитая собака? Именно так он отнесется, если приползу назад, поджав хвост. А тут хоть денег заработаю и продержусь какое-то время, пока не придумаю другой способ себя содержать.

— Я согласна на ваше предложение, господин Голкомб, — проговорила я, постаравшись, чтобы голос звучал уверенно. — Но надеюсь, вы и ваш лорд понимаете риск и сумеете за короткий срок научить меня быть той женщиной.

— О! — личный помощник лорда подскочил от радости, ударив колено о ножку стола. — Вы не представляете, как нас выручите! А мы со своей стороны сделаем все возможное, чтобы временная подмена прошла, как по маслу.

В мою душу тут же закралось подозрение, что всё выйдет совершенно иначе. Но тяжесть мешочка с золотом в руке несколько усмирила страхи.

В тот же вечер Доминик Голкомб перевез меня в другую гостиницу. Она стояла на отшибе, но здесь останавливались клиенты значительно богаче, чем в моем последнем «жилище». В основном заезжие торговцы, приехавшие в город наладить связи. Комнату помощник лорда снял с отдельным выходом на улицу и строго-настрого запретил появляться в общих помещениях. Вряд ли кто-то признает во мне леди Флеминг, но лучше не рисковать.

— Господин прибудет через пару часов, — оповестил Голкомб, когда мы осмотрели комнату: чистую и просторную. — Хочет обсудить детали лично. А пока отдохните.

Два часа показались вечностью. Я не могла усидеть на месте. Ходила от двери до окна и обратно. Успела сто раз пожалеть об опрометчивом решении сыграть жену лорда. Я никогда не умела притворяться и врать. Дома, если попадалась за проказами, сознавалась во всех грехах сразу. Матушка только головой досадливо качала: «Женщина должна уметь хитрить, Ева!» Но я не умела. Выражение лица выдавало с потрохами.

Пару раз мелькнула мысль о побеге. Без денег. Вряд ли бы по моим следам пустят ищеек. Внешность слишком опасная. Лорду пришлось бы многое объяснить. Но я не воровка. Никогда не брала ничего чужого. Однако время шло, а я так и не сдвинулась с места. Куда мне бежать? Разве что к Саймону. Я представляла его самодовольное лицо, мол, вернулась, никуда не делась, и бегство переставало казаться здравой идеей.

…Он появился, когда мое сердце трепыхалось, как вольная птица, запертая в клетке. Мужчина, с ног до головы закутанный в черный плащ. Вошел без стука. Остановился на пороге и судорожно вздохнул. Моя внешность произвела сильное впечатление.

— Доминик говорил, что вы похожи, но чтоб настолько, — произнес он, открывая лицо.

Я бы вряд ли назвала его красивым. Слишком блеклый. Кожа белая-белая, волосы пепельные, в первый миг кажущиеся седыми, черты лица аристократические и не безвольные, но и не притягательные. А вот глаза заслуживали внимания: синие, как небо в погожий день. Ясные, умные.

— Здравствуйте, милорд, — я сделала реверанс.

— Присаживайтесь, Ева, — он кивнул на кресло в углу, а сам выдвинул стул на середину комнаты. — У меня есть к вам вопросы. Учитывая щекотливость и необычность нашего совместного предприятия, прошу, отвечайте предельно честно. Обещаю, все, что будет сказано здесь сегодня, останется в этой комнате.

Я кивнула, сжав руки в кулаки. Побоялась, что пальцы задрожат.

— Итак, сколько вам лет?

— Девятнадцать.

— Хм… — лорд потер подбородок. — Ребекке двадцать четыре, но она выглядит моложе. Проблем возникнуть не должно. Как ваше полное имя?

— Ева Мария Картрайт. В девичестве Ратлидж.

В небесных глазах промелькнуло изумление.

— Вы замужем?

— Увы, — я тяжело вздохнула. — Мы с господином Картрайтем больше не живем вместе.

— По какой причине?

Я явственно ощутила, как щеки заливаются краской. Но понимала, почему лорд задает личные вопросы. Хочет знать, кого впускает в свою жизнь.

— Оказалось, господин Картрайт любит коротать время с… — закончить фразу не хватило смелости. Или наглости.

Лорд всё понял и взмахнул рукой, разрешая не продолжать. Но я добавила нервно:

— Поэтому я ушла. То есть, сбежала.

Он напрягся.

— Муж будет вас искать?

— Не знаю. Возможно. Вряд ли его интересую я. Ему нужна моя магия.

— Вы магиня? — вновь удивился лорд.

— Да, но нисколечко не выдающаяся, — заверила я нервно. Никогда не любила говорить о способностях. Потому соврала, точнее, не сказала всей правды, утаив основное умение: — Неплохо готовлю зелья. На удачу, для предания смелости, для любовной силы и…

Я запнулась, смутившись. Последнее зелье лучше не упоминать в приличном обществе.

— В общем, у нас был магазин. Без меня торговля заметно ухудшится.

— Ясно, — улыбнулся лорд с толикой веселья. — Но вряд ли супругу придет в голову разыскивать вас в моем доме.

— Пожалуй, — согласилась я.

— Ваш черед спрашивать, — предложил мой будущий фальшивый муж. — Что вы хотите знать о Ребекке и ваших обязанностях?

Я сплела пальцы в замок. Следовало выяснить об этой женщине всё. Но как это сделать, ни разу не встретившись с оригиналом? Всё, что мне расскажут — лишь слова, чужое восприятие. Но раз ввязалась в сумасшедшую историю, придется работать с тем, что есть.

— Какая она?

Лорд потер подбородок. Нахмурился. Я его понимала. Неприятно говорить о женщине, променявшей тебя на кого-то другого. Понимала, как никто. Разговоры и даже мысли о Саймоне не приносили ничего, кроме боли.

— Ребекка дерзкая, язвительная, любит смеяться, а иногда и насмехаться над окружающими. Прислугу за людей не считает, больше всего на свете обожает саму себя. Задача всех остальных — подчеркивать ее значимость и превосходство.

Пробрал озноб. Кажется, я ошиблась с определением отношения лорда к супруге. Его чувства к Ребекке далеки от трепетных. Или же в нем просто говорит злость и уязвленное достоинство? Матушка когда-то объясняла мне и сестрам: женщина способна стерпеть измену, закрыть на нее глаза и жить дальше, для мужчины — это предательство, за которое не вымолить прощения и пощады.

— Я совсем на нее не похожа, — пробормотала я невольно.

— Не страшно, — заверил лорд Флеминг. — Все будут смотреть на лицо и фигуру. А мы за ближайшие два дня поможем вам научиться вести себя, как Ребекка.

— Вы и господин Голкомб? — уточнила я.

— Да, мы с Домиником. И Тая. Это горничная, которая хорошо знает повадки моей жены.

— Вы посвятите в секрет прислугу? — изумилась я.

Похоже, эти двое совершенно не думают об осторожности.

— Во-первых, нам не помешает помощь женщины. Во-вторых, Тая предана мне, а не Ребекке. У жены есть личная горничная — Джойс. Она покинула особняк вместе с госпожой. Тая — дочь моей кормилицы. Мы выросли вместе.

В голове тревожно звякнул колокольчик. Выросли вместе? Это ни капли не успокаивало. Вероятно, горничная и предана господину, но вовсе не по той причине, по которой он считает. С нами тоже росла одна служанка. Точнее, с нашим братом. Дочка экономки. И питала она к нему вовсе не дружеские чувства. В конце концов, матушка отослала девчонку подальше, пока братец не почтил ненужным вниманием.

— А дядя Ребекки? Что он за человек?

— Бенжамен Сэдлер — старый брюзга, но души в Ребекке не чает. Другой родни у него нет. Она это отлично знает и вьет из дяди веревки. Сэдлер, пожалуй, единственный, с кем моя супруга ведет себя сдержанно и даже ласково. Но поверьте, это не от большой любви. Дядя гораздо богаче нас, и Ребекка рассчитывает на наследство.

От сердца отлегло. Может, моя задача не столь непосильна. Я умею обращаться с пожилыми джентльменами. У самой трое дядюшек.

— По какому поводу ужин?

— Сэдлер хочет обсудить наше совместное предприятие. Остальные гости — его друзья, тоже вложившие средства в дело. Придут с женами. Они с Ребеккой не знакомы. Проблем не возникнет.